История России XVIII-XIX веков - Леонид Милов

Среди Секретных комитетов, где обсуждали крестьянский вопрос, выделялся комитет 1835 г., который возглавлял председатель Государственного совета И. В. Васильчиков и куда вошли министр юстиции Д. В. Дашков, министр финансов Е. Ф. Кан-крин, М. М. Сперанский и П. Д. Киселев. Комитет должен был рассмотреть положение всего земледельческого населения России, обратив особое внимание на крепостных крестьян, чтобы решить задачу «нечувствительного возведения их от состояния крепостного до состояния свободы». В комитете столкнулись два подхода. Один, изложенный Канкриным, предлагал сосредоточить внимание на создании новых правительственных учреждений для управления казенными крестьянами. Иными словами, намечалась бюрократическая реформа, оставлявшая в стороне вопрос о крепостном праве. Другим был подход Сперанского, которого поддерживал Киселев. Они полагали, что за переменами в положении государственных крестьян должно последовать изменение в положении крепостных. Намечены были три этапа реформирования крепостной деревни. На первом работа крестьян на помещиков ограничивалась тремя днями в неделю, о чем говорилось еще в павловском законодательстве. На втором точно определялись крестьянские повинности, на третьем — крестьяне получали личную свободу, но без наделения землей. Временные рамки этапов не намечались. Это был вариант безземельного освобождения, в александровское время опробованный в Остзейском крае.

П. Д. Киселев и реформа государственной деревни. Практического значения для решения вопроса о крепостных крестьянах работа комитета 1835 г. не имела. Было принято предложение Канкрина начать преобразование с государственных крестьян. Однако останавливаться на этом Николай I не намеревался. Он одобрил позицию Киселева, которому заявил: «Ты будешь мой начальник штаба по крестьянской части». Было образовано V Отделение императорской канцелярии для разработки проекта реформы государственной деревни. Во главе его был поставлен Киселев, который имел репутацию способного администратора, в александровское время считался либералом и полагал, что «гражданская свобода есть основание народного благосостояния». Декабристы прочили его в состав временного правительства, что после личных объяснений с генералом Николай I оставил без последствий. В ходе русско-турецкой войны 1828–1829 гг. войска, которыми он командовал, форсировали Дунай и заняли Шипкинский перевал.

Назначение Киселева свидетельствовало о серьезности намерений правительства начать преобразования в государственной деревне. В тот период всех категорий государственных крестьян насчитывалось свыше 8 млн душ мужского пола, что составляло более 34 % всего податного сельского населения. Их положение весьма различалось в зависимости от местности и особенностей административного управления, но в целом оно было лучше, чем положение крепостных. После ревизии, проведенной в разных губерниях, по представлению Киселева в 1837 г. было создано Министерство государственных иму-ществ. Его попечительство распространялось на всех свободных сельских обывателей, которые объединялись в одно сословие государственных крестьян. Министерство должно было увеличить наделы в государственной деревне, что предусматривало наделение крестьян землей из государственного резерва и организацию их планомерного переселения; упорядочить оброчное обложение; улучшить приемы земледелия. Министром был назначен Киселев.

В короткое время он создал новую систему управления государственной деревней, которая строилась по вертикали: губерния — округ — волость — сельское общество. Вводилось выборное сельское и волостное самоуправление, создавались сельские и волостные судебные расправы для разбора мелких крестьянских тяжб. Все выборные из крестьян находились под опекой чиновников, для чего в каждой губернии учреждалась Палата государственных имуществ. Сохранялось общинное землепользование и периодические переделы земли. Была проведена реорганизация оброчной повинности, которая стала соотноситься с доходностью крестьянского надела. В деревне создавались кредитные кассы, которые выдавали нуждавшимся крестьянам ссуды на льготных условиях. Обязательной стала общественная запашка, которая должна была способствовать созданию зерновых резервов на случай неурожая. По России было создано свыше 3300 хлебных запасных магазинов. Эта разумная мера вызывала, однако, особое возмущение крестьян, недовольных принудительным изъятием зерна для складирования в хлебных магазинах.

Часть общественной запашки в обязательном порядке отводилась под посевы картофеля. Впервые эта мера была опробована после неурожая начала 1830-х гг. и привела к недовольству крестьян, у которых под картофель изымались лучшие земли. За неисполнение указаний властей им грозили телесные наказания и штрафы. В 1834 г. в некоторых губерниях начались волнения, которые были названы картофельными бунтами. Власти объясняли их крестьянским невежеством и незнанием приемов возделывания и уборки картофеля. В 1840–1843 гг. картофельные бунты повторились на Урале и в Поволжье. Происходили столкновения государственных крестьян с войсками, в Оренбургской губернии по деревням расходились рукописные прокламации с призывами к неповиновению. В столкновениях с войсками крестьяне оказывали вооруженное сопротивление, были убитые и раненые. Тысячи крестьян были подвергнуты телесным наказаниям, многие сосланы в Сибирь. Картофельные бунты, в которых участвовало до полумиллиона крестьян, вынудили власти пойти на уступки. Обязательные посевы картофеля были отменены. Для Киселева это была неудача, которая свидетельствовала о невозможности полной регламентации крестьянской жизни.

С большим успехом решались вопросы народного образования и медицинской помощи в государственной деревне. В течение двадцати лет было заведено свыше 2,4 тыс. сельских приходских училищ, что способствовало повышению уровня крестьянской грамотности. По настоянию Киселева открывались училища для крестьянских девочек. В деревне организовывались медицинские и ветеринарные пункты. Под присмотром чиновников создавались образцовые государственные фермы, где крестьяне могли получить новые агротехнические навыки. Киселев как бы воплощал в жизнь рационалистические представления просветителей прошлого века. Он руководствовался такими категориями, как «разум» и «общая польза», пренебрегая экономическими соображениями.

В целом реформа Киселева улучшила положение государственной деревни, внесла позитивные изменения в быт государственных крестьян. Однако она не стала, как на то надеялся ее инициатор, первым шагом к преобразованию крепостной деревни, где помещичьи интересы резко ограничивали возможность бюрократического вмешательства.

Указ об «обязанных крестьянах». Большие надежды на решение вопроса о крепостных крестьянах Киселев возлагал на Комитет 1839 г. Обстановка секретности, окружавшая деятельность комитета, была столь велика, что он носил не идущее к его занятиям название — Комитет о повинностях в казенных имениях западных губерний. Итогом деятельности Комитета стал указ об «обязанных крестьянах», изданный в 1842 г. Его инициатором был Киселев, который развил и дополнил александровский указ о «вольных хлебопашцах». По указу 1803 г., отпуская крестьян на волю, помещик был должен наделить их землей. Киселев опасался, что последовательное применение этого закона может привести к переходу значительной части помещичьих земель в руки крестьянства. Он предостерегал: «Последствием сей меры было бы уничтожение самостоятельности дворянства и образование демократии из людей, перешедших из крепостного состояния, мера сия противна государственному устройству, в котором дворянство, составляя необходимое звено, соединяющее верховную власть с народом, должно исключительно пользоваться правом владения заселенными землями».

Указ об «обязанных крестьянах» исходил из принципа нерушимости помещичьей собственности на землю: «Вся без исключения земля принадлежит помещику; это вещь святая, и никто к ней прикасаться не может». Указ сохранял за помещиками полное право «вотчинной собственности на землю», крестьяне же получали от помещика участки земли в пользование за повинности, которые они были обязаны исполнять и нормы которых устанавливали помещики. Отсюда и их название — «обязанные крестьяне».

Хотя указ отдавал все на усмотрение помещиков, он вызвал в их среде беспокойство, прежде всего потому, что в крепостной деревне его восприняли как обещание воли. В нескольких губерниях даже произошли крестьянские волнения. Николай I снял беспокойство, заявив, что земля останется «навсегда неприкосновенной в руках дворянства». Практическое значение указа об «обязанных крестьянах» было невелико. До крестьянской реформы по нему было освобождено около 27 тыс. душ мужского пола.