Омут памяти - Александр Яковлев

Надо признать, это было хитроумное решение, оно позволило удерживать власть более 70 лет. Промыванием мозгов занималась партия, а непосредственным орудием насилия была охранка. Сталин внимательно наблюдал за этим спектаклем, управлял им, приближал или уничтожал то одних, то других. Никто не доверял никому. Сама партия уже не была ни марксистской, ни коммунистической. Из партии идеи, пусть и утопической, она превратилась в партию власти, а в итоге выродилась в структуру по обеспечению диктатуры "вождя".

Конечно, на словах чекистская структура не уставала клясться в верности Сталину и Политбюро, а на самом деле являлась обособленной частью партии, куда вход посторонним был наглухо закрыт. О работе партийных органов КГБ знал все, а в партийном аппарате о деятельности карательных служб знали только то, что они сами докладывали. Корпоративная дисциплина в спецслужбах была на самом высоком уровне. Работавшие там люди были далеко не дураками, может быть, в основе своей даже толковее и образованнее, чем чиновники в других аппаратах. Но и гораздо циничнее, изворотливее, беспощаднее. А главное — они были отравлены спецификой своей работы.

Немного огрубляя ситуацию, скажу так: мы, в партийном аппарате, постоянно надували щеки и делали вид, что решаем наиболее серьезные вопросы, возвышаемся над всеми другими аппаратами. Проводили разные съезды, другие политические спектакли и парады, заседания партийных бюро сверху донизу, а в действительности без КГБ ни одной важной проблемы не решалось.

В партийный и государственный аппарат можно было взять людей только после проверки в КГБ. Поездки за границу — то же самое. Я убежден, что продвижение на самый верх, вплоть до Политбюро, шло при самом внимательном наблюдении со стороны КГБ и при его определяющей рекомендации. Загородные дачи членов Политбюро принадлежали КГБ, обслуживающий персонал, включая водителей, поваров, уборщиц, — штатные сотрудники КГБ. Военные разработки ученых проходили экспертизу в институтах КГБ. Не говоря уже о регулярном подслушивании верхушки партии и государства, вплоть, я убежден, до Генерального секретаря ЦК и президента СССР. По мнению многих наблюдателей, эта практика продолжается и сегодня.

Да и саму верхушку ломали нещадно, если была на то воля Сталина. Тайная полиция использовала любой случай, чтобы "приручить" того или иного "небожителя". Арестовали жен Калинина и Молотова, посадили брата Кагановича. На других "сподвижников" хранились объемистые досье, которые можно было пустить в ход в любой момент. Когда, скажем, Брежнева избрали Первым секретарем ЦК, Аристов — другой секретарь, курировавший силовые структуры, принес ему объемистое досье на него, Брежнева. Они сожгли его в камине.

Сын Хрущева, Леонид, дважды проштрафился. О нем разное рассказывают. Молотов говорил буквально следующее: "Хрущев в душе был противником Сталина… Озлоблен на Сталина за то, что его сын попал в такое положение, что его расстреляли… Сталин его сына не хотел помиловать… После такого озлобления он на все идет, только бы запачкать имя Сталина".

На мой взгляд, ближе к истине другая версия. Офицеры пили (обычное дело). Было известно, что Леонид искусный стрелок. Один из участников пьянки пристал к Леониду, чтобы тот сбил бутылку с его головы. Леонид выстрелил и отбил горлышко бутылки. Это не понравилось: "Подумаешь, горлышко, ты саму бутылку разбей". Леонид выстрелил и попал собутыльнику в лоб.

Такова чисто гусарская история.

Вокруг гибели Леонида было много наверчено и наврано. И что он сдался в плен и даже служил у Власова. И что его самолет во время воздушного боя вдруг вошел в штопор, а он по неумению не смог из него выйти.

А вот что рассказывает Рада Аджубей (Хрущева):

— Пили в госпитале, и брат, пьяный, застрелил человека, попал под трибунал. Его послали на передовую.

Сын Берии Серго пишет, что, когда его отец получил донесение Серова о Леониде, он сказал Серову следующее: "Сообщи об этом Хрущеву".

Так приручали Хрущева.

А завязывал все эти узлы Сталин. Любопытны ему были люди: одни, умирая от пыток, харкают кровью в морду палачам, а другие, особенно те, кто были нему особенно близки, распадаются, как гнилые орехи, лгут, моля о пощаде.

После смерти Сталина партия закачалась, начала оседать ее власть. И в то же время набирали силу карательные службы во главе с Берией. Снова коромысло власти начало съезжать в одну сторону. Спецслужбы становились все более бесконтрольными. Усилилась и пропагандистская работа спецслужб. Обществу постоянно внушалось, что в карательных органах работают люди особые, неописуемой честности, порядочности, надежности и человечности. Почти не пьют, почти не курят, почти с женами не целуются, всех смертных видят насквозь, знают, о чем эти смертные думают. Каста ясновидящих и морально стерильных.

Что касается концлагерей, тюрем и расстрелов, объяснение очень простое: такое случалось, но исключительно по приказу свыше, то есть политического руководства.

"Небожители" струхнули. Тем более что помнили, как совсем недавно Сталин начал расчищать пространство для новой генерации номенклатуры. В этих целях Сталин в 1949 году преднамеренно обострил войну в "Зазеркалье"… Сначала ленинградское дело. Расстрелы. Затем дело врачей. Расстрелы. Космополитизм. Расстрелы. Над страной нависла черная туча антисемитизма. Перед самой смертью тирана — "мингрельское дело" во главе с Берией. Иными словами, пройдясь косой смерти по партаппарату, по интеллигенции, по евреям, Сталин, в соответствии со сложившейся очередностью, снова повернул глаза к карательным службам. Но припозднился, умер.

Вот тут-то наследники Сталина, воспользовавшись моментом, и решили малость отодвинуть спецслужбы от власти. Они расстреляли Берию, возложив на него все преступления, в том числе и собственные.

Похоронив Сталина и убрав Берию, высшая номенклатура заключила как бы негласный договор, что "ныне и присно" партийцев из номенклатуры не будут стрелять в чекистских застенках. Хрущев при активной поддержке Суслова убрал партаппарат из-под постоянного колпака спецслужб, хотя чекистские проверки при поступлении на работу в партаппарат и перед поездками за рубеж остались.

"Священный договор" о неприкосновенности высшей элиты долго не нарушался. Только после августа 1991 года несколько высших номенклатурщиков из КПСС и КГБ поселились на нарах — и то временно, а остальные как были, так и остались в несокрушимых рядах бюрократической элиты.

Ельцин вскоре амнистировал путчистов. Нынче все они, равно как и другие из высшей номенклатурной знати, на хлебных местах: кто в Думе, кто в губернаторах, кто в банках, фирмах и т. д. Ельцин, как партаппаратчик высшего ранга, видимо, убоялся нарушить "священный договор" и выпустил всех "крючковых" из тюрьмы. Может быть, сработал инстинкт неувядающей социальной памяти.