Бесплодные земли - Стивен Кинг

— Но почему? — спросила она у забрызганной кровью женщины. Ее голос, проникнутый ужасом, звучал хрипло и глухо. — Зачем вам все это?

Толстуха уставилась на Сюзанну как на законченную идиотку.

— Зачем? Да затем, чтобы призраки, обитающие в машинах, не вселились в тела умерших — младов или седых, все равно — и не послали их через дыры в земле наверх, чтобы они нас пожрали. Каждый дурак это знает.

— Никаких призраков не существует, — попыталась ее вразумить Сюзанна, но даже сама поняла, что слова ее просто бессмысленны. Здесь они существуют, призраки. В этом мире они повсюду. Но тем не менее она продолжала: — То, что вы называете божественными барабанами, это всего лишь магнитофонная запись. Просто пленка где-то застряла, и все. — Тут ее вдруг осенило, и она торопливо добавила: — Или, быть может, седые делают это нарочно… вы никогда не задумывались? Они живут в другой части города, так ведь? И под землею тоже? Они всегда стремились вас выжить. Может быть, это просто способ, чтобы заставить вас выполнить всю работу за них.

Забрызганная кровью женщина стояла рядом с пожилым господином в котелке — самым древним, наверное в мире, — и выцветших брюках цвета хаки. Он сделал шаг вперед и заговорил подчеркнуто вежливо, отчего глубокое его презрение к чужакам обрело свойство кинжала с острым, как бритва, лезвием:

— Вы ошибаетесь, госпожа стрелок. Здесь, под Ладом, машин не счесть, и во всех обитают призраки… демоны-духи, несущие смертным одно только зло. Эти демоны-духи очень даже способны поднять мертвецов… а уж мертвецов у нас в Ладе хватает.

— Послушайте, — раздраженно встрял Эдди. — А вы-то сами хоть раз видели этих зомби, а, Дживз? Их вообще кто-нибудь видел?

Дживз скривил губы и ничего не сказал — усмешка его говорила сама за себя. Чего еще можно ждать от каких-то бешеных иноземцев, которые вместо того, чтоб искать понимания, начинают палить из револьверов?

Эдди решил, что лучше всего прекратить бесполезную эту дискуссию. Все равно миссионер из него никакой. Он помахал своим «Рюгером» перед носом забрызганной кровью женщины:

— Ты и твой этот приятель… который похож на английского камердинера в выходной день… отведете нас на вокзал, после чего мы с вами нежно распрощаемся, и признаюсь вам честно: на этом мой рабочий день, мать его так, закончится.

— Вокзал? — переспросил пожилой мужчина, похожий на Дживза-Камердинера. — А что это такое — «вокзал»?

— Колыбель, — уточнила Сюзанна. — Отведите нас к Блейну.

Последняя фраза все-таки подкосила Дживза: презрительное выражение умудренного жизненным опытом человека сменилось подлинным ужасом:

— Туда нельзя! — он едва ли не закричал. — Колыбель — это запретная зона, а Блейн — самый опасный из всех призраков Лада.

«Запретная зона? — подумал Эдди. — Великолепно. Если это действительно так, по крайней мере, у нас голова перестанет болеть насчет вас, придурки. Кроме того, ему было приятно узнать, что Блейн все-таки существует… во всяком случае, сами млады в это верят».

Остальные смотрели на Эдди с Сюзанной в полном недоумении: наверное, с таким выражением взирала бы группа новообращенных фанатиков-христиан на предприимчивых прохиндеев, предложивших им взять в аренду Ковчег Завета и переделать его под общественный туалет.

Эдди приподнял «Рюгер», прицелившись точно в лоб Дживзу.

— Нам нужно туда, — сказал он. — Мы идем. И если у тебя действительно нет желания присоединиться к своим праотцам прямо сейчас, то лучше тебе прекратить скулить и отвести нас, куда тебе сказано.

Дживз и забрызганная кровью женщина неуверенно переглянулись, но когда «камердинер» опять повернулся к Сюзанне и Эдди, лицо его было суровым и очень решительным:

— Лучше вы нас застрелите, — проговорил он угрюмо. — Мы скорее умрем, чем пойдем туда.

— Да вы на себя посмотрите, ребята: кучка свихнувшихся мудаков с отмирающими мозгами! — взбесилась Сюзанна. — Никто не умрет! Никто! На хрена умирать?! Просто вы нас проводите и все! Ради всего святого!

— Но, госпожа, — проговорила толстуха серьезным тоном, — что умереть, что войти в колыбель к Блейну — все едино. Потому что Блейн спит, и тот, кто разбудит его, очень дорого за это заплатит.

— Да ладно тебе, красотка, — Эдди тоже уже начинал выходить из себя. — Разве можно почувствовать запах кофе, засунув нос в задницу?

— Я вас не очень-то поняла, — проговорила толстуха со странным достоинством. И откуда что взялось?!

— Я хочу сказать, что у вас есть выбор: отвести нас в колыбель, рискуя при этом навлечь на себя гнев Блейна, или остаться здесь и уже наверняка испытать на себе гнев Эдди. Между прочим, вовсе не обязательно убивать человека сразу — снес башку и порядок, все чинно и быстро. Можно отстреливать и по кусочку, а я сейчас именно в том настроении. Мне ужасно не нравится ваш городишко, и день у меня был поганый… музыка однообразная, запись заело, все население страдает хроническим или острым психозом и умственной недостаточностью, и первый же парень, которого мы тут встретили, швырнул в нас гранату и умыкнул нашего друга. Так что вы мне скажете?

— А зачем вам к Блейну? — спросил один из оставшихся пятерых младов. — Он давно не шевелится у себя в колыбели… уже много лет. Он перестал даже болтать на свои разные голоса и смеяться.

Болтать на разные голоса и смеяться? — Эдди недоумевал. Он поглядел на Сюзанну. Быть может, она что-нибудь понимает. Но она лишь пожала плечами.

— Последним к Блейну ходил Ардис, — сообщила забрызганная кровью женщина.

Дживз угрюмо кивнул:

— Ардис всегда, когда пьяный, дурел. Блейн ему задал какой-то вопрос. Я его слышал, но только не понял, о чем шла речь… что-то насчет матери воронов, впрочем, не знаю… и когда Ардис не смог ответить, Блейн спалил его голубым огнем.

— Электричество? — уточнил Эдди.

Дживз и забрызганная кровью женщина одновременно кивнули.

— Ага, — подтвердила женщина, — оно самое. Электричество. Так называли его в стародавние времена. Я-то знаю.

— Вам вовсе не обязательно заходить в колыбель, — неожиданно предложила Сюзанна. — Просто отведите нас куда-нибудь, откуда она видна. А дальше мы пойдем сами.

Женщина недоверчиво на нее покосилась. Потом Дживз притянул голову толстухи к себе и стал что-то шептать ей в ухо. Трое оставшихся младов стояли чуть поодаль, выстроившись неровной линией и глядя на Эдди с Сюзанной невидящим взором, как люди, еще не очухавшиеся после неслабой воздушной бомбежки.

Наконец женщина оглянулась:

— Ладно, мы вас отведем к колыбели, и скатертью вам дорога.