Мистер Морг - Роберт Рик МакКаммон

Здесь вдову Форд порубили на куски. Дополнительная перчинка для следующей партии колбасок.

Мэтью уставился на висевшие и слегка покачивавшиеся внутренности. Да, миссис Таак весьма рачительно распоряжается мертвым телом — ничто из плоти, ни один орган не пропадает зря. Костный мозг, скорее всего, тоже идет в ход. Ногти она, правда, в продукт все-таки не добавляет. И зубы. Голову, наверное, раскалывают последней, чтобы достать мозги. Затем все варится вместе со свининой, делаются колбаски, помещаются в оболочки, а потом отправляются в коптильню. Очень экономически выгодно, весьма рентабельно.

Он думал, что сойдет с ума, стоя здесь на коленях — перед этим алтарем зла.

С яростным воплем миссис Таак ворвалась в комнату. Она занесла топор, он обрушился на голову Мэтью и глубоко вонзился в нее.

Вернее, в голову вдовы Форд, поднятую им с пола и резко выставленную перед своей головой.

Миссис Таак увидела, что разрубила не ту голову, и попыталась стряхнуть ее с лезвия топора, но тот засел крепко. Дама стала бить головой об пол, но это не помогло. Тогда она с гневным воплем наступила на голову ногой и стала спихивать, добавив к печальной участи вдовы Форд еще и такое издевательство. Предоставив миссис Таак этому занятию, Мэтью подполз к одному из ведер с кровью и ухватился за него. Преодолевая боль в ушибленных причиндалах, он кое-как поднялся на ноги и выплеснул кровь прямо ей в лицо.

Отплевываясь чужой кровью, миссис Таак выпустила из рук топор с головой, в которую он был воткнут. По ее лицу, волосам и передней части платья стекала темно-красная жижа. Шатаясь и подняв руки, чтобы протереть глаза, она вывалилась в коридор. Для верности Мэтью швырнул вслед ведро, но она уже успела отойти, и ведро с грохотом ударилось о стену там, где только что была миссис Таак.

Мэтью понимал, что она отнюдь не закончила. Он также понимал, что она ушла, дабы найти что-нибудь еще, чем бы его убить. Он огляделся по сторонам и увидел другой топор — прислоненный к корыту, с окровавленным лезвием. Инструмент мастера на все руки. Но куда же, черт возьми, подевался Башкан? Мэтью услышал, как миссис Таак снова позвала его. В ее срывающемся пронзительном голосе звучало отчаяние. Она, как и Мэтью, знала, что раз Башкан к этому времени не пришел, значит уже и не придет.

Мэтью поднял топор и, развернувшись к дверному проему, принял боевую стойку (от боли в паху — в полуприседе).

Когда миссис Таак вернулась, лицо ее было покрыто стекающей кровью, как маской. В каждой руке она сжимала по ножу из своей коллекции.

— Я не хочу вас убивать, — сказал Мэтью, потрясая топором.

Если она и боялась, то виду не подавала. Она сделала ложный выпад, чтобы Мэтью подставил себя под удар, но он не шевельнулся.

— Ты в могиле, — прошептала она, рассекая ножами воздух. — В могиле. О да, ты в могиле. — Она не сводила с него глаз, бросая вызов и дразня его. Сделала два шага влево, потом обратно вправо. — В могиле, — повторила она. — Даже не сомневайся. Ты…

Сверкнув ножами, она бросилась на него.

У Мэтью не было времени подумать, он мог только реагировать. И чтобы прицелиться, времени у него тоже не было. Миссис Таак метила одним ножом ему в лицо, а другим — в горло, он же махнул топором наобум.

Она не успела достать его — что-то хрустнуло, миссис Таак по-звериному хрюкнула, отлетела в сторону и упала в грязную красную жижу. Она моргнула, глаза ее расширились от потрясения, а может быть, и оттого, что она впала уже в настоящее безумие. Она попыталась встать, но левая рука отказывалась ей повиноваться.

— Оставайтесь на месте, — сказал он.

Она стояла на коленях и смотрела на нож в своей правой руке, как будто черпая из него силу. Трясясь не то от злобы, не то от боли, она поднялась.

— Не надо, — сказал Мэтью, снова держа топор наготове.

Но он понимал, что ее не остановить. Она перестала быть человеком и превратилась в существо, которому нужно убивать, чтобы выжить. Мэтью вспомнился зуб чудовища на чердаке Маккаггерса. «Верховный хищник, — сказал тогда Маккаггерс. — Сотворен для убийства и для выживания».

Миссис Таак одной породы с Моргом, подумал Мэтью. Сотворены для одного и того же: убивать или быть убитым.

Он смотрел, как она приближается к нему, на этот раз медленно, в жуткой тишине. Клинок в вытянутой руке: зуб чудовища жаждет плоти. Мэтью отступил, стараясь не задеть цепи с висящими на них кусками мяса.

Сейчас она — существо, целиком созданное не Богом, а профессором Феллом. Кем бы ни был профессор, он обладает способностью взять сырую человеческую глину и вылепить из нее нечто чудовищное.

Зуб чудовища. Свидетельство того, о чем Бог рассказал Иову, — о бегемоте и левиафане.

«Господь отвечал Иову из бури, — сказал Маккаггерс. — Господь велел Иову препоясать, как мужу, чресла и смотреть в лицо тому, что должно произойти. Он сказал: „Я буду спрашивать тебя“».

Миссис Таак атаковала неожиданно быстро и яростно. Зубы ее были стиснуты, глаза дико блестели на окровавленном лице, нож был устремлен в сердце Мэтью.

Он махнул топором. Лезвие вонзилось в ее плоть и раскололо кость, но в то же мгновение Мэтью осознал, что нож проткнул его жилет и рубашку: острие чудовищного зуба вжалось в его кожу и готово вспороть ему живот…

…Но вдруг напор острия иссяк.

Миссис Таак выронила нож и начала падать навзничь. Утратив часть головы, дама рухнула на цепи, затем, пошатнувшись, ударилась об корыто и сползла на пол. Туловище ее дрожало, ноги тряслись в страшном судорожном танце.

Невероятно, но, опершись здоровой рукой об пол, она, кажется, пыталась снова встать. Подняв к нему