Забытая история любви - Сюзанна Кирсли

Герцогу Гамильтону повезло меньше. К 1711 году его притязания начали осуществляться. Королева Анна пожаловала ему звание пэра и назначила послом во Францию. Однако, прежде чем он успел уехать в Париж, чтобы занять пост, его давняя вражда с лордом Морганом привела к дуэли. Ноябрьским утром мужчины встретились на рассвете в лондонском Гайд-парке. Были обнажены шпаги, и в последовавшем поединке оба противника погибли. Происшествие вызвало в те дни настоящий скандал, и потом еще долго не утихали споры о том, что произошло на самом деле и каковы были истинные причины этого трагического события. В смерти он оказался так же скрытен, как в жизни.

Что касается дяди Мори, полковника Патрика Грэйми, было не трудно проследить его жизнь в Шотландии, где он служил капитаном городской стражи Эдинбурга, прежде чем посчитал для себя делом чести поддержать старого короля Якова и отправился вместе с ним во Францию. Однако пока что мне не удалось выяснить, как он провел последние несколько лет после неудачного вторжения 1708 года. Впрочем, поскольку я уверена, что беспокойное сердце все равно не позволило бы ему оставаться в стороне, я не теряю надежды, что рано или поздно мне в руки попадет какое-нибудь письмо или документ, который прольет свет на его дальнейшую жизнь вплоть до смерти в августе 1720 года.

Кроме того, слишком мало известно и об Анне Драммонд, графине Эрролл, которая после 1708 года буквально превратилась в невидимку, что для такой сильной женщины довольно непросто.

Ее сын Чарльз, тринадцатый граф Эрролл, продолжил бороться за права своих соотечественников после провозглашения унии, которой он столь горячо противился. Хотя его пост лорда верховного констебля Шотландии требовал от него участия в коронации Георга I, он отказался присутствовать на церемонии. Прожил он недолго и умер в 1717 году неженатым и бездетным; тогда ему было 40 лет. Поскольку он был последним мужчиной в своей линии, титул перешел к его сестре Мэри, которая, как и все графини Эрролл, отличалась редкостным мужеством и являлась пламенным сторонником Стюартов.

Для Натаниэля Хука, который столько времени и усилий потратил на организацию вторжения 1708 года, неудача стала настоящим ударом. Во всем он винил французского капитана, который, по его мнению, не справился с задачей. Впоследствии его ждала долгая и успешная дипломатическая карьера, но в конце жизни он вернулся к воспоминаниям о 1708 годе и, призвав в помощники племянника, принялся собирать все сохранившиеся бумаги и документы, имеющие отношение к тем дням. Умер он в 1738 году, не успев довести до конца начатое дело. Когда же спустя два года его сын попытался продать эти бумаги, к нему явился посланник французского двора и бумаги были конфискованы. Предполагается, что эти документы уничтожены и потеряны для истории. Но две пачки бумаг, исписанных почерком племянника Хука, ускользнули от внимания француза, который, нам на радость, не догадался, что в них содержится рассказ самого Хука о переговорах, предварявших вторжение.

Вся история состоит из подобных мелочей.

И ни на чью жизнь мелочи не оказали столь пагубного влияния, как на жизнь молодого Якова Стюарта, по праву рождения Якова VIII Шотландского и Якова III Английского. Есть основания полагать, что единокровная сестра короля Анна серьезно подумывала о том, чтобы назначить Якова своим преемником. Похоже, что в последние годы ее правления негласно велись активные переговоры на этот счет, И как раз в это время война за испанское наследство закончилась подписанием Утрехтского соглашения, согласно которому Людовик XIV должен был удалить Претендента из Франции. Яков охотно перенес свой двор в Лотарингию, где сразу же дал разрешение своим слугам-протестантам исповедовать их веру, чего он не мог сделать, пока его двор был связан французскими законами.

Но сам Яков оставался католиком, и, когда королева Анна умерла в 1714, корона перешла к протестанту Георгу I.

В ответ на это через год последовало очередное якобитское восстание, и хотя на этот раз Якову удалось благополучно высадиться в Шотландии, чуть севернее Слэйнса, в Питерхеде, соотношение сил в стране после 1708 года изменилось. Западные пресвитериане, которые пять лет назад готовы были подняться по первому приказу Якова, теперь, наоборот, противостояли ему. Восстание провалилось. Яков вернулся в Лотарингию, но Людовик XIV к этому времени умер, и, лишившись поддержки, он почувствовал себя во Франции неуютно, из-за чего снова переместил двор, сначала в Авиньон, потом в Рим.

Еще две попытки занять трон, с участием шведов и испанцев, не увенчались успехом. В 1719 году Яков женился на принцессе Марии Клементине Собеской, но даже семейная жизнь его оказалась несчастливой. Через шесть лет Мария оставила его и ушла в монастырь, успев родить ему двух сыновей. Старший из них, Карл, впоследствии и стал тем самым «Красавчиком», который через двадцать пять лет дивным ликом и прекрасными манерами сумел очаровать шотландских якобитов и убедить снова взяться за оружие… Но это другая история, слишком печальная.

Мне же доставляет большее удовольствие представлять состарившегося Якова VIII и III в Риме. Вот он дремлет на теплом итальянском солнышке, и ему снятся северный берег Шотландии и красные стены Слэйнса, такими, какими он видел их когда-то с моря, и корона, которая в ту минуту казалась такой близкой, — только руку протяни.

Благодарности

Занимаясь подготовкой к книге, я, как большинство писателей, вынуждена полагаться на доброту и отзывчивость посторонних, и в Краден Бэе я получила это с избытком. Так много людей, от лавочников до случайно встреченных на улице прохожих, снабжали меня дружескими советами и всячески помогали, что, если бы я даже запомнила все имена, мне не хватило бы места, чтобы перечислить их здесь!

Больше всего я благодарна Джойс, Стюарту и Элисон Уоррандер из гостиницы «Святой Олаф», где я останавливалась, которые предоставили мне номер (№ 4), откуда открывался вид на Слэйнс и на море, чтобы мне было проще представлять то, что могла видеть София. Уоррандеры и их работники очень мне помогли, как и завсегдатаи из общего бара, которые с радостью отвечали на любые мои вопросы и даже посоветовали идеальное место для дома Кэрри.

Также благодарю водителей «Такси Элейн», которые возили меня повсюду, и саму Элейн, которая взяла меня под свою опеку и даже однажды выключила счетчик, когда я отправилась на поиски подходящих декораций для очередной сцены, упорно ускользавших от меня.

Еще я благодарна владельцу и сотрудникам «Килмарнок армс», а также местному краеведу и писателю миссис Маргарет Айткен, ее супругу и дочери, которые любезно приглашали меня на чай и делились историями из прошлого этих мест.