Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

– Алесей Иванович, отлично. Давай туда же ещё два снаряда.

Два раза проревел огнемёт и оба разрыва полностью накрыли всю площадь кустарника. Оставшиеся четыре выстрела мы сделали веером по зелёнке, смещая его от моста влево на

двести пятьдесят метров. После чего, как по мановению волшебной палочки, стрельба со стороны боевиков быстро пошла на убыль, а через пять минут прекратилась совсем. Ещё примерно пять минут после этого вела огонь восьмая рота, но и она быстро прекратила огонь. Лишь пулемёт на бугре с тригопунктом продолжал строчить, посылая злые очереди в сторону боевиков. Но и он через некоторое время тоже замолчал. Над передним краем повисла тревожная тишина.

– Торбан, – окликнул я санинструктора, – дуй во второй взвод. Узнай всё ли там в порядке? И Коровина ко мне. Да, по пути посмотри техника, что-то я его не наблюдаю. Не ранен ли он?

Из окопа огнемётчиков, уже не ползком, а полусогнувшись прибежали Кирьянов и Чудинов. Оба мокрые, грязные и возбуждённые.

– Ну, огнемётчики…, ну и балбесы. Вырыли окоп, а оттуда позиций боевиков не видно. Как мы хоть стрельнули? – Полу оглушённые они оба орали, наверно, считая что мы тоже ничего не слышим.

Я шутливо тоже заорал почти в ухо замполиту: – Алексей Иванович, отлично стрелял. Всех положил, видишь – духи молчат, не стреляют.

Кирьянов с Чудиновым засмеялись, поняв свою ошибку, а Алексей Иванович, улыбаясь, начал показывать пальцем на моё лицо. Я машинально провёл рукой по щеке и посмотрел на ладонь, ожидая увидеть кровь, так во время боя сильно секло землёй лицо. Но на руке виднелись остатки грязной пены с недобритой, перед боем, щеки. Мы все поднялись из-за бугра в полный рост, уже не боясь огня боевиков, переговариваясь на ходу, направились к землянке, здесь и обратил внимание, что в пулемётной ленте осталось всего девять патронов.

– Да тяжело пришлось бы, если духи предприняли атаку на наши позиции. Все легли бы.

Поправляя штаны, из арыка появился Карпук. Ещё не подойдя к нам, начал рассказывать: – Я только пристроился «подумать», а тут стрельба, да и вашу команду, «Батарея тревога», слышал. Попробовал выскочить, да уже невозможно. Пули так и стригут кустарник. Мечусь по арыку, даже посрать забыл. На ремне только пистолет с запасной обоймой. Главное, даже выглянуть нельзя, до того плотный огонь. К землянке не прорваться. Ну, думаю, духи пойдут в атаку – пятнадцать патронов по ним, один себе. Слышу, наш пулемёт работает и несколько автоматов: значит, дерутся наши. Только высунусь из арыка, пули тут же по земле у лица бьют. Толком ничего разглядеть не успеваю. Слышу, работает только один пулемёт. Ёлки-палки, неужели всех убили. Короче, на переживался. Но только стрельба закончилась – «по большому» опять захотелось.

Из второго взвода пришёл Коровин и доложил, что у него всё в порядке: потерь нет.

– Товарищ майор, что это было? Вы чего-нибудь поняли?

– Непонятно, Коровин, особенно сильная стрельба в расположение первого батальона была. Может быть, там что-то случилось?

На нашем участке стояла тревожная тишина, лишь в районе МТФ пощёлкивали выстрелы, поэтому все занялись своими утренними делами: Коровин ушёл к себе. Ругать его за отсутствие наблюдателя не стал, но замечание сделал. Я добрился, после меня побрились техник и Алушаев. Вроде бы всё было в порядке, но тревожила тишина, повисшая над передним краем, не располагала к оптимизму. Приказал усилить наблюдение, а сам стал наблюдать за танком, который мчался за бетонным арыком в моём тылу. Я подумал, что этот танк проедет сзади в расположение восьмой роты, но он свернул в разбитый проём в бетоне и направился ко мне. Это меня ещё больше обеспокоило – я никого не ждал. Танк был с нашего танкового батальона, но офицера, который соскочил с брони и подбежал ко мне не знал.

– Товарищ майор, это ваше подразделение стреляло сейчас по зелёнке «Шмелями»? – Танкист показал рукой на деревья, тянувшиеся от моста вдоль реки против моего участка обороны.

– Да, моя батарея. – Настороженно ответил и тут же спросил, – А в чём дело?

– Меня прислали вас предупредить. Первый батальон попал в окружение и разбит. Остатки пехоты будут прорываться через эту зелёнку в вашем направлении. Смотрите, не откройте огонь по ним.

– Ни фига себе, – в изумлении протянул Кирьянов, стоявший около меня. Я оглянулся, сзади стояли практически все: офицеры и солдаты.

– Слушай, старший лейтенант, как окружили и разбили?

– Да я сам ничего не знаю. Знаю только, что командир батальона тяжело ранен и его будут выносить во время прорыва. – Эти слова старлей произносил уже с брони. Спросить, кто его прислал, уже не успел. Танк заревел, крутанулся на пашне, вздыбив пласт подсохшей земли, и умчался обратно. В голове царил сумбур и смятение от этого сообщения. В голове не укладывалось, как мог быть разбит целый батальон. Тогда получается, что МТФ тоже в руках боевиков, и нам надо опасаться оттуда нападения. Я начал советываться со своими подчинёнными, как лучше организовать оборону своего участка, в свете новых обстоятельств. Но не успели мы обсудить этот вопрос, как стрельба вспыхнула в расположение первого батальона с новой силой. Ещё более интенсивная, чем в первый раз. Без моей команды все расхватали оружие, Торбан с Чудиновым схватили ещё цинки с патронами, я опять схватил пулемёт и пару коробок с лентами, ещё несколько коробок схватили Кирьянов с Карпуком и мы снова заняли оборону. Духи суетились в зелёнке, но в нашу сторону практически не стреляли. Огонь они вели в направление окраины МТФ, а кустарник, куда Кирьянов нанёс удар огнемётами, вновь ощетинился огнём. Особенно зло и упорно бил пулемёт, из-за чего мы его быстро обнаружили.

В окопе около стреляющего пулемётчика суетилось ещё двое чеченцев: наверно, второй номер и подносчик боеприпасов. Я прильнул к прицелу и навёл свой пулемёт на огневую точку противника, ещё мгновение и нажал бы на курок, но в это время вокруг окопа заплясали разрывы от пушки БМП-2. Приподнявшись над пулемётом, я наблюдал в бинокль, как очередями автоматической пушки БМП перепахивало землю вокруг пулемётного гнезда, пока огневая точка не прекратила своё существование. Перевёл бинокль в сторону окраины МТФ, откуда к мосту неслось несколько БМП с десантом на броне. Вокруг машин и на их пути подымались разрывы от подствольных гранатомётов, ручных гранатомётов и мин, но машины с плотно прильнувшим к броне десантом сквозь огонь упорно двигались вперёд. Из зелёнки выскочил боевик, присел на колено