Комната смерти - Джеффри Дивер

газовый хроматограф, хотя ни сам прибор, ни обстоятельства вовсе этого не требовали.

Наконец капитан окинул взглядом лабораторию, словно убеждаясь, что они одни.

И тут Райм понял.

— Речь ведь об Амелии, Билл?

Он пожалел, что назвал ее по имени. Ни он, ни она не страдали предрассудками, за исключением традиции никогда не называть друг друга иначе как по фамилии.

— Да. Лон с вами говорил? Насчет моих проблем из-за ее здоровья?

— Говорил.

— Объясню подробнее, — сказал Майерс. — Я дал ей время закончить это дело, а потом велел пройти медосмотр. Но затем я прочитал рапорт о задержании в Глен-Коув, когда они с полицейским Пуласки взяли Джейкоба Свонна. В рапорте врача говорится, что у нее полностью отказало колено, после того как подозреваемый заметил, что ей больно, и пнул ее или ударил. Не будь там полицейского Пуласки, она наверняка бы погибла. А также Спенсер Бостон и, возможно, кто-то из ворвавшегося в дом спецназа.

— Билл, она задержала преступника, — бесстрастно произнес Райм.

— Ей повезло. В рапорте говорится, что после она едва могла ходить.

— Сейчас она прекрасно себя чувствует.

— Да?

На самом деле — нет. Но Райм промолчал.

— Вопрос и правда серьезный, Линкольн. Никто не хочет говорить на эту тему, но проблема в том, что Сакс подвергает риску себя и других. Мне хотелось поговорить об этом с вами наедине. Мы собрались и пришли к решению. Я повышу ее в должности, сняв с оперативной работы, и назначу инспектором по крупным правонарушениям. И мы присвоим ей звание сержанта. Но я знаю, что она будет возражать.

Райм был вне себя от ярости. Капитан говорил о его Сакс, выражаясь самыми дешевыми клише.

Но он смолчал.

— Мне нужно, чтобы вы ее уговорили, Линкольн, — продолжил капитан. — Мы не хотим ее потерять, она слишком опытна. Но если она станет настаивать на том, чтобы остаться оперативником, работать в управлении она больше не сможет. Единственный вариант — посадить ее в кабинет.

А что она будет делать, уйдя из полиции? Станет частным консультантом, как он? Но подобная карьера Сакс не подходила. Она была выдающейся исследовательницей мест преступлений, чему помогали ее упрямство и врожденная эмпатия. Ей хотелось заниматься оперативной работой, а не сидеть в лаборатории, как он. Криминалистика, естественно, была не единственной ее специальностью. Если она не сможет помчаться на место взятия заложников или совершающегося грабежа, чтобы вступить в схватку с преступником, она попросту увянет.

— Так вы поговорите с ней, Линкольн?

— Поговорю, — наконец ответил Райм.

— Спасибо. Это только ради ее блага. Мы в самом деле хотим как лучше. Для всех.

Капитан Майерс пожал криминалисту руку и ушел.

Райм уставился на стол, за которым недавно сидела Сакс, разрабатывая дело Морено. Ему казалось, будто он чувствует запах гардении от ее любимого мыла, хотя, возможно, это были лишь всплывшие в памяти образы.

«Поговорю с ней…»

Развернув коляску, он снова подъехал к доскам, внимательно их разглядывая и, как всегда, получая удовольствие от изящества доказательств и содержавшейся в них интриги.

Глава 94

Тарахтя дизелем, стодесятифутовый сухогруз рассекал лазурную гладь Карибского моря, когда-то родного дома пиратов и благородных военных парусников, а теперь превратившегося в магистраль для туристов и место развлечений для богачей.

Корабль шел под доминиканским флагом, и было ему тридцать лет. Двигатель «Детройт 16-149», приводивший в движение единственный винт, позволял развивать приличную скорость в тринадцать узлов. Осадка составляла пятнадцать футов, но сегодня вода была ниже ватерлинии из-за небольшого груза.

Над надстройкой в передней части корабля уходила вверх высокая мачта. Просторный мостик был загроможден подержанным навигационным оборудованием, привинченным или привязанным к палубе. Штурвал представлял собой старомодный деревянный круг со спицами.

«Пираты…»

У руля стоял приземистый пятидесятидвухлетний Энрико Крус. Это было его настоящее имя, хотя большинство знали его под псевдонимом Генри Кросс, как ньюйоркца, возглавлявшего несколько некоммерческих организаций, самой крупной и известной из которых были «Школьные классы для Америк».

Сегодня Крус был на палубе один — человека, который должен был его сопровождать, убили агенты американского правительства в апартаментах номер тысяча двести отеля «Саут-Коув инн» на Багамах. Единственный выстрел в грудь стал гарантией того, что Роберт Морено уже не сможет совершить это путешествие вместе с другом.

Крус и Морено были знакомы почти три десятилетия, с тех пор как Хосе, лучшего друга Морено и брата Круса, тоже расстреляли — да, вполне подходящее слово — с американского вертолета в Панаме во время вторжения тысяча девятьсот восемьдесят девятого года.

С этого времени они оба вели войну с государством, которое без особых раздумий обрушилось на Панаму, его страну, решив, что диктатор, которого оно поддерживало все эти годы, в конце концов оказался неподходящим.

Их кампания против Соединенных Штатов различалась лишь подходом. Морено открыто и публично высказывал антиамериканские взгляды, в то время как Крус оставался анонимным, что позволяло ему организовывать теракты и доставлять оружие и деньги туда, где они могли лучше всего пригодиться. Но оба они, Крус и Морено, составляли ядро своего безымянного движения.

По их вине погибли почти три сотни граждан США и иностранцев, преклонявшихся перед западными ценностями: бизнесменов, профессоров, политиков, чиновников службы по борьбе с наркотиками, дипломатов и их семей.

Обычно их атаки носили единичный характер, и власти не могли найти между ними никакой связи. Но на сегодня было запланировано совсем иное — мощный удар в политическое, общественное и деловое сердце Америки. Морено готовился к нему много месяцев — отказавшись от гражданства, разорвав все связи с Соединенными Штатами, переведя свои деньги из Штатов на Каймановы острова, купив дом в горах Венесуэлы. И все это в предвкушении того, что должно было вскоре произойти.

Главным оружием этой атаки должен