Миля над землей - Лиз Томфорд

не знает, как позволить кому-то любить себя, больше не о чем было говорить. Но что-то в этом разговоре, в дополнение ко всему остальному, что я люблю в этом мужчине, удержало меня от того, чтобы снять квартиру в Сиэтле. Я пока не смогла этого сделать. Это слишком серьезный шаг, и для начала мне нужно поговорить с ним.

– И он приходит каждый вечер, разыскивая тебя, Ви.

– Что произойдет, если у него не будет агента?

– Команды не могут разговаривать с ним без представительства, пока он играет в сезоне. Ему придется подождать окончания финала и просто надеяться, что еще не все команды будут укомплектованы.

Я плюхаюсь на подлокотник дивана.

– Это все моя вина.

– Нет, это не так, Стиви. Это вина Зандерса. Он сделал свой выбор, и теперь ему приходится иметь дело с последствиями. Но я не собираюсь сидеть здесь и говорить тебе, что это не имеет к тебе никакого отношения. Я думаю, что, когда он потерял тебя, у него открылись глаза, и это не обязательно плохо.

Последнее, чего я хочу, – это чтобы Зандерс потерял из-за меня карьеру. На самом деле меня утешала единственная мысль о том, что местные фанаты любили его до меня и будут любить снова после.

– Ви, – брат говорит вкрадчиво, почти нежно, – ты хочешь простить его?

Я обхватываю голову руками, пряча лицо.

– Да, – бормочу я, вжимаясь лицом в ладони, надеясь, что он не осудит меня за это. – Это делает меня жалкой?

Райан тихо смеется, обнимает меня за плечи и притягивает к себе.

– Вовсе нет.

– Тебе не кажется, что это снова похоже на ситуацию с Бреттом?

– Ни за что. К черту этого парня. Есть огромная разница. Ты приняла Бретта обратно после того, как он ушел, потому что пыталась доказать себе, что ты достаточно хороша, чтобы удержать его. Но если ты примешь обратно Зандерса, то только потому, что он работал над собой, чтобы стать достаточно хорошим, чтобы удержать тебя. – Райан направляется на кухню, включает кофеварку. – Но что я могу знать? Ведь я не хожу на свидания.

Я сажусь за столик напротив брата.

– Сейчас не сезон. Может, тебе пора этим заняться. Свидания не отвлекают, когда отвлекаться не от чего.

– Межсезонье важнее, чем сам сезон. Тебе это известно. Я тренируюсь дважды в день все лето. И я люблю тебя, Ви, но наблюдать, как тебе разбивают сердце, – не самая лучшая рекомендация для того, чтобы начинать новые отношения.

Мой рот открывается в притворном шоке, я хватаю со стола кухонное полотенце и швыряю его в голову брата.

– Придурок.

К холодильнику прикреплен конверт с моим именем, но я не замечаю его, пока Райан не снимает его и не протягивает мне через стол.

– Что это? – Я смотрю на белый конверт, узнавая почерк снаружи.

– Билет на сегодняшнюю игру.

– Его принес Зи?

– Вчера вечером. – Я не отрываю взгляда от конверта в руках. – Я думаю, тебе стоит пойти.

Я переключаю внимание на Райана.

– Я думаю, он любит тебя, но не знает, как сказать об этом, и если ты чувствуешь то же самое, тебе стоит пойти. Ты никогда не простишь себе, что пропустила эту игру. – Он делает глоток свежего кофе. – И это все замечательные советы, которые у меня есть на это время суток. – Райан оставляет меня одну на кухне и направляется обратно в свою комнату.

Я осторожно открываю конверт, который держу в руках, и достаю билет. К нему прикреплена маленькая синяя записка с простым, умоляющим сообщением.

Этот сезон ничего не значит без тебя. Пожалуйста, приходи сегодня вечером.

Зи

52. Зандерс

Я почти не спал.

Сегодня – тот самый вечер, когда, возможно, я смогу достичь цели всей своей жизни. Я мечтал выиграть Кубок Стэнли с тех пор, как узнал, что это такое. Любой ребенок, надевающий хоккейные коньки, задумывается об этом моменте, но лишь немногие переживают его в своей жизни.

Мое самое значительное достижение может состояться сегодня вечером, и я не могу не думать о том, что привело меня сюда.

Мой отец сводил концы с концами, оплачивая мои хоккейные турниры, чтобы я их не пропускал. На втором году обучения в средней школе меня тщательно готовили к моему будущему, даже в моем крошечном городке в Индиане. Я получил стипендию для поступления в университет штата Огайо. В одном семестре я провалил два экзамена и пропустил хоккейный сезон на втором курсе, в результате чего чуть не лишился упомянутой стипендии.

Мой лучший друг, с которым я познакомился, когда мне было семь, и ненавидел, пока мне не исполнилось двадцать два. Выпускной вечер, когда мы отбросили нашу вражду и поняли, что в нас больше сходства, чем различий.

Вечер, когда меня пригласили в лигу, и мой телефонный звонок Линдси, которая кричала от радости на другом конце линии.

Мои первые два месяца в «Чикаго», где я до смерти боялся быть новичком в команде, полной ветеранов. Мой первый полноценный сезон в НХЛ, когда я провел безбожное количество минут на скамейке штрафников.

Год, когда Мэддисон переехал сюда, и все стало вставать на свои места. Мы начали строить команду вокруг нас двоих. Но последние шесть сезонов нас преследовали неудачи, в некоторые годы мы едва попадали в плей-офф, в то время как в другие проигрывали в первом же раунде.

Но в этом сезоне… в этом сезоне изменилась вся моя жизнь. Первая поездка в этом году все изменила. Кудрявая стюардесса с характером поставила меня на место и стала всем, в чем я никогда не подозревал, что нуждаюсь. Она показала мне недостающие фрагменты моей жизни, одновременно собрав их воедино.

Я избавляюсь от ненужного бремени, восстанавливая отношения, которых мне недоставало. Я решил перестать играть в персонажа, которого ненавидят фанаты. Но самое главное – в этом году я сделал то, чего больше всего боялся. Позволил кому-то любить меня такого, каков я есть, и я не могу представить себе более идеального финала, чем поднять кубок над головой, когда она будет рядом со мной.

Прошлым вечером, после того как мы сыграли еще две партии в бильярд, мой отец поехал со мной в Чикаго. Самолет Линдси приземлился сегодня около десяти утра, и они вдвоем на несколько дней остановились в городском отеле. Впервые в моей профессиональной карьере они оба пришли на арену, и меня переполняет чувство комфорта от осознания того, что кто-то пришел на матч специально ради меня.

Средства массовой информации словно обезумели, следя за каждым нашим шагом с тех пор, как мы вернулись из Питтсбурга после первых двух игр. Грязная история о моем соперничестве с Мэддисоном в колледже попала в заголовки национальных газет как прекрасная история о соперниках, ставших друзьями, которых теперь отделяет всего одна победа от Кубка Стэнли.

Имя