Лето ночи - Дэн Симмонс

Когда наконец священник был уложен в постель и укрыт чистыми простынями, он продолжал стонать, лицо было покрыто потом. Миссис Маккафферти уже успела измерить ему температуру, оказалось сто три градуса, и протерла его лицо влажным полотенцем.

– Что это за следы? – спросила она, чуть не касаясь пальцем багровых окружностей.

Майк только пожал плечами, не решаясь заговорить. Когда она вышла из комнаты, он тут же метнулся к зеркалу и распахнул на груди рубашку, чтобы увериться, что на нем нет таких же следов. Они зарывались прямо в тело. Возбуждение, вызванное притоком адреналина, угасло и теперь Майк ощущал только тошноту и сильное головокружение.

– Я позвоню доктору, – объявила только что вошедшая в комнату миссис Мак Кафферти. – Но не этому Вискесу, а доктору Стаффни.

Майк кивнул. Доктор Стаффни не практиковал в Элм Хэвене, он работал в качестве хирурга-ортопеда в больнице св. Франциска в Пеории, но он был католиком. Майк видел его несколько раз в год во время мессы, а миссис Маккафферти, конечно, не собиралась доверять доктору – протестанту.

– Ты останешься здесь, – утвердительно сказала она. Она хотела, чтобы мальчик ввел врача в курс дела, рассказав обо всем, что произошло. Черви вгрызались прямо в тело.

Но Майк покачал головой. Он и сам бы хотел остаться, но было уже темно, и отцу нужно было уходить на работу в ночь. Мемо остается дома одна, не считая мамы и девочек. И снова отрицательно покачал головой.

Миссис Маккафферти стала было укорять его, но он молча прикоснулся на прощание к руке отца Каванага, она была холодной и липкой наощупь, и на ватных ногах сбежал вниз по лестнице.

Майк пробежал уже почти половину квартала, когда кое о чем вспомнил. Задыхаясь, с рвущимися наружу рыданиями, он повернул назад к ректорской, пробежал мимо нее и юркнул в боковой вход в собор. С полки около входа он схватил чистый льняной алтарный покров и направился в мрак алтаря.

Внутри храма было тепло и тихо, пахло ладаном множества служившихся тут месс, красные огоньки свечей бросали отсвет на иконы, изображавшие Крестный Путь Спасителя, висевшие по стенам. Майк набрал в свою пластмассовую бутылочку святой воды из купели, стоявшей у входа, преклонил колени и, поднявшись, снова подошел к алтарю.

Опустившись на колени, он постоял минуту, сердцем зная, что то, что он собирается делать, это смертный грех. Ему не дозволялось прикоснуться к гостии, даже если она падала во время причащения, и он не успевал подхватить ее маленьким медным блюдом. Только отец Каванаг – рукоположенный в сан священника – мог коснуться евхаристии, представлявшей частичку тела Господня.

Майк про себя произнес слова покаянной молитвы, поднялся по ступенькам и снял освященную евхаристию с ее места на верху алтаря. Затем он снова преклонил колени, произнес короткую молитву, обернул гостию в чистое покрывало и положил в карман.

Весь путь до дому Майк проделал бегом.

Когда он был уже у двери, Майк услышал тихое движение вне дома, около курятника. Он замер, его сердце было готово выпрыгнуть из груди, но вида он не подал. Мальчик медленно вынул бутылку со святой водой, отвинтил крышку и высоко ее поднял.

В темноте послышались тихие звуки.

– Выходи, проклятый, – прошептал Майк, делая шаг в ту сторону. – Выходи, раз ты явился.

– Эй, О'Рурк, – послышался тихий голос Джима Харлена. – Где тебя носило?

Вспыхнуло пламя зажигалки и осветило лица Харлена, Кева, Дейла, Лоуренса и Корди Кук. Даже непредвиденное появление девочки не могло удивить Майка. Он шагнул к двери сарая.

Пламя вспыхнуло и погасло. Глаза Майка стали привыкать к темноте.

– Ты даже не поверишь, что у нас произошло, – голос Дейла звучал напряженно.

Майк улыбнулся, зная, что в темноте никто не увидит его улыбку.

– А ты попробуй, расскажи, – шепотом сказал он.

Глава 25

Утром мальчики отправились на ферму Дьюана Макбрайда. Вся четверка ехала на велосипедах и это обстоятельство заставляло ребят сильно нервничать. Стратегический выход из создавшегося положения предложил Майк: в случае появления Школьного Грузовика половина из них должна спешно укрыться в поле с левой стороны дороги, а вторая половина – в поле с правой стороны. Веское возражение, разумеется, выдвинул ни кто иной как Харлен, который заметил, что именно в поле и погиб Дьюан. «Им не стоило никакого труда схватить его в поле».

Но других, лучших предложений ни у кого не нашлось.

Сама идея отправиться на ферму Дьюана принадлежала Дейлу. Прошлой ночью когда они проговорили в курятнике почти час, свою историю выложил каждый из ребят. Предварительно они уговорились, что никто не станет ничего скрывать, если только дело касается тех странных событий, которые происходят этим летом. Каждый рассказ был еще более загадочным, чем предыдущий, но никто ни над кем не подтрунивал и не обзывал психом. Последним рассказывал Майк.

– Окей – хоккей, – подытожила все услышанное Корди. – Теперь мы услышали обо всем, что случилось. Какие-то гады укокошили моего брата и вашего друга, а теперь пытаются пришить остальных. Чего нам делать?

Ответом на этот вопрос послужило общее невнятное бормотание. Затем раздался голос Кевина:

– А почему вы решили ничего не рассказывать взрослым?

– Но я рассказал! – возразил Дейл. – Я рассказал папе о том, что видел что-то в подвале.

– И он нашел там дохлого кота.

– Ну да, но я-то видел совсем другое…

– Мы тебе верим, – успокоил его Кевин, – но почему ты не рассказал ему и своей маме, что там был Тубби Кук? Его тело, я хотел сказать. Извини, Корди.

– Я тоже видала его, – пожала она плечами.

– Итак, почему вы ничего не рассказали взрослым? – Теперь Кевин обратился к Харлену. – Или ты, Джим. Почему ты не предъявил Барни и доктору Стаффни доказательства твоих слов?

Харлен заколебался.

– Я подумал, что они подумают, что я псих и отправят меня куда подальше. Когда я сказал, что это был кто-то посторонний, они восприняли мои слова серьезно.

– Ну да, – сказал Дейл. – Вот смотри, я запаниковал тогда в подвале и мама уже готова отправить меня к детскому психиатру в Оук Хилл. А что бы она сделала, если б я сказал…

– Я рассказала матери, – тихо произнесла Корди.

В помещении повисло настороженное молчание, каждый ждал, что она скажет дальше.

– Она поверила мне, – продолжила она. – Конечно, к тому же на следующую ночь она и сама увидела, как Тубби-мертвяк бродил по нашему двору.

– И что она сделала? – заинтересованно спросил Майк.

Корди пожала плечами.

– А что она могла сделать? Она рассказала старику, но он только двинул ее и велел заткнуться. Теперь она держит малышей взаперти и каждый вечер запирает дверь на засов. Что еще она может сделать? Ей кажется, что это дух Тубби стремится вернуться домой. Мать ведь выросла на юге и с тех пор напичкана историями черномазых про жмуриков.