По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России. - Константин Константинович Случевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Значению католической церкви здесь много способствует местное дворянство. Из числа семи предводителей только один — православный. Значительным средством воздействия со стороны дворянства на крестьян являются «собрания ссудно-сберегательных товариществ». Если при всем том, что сказано, принять во внимание, что существующие еще здесь мировые посредники смотрят на себя, как на чиновников, а не как на попечителей крестьян, в силу обстоятельств, обусловливающих их особничество и их невольное отклонение от польских дворян землевладельцев, что вся низшая администрация (менее 700 рублей жалованья) состоит исключительно из католиков. — так как «свой человек» на 300 рублей казенного жалованья кое-как проживет, а приезжий русский непременно умрет с голоду, — то нельзя не удивиться тому, как живучи до сих пор семена, брошенные графом Муравьевым, не успевшие окончательно заглохнуть за время генерал-губернатора Потапова.
Западный край — не Царство Польское. Край этот исконно литовско-жмудско-русская земля, и все, что напоминает о бывшем единении его с Варшавой, хотя бы такая мелочь, как езда цугом, с уносом, должно быть устранено.
Ковна. Вид на Старый город с левого берега Немана
Без участия западного края, как говорят несомненные авторитеты, нет польского вопроса; без податливости и слепого доверия русских — особничество западного края и его тяготение к Варшаве — не более как механический и химический nonsense. В 1610 году, в знаменитом сочинения «Фринос» Мелетий Смотрицкий оплакивает переход в латинство лучших православных дворянских родов Западной Руси: Чарторыйских, Вишневецких, Сангушек, Масальских, Сапеги, Гурки, Тышкевичей и многих, многих других. Прошло почти 300 лет, и хотя переход из православия в католичество законом запрещен, но не запрещено русским людям, носящим старые русские имена, поляковать вволю. не запрещено лицам, стоящим далеко не на низшей ступени местной администрации, утверждать, «что польского вопроса не существует» и что верноподданнические чувства на западной окраине нашей «таковы же как и в Москве»! Наркотические средства усыпления русских очень действительны, но со временем дозы их приходится увеличивать, и, наконец, они теряют способность усыпления совсем.
Линково поле, находящееся от города верстах в четырех, расположено на высокой горе; путь к нему идет по плотовому мосту через Вилию, и с крутого подъема вид на город очень красив. Подле моста ясно видна башня королевы Боны и остатки древней замковой стены. Видна и православная церковь св. Николая; здесь был до 1845 года католический монастырь. Николай I, в одну из частых поездок своих в западный край, едва не утонул в Немане, так как лед под экипажем проломился, и в память избавления повелел в 1853 году освятить опустевший костел во имя чудотворца Николая; в монастырских зданиях помещается теперь больница.
Следует вспомнить об одном легендарном рассказе, сохранившемся тоже от времени Николая I. В одну из поездок царя тогдашний губернатор, — имени не называют, — не желая, чтобы очи государевы видели массу серого, невзрачного населения всяких беспаспортных, распорядился об удалении их из города на гору, по пути, уже сделанному государем. Легенда говорит, не объясняя причины, что губернатор почему-то не сопровождал государя при его отъезде; можно представить себе его страх и удивление, когда государь, неожиданно изменив маршрут, очутился именно на той горе, на которой были скучены всякие порочные, и повелел всю эту массу народа послать в распоряжение губернатора обратно. Типична была, если только легенда — не сочинение досужего человека, картина появления могучего императора на временно населенной всяким сбродом горе!
Соседняя с городом местность, вдоль которой, по левому берегу Немана, широким венцом тянутся форты и батареи, чрезвычайно красива и напоминает многие места Тюрингии и Гарца. Глубокие долины, как, например, ручья Марвянки на левом берегу и скаты близ Наполеоновой горы, это — нескончаемый ряд очень хорошеньких панорам пересеченной местности, покрытой местами роскошной растительностью кленов, осокори, липы и дубов. рассказывали, что находящаяся недалеко отсюда долина Мицкевича еще красивее, чем то, что довелось видеть; Мицкевич был здесь где-то учителем, и имя его с тех пор присвоено долине. С одного из фортов видны строения Пожайского монастыря; монастырь этот и до сих пор прозывается «Камедулами», потому что он построен в XVII веке для монахов Камедульского ордена литовским канцлером Пацем и стоил восемь бочек золота; в склепе имеются гробницы основателя, его семьи и прислуги; он стал православным только в 1832 году. В монастырской ограде покоится Львов, известный автор народного гимна: «Боже, царя храни», умерший в 1871 году, недалеко отсюда в имении своем — Романи; здесь же жил на покое один из главных деятелей по воссоединению униатов, бывший минский архиепископ Антоний Зубко.
На обратном пути с левого берега Немана путники переехали по понтонному мосту, подле деревни Понемунь, получившей историческое имя вслед за переправой Наполеона. На самом деле место этой переправы, говорят, было выше и смотрел на нее Наполеон не с Наполеоновой горы, а с другого соседнего гребня. Гравюра Шамбре, 1823 — 1824 года, хорошо и ясно воспроизводит эту местность.
Ковна. Плавучий мост
Местность правого берега не уступает в красоте и игривости местности левого берега; воинственный вид фортов и батарей — тот же. Следует заметить, что крепостной гарнизон Ковны остается на зиму без церкви, и этому есть своя причина. Военный лазарет находился когда-то в Кармелитском монастыре; вслед за повстанием, он закрыт по распоряжению Муравьева, прячем, думал он церковь его перестроить в православную. Не разделяя по этому вопросу мнения своего предшественника, граф Тотлебен, говорят, по особому ходатайству местных жителей, возвратил это здание в лоно католической церкви. Здравый взгляд покойного графа Муравьева на действительное значение северо-западного края, как известно, должен был много
