Современная повесть ГДР - Вернер Гайдучек

Это сложная тема. Наверное, поэтому мой доклад не очень удался. Аня опять отодвинулась от меня, а Мельхозе заметил, что на сей раз я не столько обогатил урок, сколько развеселил слушателей.

— Садись, — сказал он.

Я продолжал стоять.

— Раз уж мы коснулись такой деликатной темы, — сказал я, — и раз уж мы все подружились, то мне кажется… — Тут я замялся и от смущения надул щеки.

— Продолжай, — попросил учитель Мельхозе. — Что тебе кажется?

Мне казалось, я должен еще кое-что объяснить… Должен сказать, по какой причине я остался на второй год в четвертом классе. Да, я думал… Я часто над этим думал. Кто виноват в этом: отец, мать или Вольди, «большая лысина»? Каждый из них нанес мне жизненную зарубку. Была ли виновата в этом любовь к животным, мой друг Мунцо, который заколдовал меня своими лазерными лучами? А может быть, во всем виноват я сам?

— Пусть все знают, — сказал я. — Я остался на второй год, потому что был лгуном и прогульщиком.

Я посмотрел на своих одноклассников. У них вытянулись лица, кое-кто отвел глаза в сторону, некоторые уставились в потолок. Странно, мои веселые истории им нравятся, а вот правду слушать они не любят.

— Молодец, — похвалил меня учитель Мельхозе. — Садись на место. Урок продолжается.

HELMUT SAKOWSKI Wie brate ich eine Maus © Verlag Neues Leben, Berlin 1987

Петер Хакс

МИЛЕНА В ПТИЧЬЕМ ГНЕЗДЕ

© Перевод. Е. Михелевич

Глава первая

СЛУЧАЙ НА КОНЕЧНОЙ ОСТАНОВКЕ ТРАМВАЯ

На конечной остановке из вагона вышло лишь несколько пассажиров.

Среди них был некий молодой человек с русыми волосами и приятным, но строгим лицом. Держа в руке портфель, он бодро зашагал по улице в том же направлении, в каком до того ехал на трамвае.

Вдруг он заметил, что на противоположной стороне улицы ему навстречу движется группа людей. Тут были и мужчины, и женщины, и дети. Даже несколько автомашин, которым явно некуда было спешить, со скоростью пешехода ехали вдоль тротуара.

Толпа росла на глазах.

Предметом всеобщего внимания являлся пожилой господин, спокойно шествовавший впереди толпы, как будто все происходящее не имело к нему никакого отношения. Но его одежда и впрямь ничуть не напоминала ту, что носят обычно пожилые мужчины.

На голое тело была накинута темно-серая хламида, ниспадавшая до щиколоток; хламида имела вырез на груди и бретельки на плечах. В сущности, приходится признать: он шествовал в одной рубашке.

Подол этой рубашки он сгреб в кулак, так что на животе образовалось нечто вроде сумки. В ней лежали всевозможные овощи и фрукты. Кроме того, через плечо у него был перекинут мешок и висел на веревочке садовый ножик.

На лице его выделялся высокий умный лоб и большие красивые глаза. Волосы и бородка были коротко подстрижены и топорщились. На правом плече, прямо под ухом, примостилась серая птичка — Мухоловка. Из-под клюва у птички тоже торчали щетинки.

Молодой человек с портфелем помахал рукой пожилому господину в рубашке, но тот его, по-видимому, не заметил. Тогда молодой человек перебежал через мостовую и зашагал рядом.

— Вышли прогуляться? — спросил он озабоченно.

— Прошу вас, не заговаривайте со мной, — едва шевеля губами, ответил странно одетый господин. — Я хочу уехать как можно более незаметно и, уж во всяком случае, не привлекать особого внимания. А лучше всего, если бы о моем отъезде никто ничего не узнал.

— Тю-тю, ищи-свищи! — подтвердила Мухоловка.

— А ты помалкивай, — сказал птичке молодой человек и продолжал вышагивать рядом.

В эту минуту толпа настигла их и стала наседать.

Человек в рубашке сунул руку в подобие сумки, болтавшейся у него на животе, и бросил под ноги толпе несколько кочанов капусты и пучок алых роз. Люди бросились подбирать нежданные дары. Женщины ухватили кочаны, мужчины — розы. Потом мужчины преподнесли розы женщинам, так что тем досталось и то и другое.

— Толково придумано, — сказал молодой человек. — Теперь вы от них отделались.

— От них, но не от вас, — возразила Мухоловка.

— Я должен его защищать, — настаивал молодой человек.

— Я и сам сумею себя защитить, — ввернул пожилой господин. — Правда, если вы так назойливо будете меня сопровождать, мне не удастся ускользнуть от внимания публики.

Но публика уже подобрала с земли все кочаны и все розы и опять стала настигать их.

— Ну, как же вы теперь защититесь? — спросил молодой человек.

— А вот как, — спокойно возразил пожилой.

Он сунул руку в висевший на плече мешок, вынул из него пригоршню семян и одним ловким движением швырнул их поперек тротуара и мостовой.

В тот же миг сквозь асфальт проклюнулись тоненькие зеленые росточки. Они на глазах стали тянуться вверх, и уже через несколько секунд улицу перегораживала цветочная грядка — сплошь анютины глазки, аккуратно окаймленные с обеих сторон красными фуксиями.

Толпа попятилась. Прохода сквозь цветник не было. И водители машин, ехавших по улице, завидев цветы, решали, что попали в тупик, и разворачивались в поисках объезда.

— Надолго ли этого хватит? — спросил молодой человек пожилого.

— Для моих целей вполне достаточно, — возразил тот.

Он с поразительной быстротой пересек мостовую и успел вскочить в трамвай, который как раз звонил во все звонки, собираясь трогаться в обратный путь, то есть в центр города.

«Весьма странно он себя ведет, — подумал молодой человек, озадаченный таким поворотом дела. — Прыгает в тронувшийся трамвай; никогда бы не поверил, что он на такое способен».

Молодой человек повернул назад, одним прыжком перемахнул через анютины глазки вкупе с фуксиями и направился в ту сторону, в какую двигался до всех этих событий.

Через некоторое время он подошел к решетчатым воротам сада. Войдя внутрь, он зашагал по мощеной дорожке. Булыжники кое-где поросли мхом, в особенности там, где дорожка затенялась пышно разросшимся кустом.

Посреди дорожки разлегся толстый черный пинчер. Он крепко спал. Но когда молодой человек перешагнул через него, обрубок хвоста сам собой задергался в знак приветствия.

— Приятно, что ты рад, — сказал молодой человек.

— Чему это я должен радоваться? — брюзгливо спросил пес.

— Ну хотя бы тому, что я вернулся домой, — ответил молодой человек.

— Разве вы не видите, что я сплю? — спросил пес.

— Я вижу, что ты виляешь хвостом, — сказал молодой человек.

— Пусть так, — возразил пес. — Я даже готов признать этот факт. Но точнее было бы сказать: хвост виляет. А я, как законченное целое, сплю и превыше всего ценю самое возможность поспать. Так что в данный момент у меня просто нет времени радоваться. Кстати, вы принесли мне косточку?

— Потерпишь, — ответил молодой человек.

— Просто диву даюсь, — пробормотал пес, — неужели вы так никогда и не начнете понимать толк в том, что в жизни по-настоящему важно.

В эту минуту с боковой тропинки на мощеную дорожку выбежала очаровательная босая девушка с корзиной цветов.

Платье девушки развевалось, легкие белокурые пряди летели за ней по воздуху. Фигурка у нее была изящная, ноги длинные, и только задик был, пожалуй, чуть толстоват. Девушка поднялась на цыпочки, обеими руками обвила шею молодого человека и осыпала его лицо поцелуями.

Получив наконец возможность говорить, молодой человек спросил:

— Кто-нибудь пригласил овцу? Надо же в конце концов привести газон в порядок.

— Думаю, да, — ответила девушка.

— Кто именно?

— Насколько я знаю, Французская Белочка, — ответила девушка как-то неуверенно. — Что будем делать нынче вечером? Ты, наверное, ужасно устал. Неужели настолько, что не в силах даже меня поцеловать? Кстати, не мог бы ты взять у меня корзинку?

Молодой человек взял ее корзинку. А девушка опять повисла у него на шее и принялась целовать его, перемежая поцелуи множеством ласковых слов, из которых лишь некоторые складывались в законченные фразы; но все они, как законченные, так и незаконченные, в сущности, не имели ровно никакого смысла.

А молодой человек стоял недвижно, как истукан, понуро склонив голову.

— Все-таки это несправедливо, — наконец взмолился он. — Если у меня в одной руке корзинка, а в другой портфель, как же мне обороняться?

— Ничего тут нет несправедливого, — возразила девушка. — Разве кто-нибудь требует, чтобы ты оборонялся?

Не отрывая своих губ от его рта, девушка слегка подалась вбок, и так, слившись в бесконечно долгом поцелуе, они и вошли в благоухающий сад.

Пес недовольно поплелся вслед за ними.

— Чмок да чмок, — передразнил он их. — Смотреть противно.

Глава вторая

ЖАБА В ПТИЧЬЕЙ КУПАЛЬНЕ