Кентерберийские рассказы - Джеффри Чосер

Однако это обаяние «работает» исключительно в его пользу, и он с помощью вкрадчивого красноречия может выманить последние деньги даже у самых бедных:

Так сладко пел он «In principio»Вдове разутой, что рука ееПоследнюю полушку отдавала,Хотя б она с семьею голодала.

Главное в жизни для брата Губерта — это деньги. Ради «покаянных даров» он с легкостью отпустит любой грех состоятельных прихожан:

С приятностью монах исповедал,Охотно прегрешенья отпускал.Епитимья его была легка,Коль не скупилась грешника рука.

Ну а если денег нет, то тогда увольте — веселый и общительный Брат, тут же забыв о своих обетах, не станет лишний раз беспокоить себя:

Возиться с разной вшивой беднотою?Того они не капельки не стоят:Заботы много, а доходов мало,И норову монаха не присталоВодиться с нищими и бедняками,А не с торговцами и богачами.

В целом брат Губерт ведет себя как хитрый лицемер. Недаром же его образ многим обязан аллегорической фигуре Лицемера (Faux-Semblant) из «Романа о Розе». Но ироничный Чосер не обличает Губерта прямо и откровенно, рисуя только забавный портрет красноречивого и обаятельного плута, ловко прикрывающего свое плутовство священным саном. Такова жизнь и таковы обстоятельства жизни нищенствующей братии, как бы говорит нам поэт.

Следующий портрет в галерее паломников — носящий дорогую бобровую шапку чопорный Купец, озабоченный доходами от своей торговли. Купцы в Англии в эпоху позднего Средневековья обрели в обществе особый вес и заняли положение, часто вполне сопоставимое, а иногда на практике более важное, чем иные дворяне. Их силу чувствовал даже сам король, постоянно нуждавшийся в деньгах для ведения Столетней войны. Чосеровский персонаж, очевидно, занимает видное место среди своих собратьев. Что же касается того, насколько честно он ведет свои дела, то об этом можно только догадываться по намекам автора на его занятие ростовщичеством и другие сделки не вполне законного по тем временам свойства. Все скрыто за важными манерами Купца — он так ловок и умен, что никто не знает, есть ли у этого «достойного человека» долги (Ther wiste no wight that he was in dette). He знают об этом и читатели «Кентерберийских рассказов».

Оксфордский Студент (Clerk), едущий вслед за Купцом, сильно отличается от остальных персонажей. Он весьма худ и одет в дырявое платье, а у его коня от голода торчат ребра. Он совершенно явно не стремится к благам мира сего. Студент целиком поглощен своими занятиями и как будто бы не интересуется ничем больше. Этот образ молодого ученого, полностью погрузившегося в книги, был, очевидно, близок автору, который и сам читал книги «до полуслепоты» и старался собрать библиотеку любимых авторов. Таким любимым автором для Студента, тратящего все деньги на книги, является, конечно же, Аристотель, которого тогда очень подробно изучали во всех университетах.

Хотя Студент уже давно занимается логикой (unto logyk hadde longe ygo), он еще не получил церковной должности; возможно, он пока и не хочет этого. Само слово clerk в языке того времени означало не только студент, но и клирик, который имел тонзуру, дававшую ему известные церковные привилегии. Такие клирики могли в дальнейшем полностью посвятить себя науке и не принимать рукоположение, вступив в брак. (Примером тому служит Уильям Ленгленд.) Но большинство из них все же стремилось принять духовный сан и надеялось занять подходящую должность. Как считают специалисты, ожидающий места Студент должен был иметь хотя бы самое низшее церковное посвящение.1626

Тот факт, что он давно занимается логикой, означает, скорее всего, что он уже закончил низший этап обучения, бакалавриат, где в течение четырех лет изучали так называемый тривиум: грамматику, риторику и логику, и учится в магистратуре, программа которой (квадривиум) включала в себя занятия музыкой, арифметикой, геометрией и астрономией, а также философией. На этот курс требовалось еще три или четыре года. Лишь окончив его, студенты приступали к занятиям богословием. Согласно принятой тогда практике, студенты старших курсов занимались с младшими, за что те платили им деньги, которых хватало на пропитание. Денежные пожертвования, которые, помимо этого, получает Студент, он, по всей видимости, тратит на очень дорогие тогда рукописные книги.

Как считают исследователи, Чосер рисует идеализированный образ «вечного студента» — такие люди, видимо, достаточно редко встречались в жизни.1627 Студентов, живущих другими, более мирскими интересами, поэт вскоре покажет в рассказах Мельника и Мажордома.

Следующий персонаж — осмотрительный и мудрый (war and wys) Юрист. Он вовсе не простой адвокат, каких было много вокруг. В адвокатской коллегии он занимает очень высокое место: Чосер называет его Sergeant of the Law. Людей, имевших подобный титул, в Англии тех лет было не больше двадцати. Они пользовались таким уважением, что имели право не снимать головной убор в присутствии самого короля, а король, в отличие от других государственных служащих, которым он говорил ты, обращался к ним на вы.1628 Все они, разумеется, были очень состоятельными людьми — таков и паломник Чосера, видимо, берущий большие гонорары за свои услуги и ловко нажившийся на продаже земель. Впрочем, Чосер, как и в случае с Монахом и Братом Губертом, как будто даже любуется его профессиональной сноровкой и знаниями, давая читателям понять, что он собой представляет, лишь намеками. Но намеки эти вполне откровенны и не оставляют сомнения в корыстолюбии Юриста. Чего стоит хотя бы знаменитое двустишие, которым поэт характеризует этого персонажа:

Работник ревностный, пред светом целым —Не столько был им, сколько слыть умел им.1629

Стоит заметить, что впоследствии в сюжетных интерлюдиях незаконченной Чосером книги появится другой Юрист — обычный адвокат (не Sergeant, но просто Man of Law), который и расскажет свою историю.

Рядом с Юристом, в его компании, едет Франклин, богатый помещик, служивший шерифом, аудитором и не раз заседавший в Парламенте. Франклин, «достойный сын Эпикура», — хлебосольный хозяин, любящий изысканные блюда, всегда держащий накрытый стол в своем доме и терроризирующий поваров своими придирками. Рисуя этот портрет, Чосер как бы намеренно не дает ответа на вопрос, является ли эпикурейство Франклина пороком, достойным осуждения, или достаточно безобидным проявлением его сангвинического нрава.

Следом за Юристом и Франклином появляются пять членов «цехового братства», недавно разбогатевшие бюргеры-ремесленники, которые, имея разные профессии, очевидно, входили в одну из приходских гильдий, каких тогда было только в Лондоне несколько десятков. Все они весьма высокого мнения о себе, считая себя достойными должности олдермена. И, как и их жены, требующие, чтобы их величали «мадам», они всячески подчеркивают свое высокое общественное положение. Для пущей помпы они везут с собой Повара, большого специалиста в своем деле, который может приготовить любое лакомое блюдо. Не питаться же им, в самом деле, в случайно попадающихся на дороге харчевнях! Из очень краткого портрета Повара читатель узнает не только о чудесах его кулинарного искусства, но и о том, что у него на лодыжке гноится язва, что, согласно поверьям эпохи, могло указывать на его беспорядочную жизнь.1630 В дальнейшем читатели больше не встретят важных и самодовольных бюргеров-ремесленников, но Повар расскажет свою историю, хотя и не до конца.

Вслед за бюргерами и их Поваром в портретной галерее «Общего Пролога» появляется Шкипер (Shipman), опытный мореход, «в ремесле своем большой мастак», прекрасно знающий все течения, бухты, отмели и морские порты. Чосер иронически называет его «отличным парнем» (good fellawe), что в языке того времени могло значить также и «законченный мерзавец». В середине XIV в. Англия уже начала славиться как владычица морей, которую знали и уважали все европейские соседи. Морская торговля тогда была сопряжена с большими опасностями, поскольку торговые суда постоянно подвергались нападениям пиратов. Как писал известный английский историк Джордж Тревельян, жизнь в море в ту эпоху была школой дерзости и отваги, имевшей мало общего с тонкостями морали.1631 «Отличный парень» Шкипер прошел эту школу, закалившись и огрубев в ней. По сути дела, перед нами лишенный нравственных устоев пират, не гнушающийся как мелкой и крупной кражей груза на вверенном ему судне, так и убийством команды захваченных им кораблей, которую он без малейших колебаний сбрасывал за борт («отправлял домой в любую страну водным путем»). Таких «отличных парней», очевидно, было много в Англии XIV в. — недаром же критики предложили столько кандидатур в качестве прототипа Шкипера.