Нефть! - Эптон Синклер

Разумеется, м-ра Росса совершенно не интересовало то место, где пятьсот лет тому назад людям отрубали головы. Попробовал было заинтересоваться этим Бэнни, но тоже не получил никакого удовольствия. Его интересовали гораздо больше те, кто подвергался опасности лишиться жизни за свои убеждения в настоящее время.

В Англии рабочее движение развивалось очень интенсивно. Образование рабочих было поставлено на весьма основательную, твердую почву. Оно находило поддержку в старых лидерах Рабочей партии, и протестовала только кучка молодых рабочих, возмущавшихся тем, что в программу этого образования не входили определенно революционные задачи. Бэнни поспешил познакомиться с этими "бунтарями", а побывав на необыкновенно интересном митинге в Альбертхолле, на котором присутствовали члены парламента и многие выдающиеся личности, по уши ушел в британскую политическую борьбу. Несколько газет поместили интервью с молодым "нефтяным принцем", увлекавшимся "радикализмом", как это называли американцы. И это вызвало отчаянное письмо Берти. Она ждала, что он приедет к ней в Париж и познакомится с представителями лучшего общества, а вместо этого он продолжает за шесть тысяч миль от своей родины проделывать те же глупости! Неужели же он не мог заставить себя хоть минуту подумать о том, какое горе он причинял своим родным? Элдон не сегодня-завтра ждал повышения по службе, а тут его шурин желает портить все его дела! Берти, видимо, старалась сдерживать свое негодование и объясняла брату ту разницу, которая существовала между Европой и Калифорнией. Здесь общество гораздо серьезнее смотрело на красную опасность, и как бы могло начальство Элдона относиться к нему с доверием, зная, что члены его семьи сочувствуют московским убийцам?

Бэнни ответил сестре, что все это было действительно очень грустно, но делать было нечего: ей и ее мужу придется, вероятно, совершенно отказаться от него, так как он никогда не перестанет интересоваться рабочим и социалистическим движением тех стран, по которым он теперь путешествует. Написав это, Бэнни почувствовал, что с груди его сняли большую тяжесть, и с легким сердцем принялся писать статью для "Молодого студента", с подробным отчетом всего того, что он видел и слышал среди заграничных "красных".

В этот день он получил последний номер своей маленькой газетки и, внимательно прочтя его с начала до конца, остался им очень доволен. Рашель Менциес превращалась в настоящего, заправского издателя, работала гораздо лучше, чем он сам. Она выпустила несколько приложений, называвшихся "Правосудие и студент", в которых обсуждались задачи юного поколения, и видно было, что она вникала в самую суть вещей. А сколько было достоинства и убедительности в ее манере защищать свои взгляды! Она никогда не выходила из себя, не злилась, как это сплошь да рядом случалось с юными "красными". Это не могло не произвести сильного впечатления и на м-ра Росса старшего.

— Да, безусловно, очень умная девушка. По первому взгляду на нее этого никак нельзя было сказать. Но все эти еврейки вообще ведь очень живые и толковые люди.

Бэнни продолжал получать также письма и из Вашингтона от Дана Ирвинга, в которых тот сообщал последние известия о нефтяном скандале. И Бэнни не замедлил убедиться в том, как точно исполнялось пророчество Верна о скором крахе ревизии. Вся сила генерал-прокурора обрушилась теперь, главным образом, на недовольных "красных" сенаторов, и очень скоро, как и предсказывал Верн, все наиболее влиятельные газеты, набравшись здравого смысла, изъяли со своих страниц преступления нефтепромышленников, заменив их отчетами о преступлениях "красных".

Выздоровление м-ра Росса шло далеко не такими быстрыми шагами, как надеялись. По-видимому, лондонская сырость и мрак были ему вредны, а потому Бэнни повез его в Париж. Берти переложила гнев на милость, приехала на вокзал, и даже ее муж, рискуя своей дипломатической карьерой, встретил их в высшей степени радушно. В течение нескольких часов все весело и дружелюбно беседовали. Но вскоре брат с сестрой опять "сцепились": Берти убеждала Бэнни прекратить свои расследования социалистического движения хотя бы на то время, пока он в Париже, а он говорил, что как раз на днях был назначен в высшей степени интересный митинг, на который он непременно хотел отправиться. Тогда Берти заявила, что в таком случае говорить больше нечего. Но пусть он никогда уже больше не рассчитывает познакомиться с принцем таким-то или с герцогиней такой-то. И неведение Бэнни в этом отношении было таково, что он совершенно не отдавал себе отчета в том, чего он лишался!

В Париже тогда было холодно и сыро. М-р Росс сильно кашлял, никогда не выходил из дому и сидел в холле отеля с таким потерянным, грустным видом, что жалко было на него смотреть. Бэнни возил его в закрытом автомобиле по городу и показывал все самые красивые общественные здания.

— Да, все это было, безусловно, очень красиво, прекрасный город, но немало времени потребовалось на то, чтобы создать всю эту его красоту. Дома у себя мы ничего такого хорошего не успели, конечно, еще сделать. Но посмотри, что будет через несколько десятков лет!

Несмотря на все эти похвалы м-ра Росса Парижу, чувствовалось, что ему не очень-то было в нем по душе. Ему не нравились все эти чужие, странные люди с их бесконечной болтовней. Мужчины похожи на попугаев, а женщины все поголовно безнравственны. В кушанья накладывают столько всяких приправ, что вы не понимаете, что вы, собственно, едите. И что за охота американцам приезжать сюда так часто?..

Так рассуждал м-р Росс.

Было решено уехать на Ривьеру и пробыть там до весны. Они наняли виллу на самом берегу Средиземного моря и нашли наконец безоблачное небо и солнце — жалкую копию с калифорнийского солнца!.. Берти приезжала их навещать, а тетя Эмма перебралась к ним из Энджел-Сити, чтобы вести их хозяйство. Это придало их жизни много уюта. Тетя Эмма и Берти прекрасно ладили между собой, и главным образом потому, что старшая леди никогда не уставала восхищаться всем тем, что было так близко сердцу Берти. О, как все здесь очаровательно, изящно, красиво! Эти великолепные здания, картины, все эти модные костюмы!.. Да, тетю Эмму можно познакомить и с принцем таким-то и с герцогиней такой-то, — она никогда не испортит карьеры мужа своей племянницы!

Бэнни взял себе учителя и очень быстро разучился тому "французскому языку", который ему преподавали в университете. Разумеется, он достал себе учителя-социалиста, тощего, точно объеденного молью молодого человека, который, по-видимому, за много лет не съел ни одного мало-мальски сытного блюда, "поэта в душе", как про него говорили. Кроме него, у Бэнни бывали и социалисты, и несколько коммунистов, и анархистов, и синдикалистов. Все они были или с очень плохо завязанными галстуками, или же совсем без галстуков, волосы их лезли им в глаза, и на м-ра Росса и тетю Эмму они смотрели с таким видом, точно высматривали все те хорошие вещи, которые на них были надеты, с намерением их потом себе присвоить. Даже здесь, на этом "золотом" побережье, где богатые люди Европы веселились и играли в азартные игры, — даже здесь происходили митинги "радикалов", и все эти бедные малые, всегда полуголодные, возбуждали жалость в молодом американском миллионере, жившем в роскоши и имевшем чуткую совесть. Когда стало известно, что у него можно брать деньги взаймы, в желающих сделать маленький заем не было недостатка, причем большинство из них его, конечно, обманывали. Но как мог это знать молодой американский миллионер?

Тетю Эмму сопровождал из Энджел-Сити личный секретарь м-ра Росса. Он привез с собой целый чемодан деловых бумаг, отчетов и писем, и на время это очень заняло старика и привело его в самое хорошее настроение духа. Он читал и перечитывал все эти отчеты и письма, отвечал на них, писал длинные инструкции, посылал по кабелю телеграммы и сердился, когда ответы на них были недостаточно ясны.

Да, нелегкое дело — следить за разработкой нефти, находясь за шесть тысяч миль от нефтяного поля! Теперь как раз начинали бурить первые пробные скважины в северной части Сеннисайда, и так важно было бы быть там и на месте познакомиться с качеством нефтяных пластов. А эти идиоты не нашли даже нужным прислать ему полного, подробного текста отчетов геологов!

Здоровье м-ра Росса было не настолько еще хорошо, чтобы он мог начать заниматься новыми грандиозными предприятиями Верна. Ему был предписан отдых, но отдых не приносил ему желаемой пользы. Ему было скучно. Кататься взад и вперед по побережью очень скоро надоело, принимать же участие во всех этих торжествах и болтать с праздными представителями модного общества, — о, этого м-р Росс абсолютно не выносил! Все эти люди вызывали в нем глубокое презрение. Калифорнийские богачи были по крайней мере крепкими, здоровыми малыми, а здесь они все были чахлыми, испорченными до мозга костей и казались ему такими страшными. Бывший погонщик мулов отправился было посмотреть на игорный дворец, о котором гремела такая громкая слава, но тотчас же ушел оттуда и, спускаясь по ступенькам из белого мрамора сплюнул.