Вечерняя звезда - Макмуртри (Макмертри) Лэрри Джефф

Она услышала, что из ванной донесся звук открытого на полную катушку крана. Аврора часто делала так, если наступало какое-то несчастье и поблизости была ванная. Ей не нравилось, когда-то кто-то слышал, как она плачет. Рози припомнила, как вода шумела и шумела в жалком мотеле в Небраске в ту ночь, когда умерла Эмма. Совсем недавно так много воды ушло в трубу, когда скончался генерал Скотт.

— Все слезы, которые она пролила из-за меня, все напрасно, — сказала Пэтси. — Я не так хорошо была знакома с Джерри, но, мне кажется, он был такой хороший.

— Из-за него убили двух девушек, — отметила Рози. — Взрослый мужчина, у которого достаточно здравого смысла для того, чтобы стать доктором, должен был бы получше позаботиться о своих девушках, особенно если ему понадобились такие молоденькие.

Пэтси решила прекратить этот разговор. Ей неинтересно было слушать рассуждения Рози о Джерри.

— А как вы, не приедете домой завтра? — спросила она. — Завтра похороны.

— О, мы приедем. Мы все равно собирались приехать. А что нам еще делать? Мы же живем там. А кто устроил похороны?

— Я, — ответила Пэтси. — Я просто пошла и сказала, что я его знакомая.

Мелани потрясло сообщение об этой трагедии и то, что с ее бабушкой произошла такая сильная перемена. Они заказали ужин в номер и покормили Мелани. Потом, отправив ее домой, Рози с Авророй сидели у окна в номере, глядя на холмы Беверли. У Рози все не шло из головы, что девушки были такие молоденькие. Ей казалось таким странным то, что мужчина отправился на танцы в опасный квартал с девушками, которые были намного моложе его, и не смог лучше позаботиться о них.

Она несколько раз пробовала заговорить об этом, но Аврора не отвечала. Она просто сидела и смотрела в окно.

Однако Рози ничего не могла поделать с собой. Единственное, о чем она думала — это о молодости девушек, теперь убитых, и еще о том, как, наверное, здорово они выглядели, принаряженные для такого события.

Наконец, после того как она вспомнила о девушках в четвертый или в пятый раз, Аврора взглянула на нее, и глаза ее сверкнули гневом.

— Прекрати говорить о них! — потребовала она. — И вообще, не говори больше ничего. Какими бы молоденькими они ни были, они все же по возрасту ближе ему, чем я. Ты что, не понимаешь?

Рози об этом не думала. Ей только теперь стало понятно.

— О Боже, извини меня, — сказала она, пожалев, что вообще раскрыла рот. Она, конечно, понимала, о чем говорит Аврора. Какая разница? Аврора была уже достаточно взрослой, чтобы о себе позаботиться, а убитые девушки — нет.

Но теперь было не до споров. Ни одна из них больше не произнесла ни слова. Так продолжалось очень долго. Они сидели, глядя вниз на Родео-драйв и на свои прожитые годы, покуда небо не стало светлеть и машины не начали подавать сигналы там, внизу, на такой оживленной улице.

17

Когда они в тот день добрались до дома, усталые и печальные, среди почты было и письмо от Джерри.

— Пожалуйста, прочти его, — попросила Аврора. — Это от Джерри.

Но Рози не брала в руки письмо, она буквально шарахнулась от него:

— Оно с того света! Я слишком суеверна, чтобы читать что-нибудь подобное.

Аврора унесла письмо наверх и прочитала его в ванной, плотно закрыв за собой дверь. Больше всего ее огорчило то, что оно было написано на обычном листе бумаги. Джерри так и не почувствовал себя уверенным. Он до конца жизни считал, что, леча людей, нарушает законы, и так и не заказал себе фирменного бланка. Это навело ее на размышления о том, что, видимо, этот человек чувствовал вокруг себя пустоту. Она думала об этом, и ей становилось все грустнее. Он был достаточно умелым и, на ее взгляд, достаточно добрым, чтобы и в самом деле добиться чего-то или, по крайней мере, почувствовать себя небесполезным советчиком. Достаточно хотя бы для того, чтобы наградить себя бланками с собственной фамилией, но даже этого он не сделал. Он даже сказал ей однажды, что чувствовал себя ближе к психиатрии, когда делал пародии на врачей, нежели теперь, занимаясь своей несанкционированной практикой, хотя разрешение заниматься этим ему дали сами пациенты, приходя к нему снова и снова. Даже этого ему было мало, чтобы почувствовать, что ничего противозаконного он не делал.

Все это было так печально, слишком печально, чтобы оставаться с этим наедине. Кроме того, эта записка была какой-то шифровкой. Хотя было совершенно ясно, что он хотел ее похвалить, она его комплиментов не поняла. Чем это она ему «во многом помогла»? Озадаченная, она понесла письмо вниз и показала Рози, которая теперь согласилась прочитать его.

— Хорошее письмо, такое коротенькое, — сказала она.

— Я чувствую то же самое. Никогда не думала, что хорошо знаю его, а теперь мне кажется, что я совсем его не знала. Он написал, что я ему во многом помогла. Мне и самой хотелось бы быть ему чем-то полезной, но сейчас я просто не понимаю, чем вообще я могла помочь ему.

— Наверное, он просто хотел сказать, что если бы ты не полюбила его, он никогда в жизни не узнал бы настоящего счастья, — предположила Рози.

— Но ведь он не знал, что жить ему осталось недолго, — сказала Аврора. — Интересно, послал ли он такое же письмо Пэтси? В конце концов, она ведь тоже любила Джерри.

— Я думаю, можно будет спросить у нее на похоронах, — предложила Рози.

— Нет, нам нельзя этого делать, — воспротивилась Аврора. — Если она не получила письма, а мы скажем, что он написал мне, этим мы только усугубим ее комплекс неполноценности. Хотя она и поступила подло, этого нам не нужно.

— Значит, ты можешь все забыть и простить? — обрадовалась Рози. Она надеялась, что когда-нибудь Пэтси будет позволено приехать к ним поутру немного поболтать за чаем, а потом отправиться на гимнастику.

— По-моему, я принадлежу к тому разряду женщин, которые скорее могут простить, чем забыть, — сказала Аврора. — Этот человек умер, за что мне ненавидеть Пэтси? С другой стороны, я долго не забуду того, что она сделала.

— Может быть, она хоть мне скажет, было ли ей письмо, — предположила Рози. — Я, правда, сомневаюсь, чтобы он и ей написал. Вот ты мне представляешься такой женщиной, которой мужчина захотел бы написать.

— Возможно, я когда-нибудь попрошу тебя пояснить мне, что ты имеешь в виду, — сказала Аврора. — Он мне не писал. Он написал мне одну коротенькую записку. Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Рози и сама не сумела бы объяснить, что она имела в виду, хотя ей и казалось, что по большому счету она была в чем-то права.

В бардачке машины Джерри была обнаружена копия его завещания. Он просил кремировать его, что и было сделано. Поскольку никого из живущих родственников у него не нашлось и не было известно ни о каких его знакомых, оформлением всех посмертных документов занималась Пэтси, после чего, так и не переборов в себе желания покрасоваться, она заказала небольшую поминальную молитву в часовне церкви Ротко. Пришло несколько пациентов Джерри. За исключением одного из них, высокого нервного юноши, который до боли напоминал Авроре о Тедди, все это были пожилые люди. Они не были похожи на людей с достатком. Им было как-то неловко в этой обстановке. Большинству из них никогда в жизни не доводилось бывать в часовне Ротко. Казалось маловероятным, что кто-нибудь из них даже слышал о Марке Ротко или знал, что собой представляют его огромные мрачные картины.

— Пэтси всегда перебарщивает, — шепнула Аврора Рози. — Никак не может удержаться от своих художеств, даже если кто-то умер. Что ей стоило найти какую-нибудь маленькую, не такую расписанную церковь? Эти люди просто не знают, где и приткнуться.

Аврора настояла на том, чтобы и Паскаль отправился вместе с ними, и он тоже не знал, куда приткнуться. Он суетливо расхаживал взад-вперед, хотя они провели в часовне каких-нибудь десять минут.

Среди пришедших на похороны были три высокие молодые женщины с крупными зубами. Они были одеты в дешевые платья, и глаза у них покраснели от слез. Этим они отличались от пожилых людей, которые отнеслись к уходу Джерри со стоицизмом утомленных жизнью людей.