Письма. Том I (1896–1932) - Николай Константинович Рерих

новостях, полученных из Америки, меня не удивляет, так как я писал Вам, что период с 1 июля по октябрь — практически мертвый сезон. Однако в октябре мои друзья будут рады встретиться с Вами и помочь в Ваших благородных стремлениях.

Если упомянутая Вами статья[1180] появится до Вашего возвращения, распорядитесь, пожалуйста, чтобы мне прислали ее сюда в трех экземплярах.

Благодарю Вас за Ваше прекрасное послание Конференции.

С наилучшими пожеланиями успеха,

Сердечно Ваш,

[Н. Рерих]

365

Н. К. Рерих — М. А. Таубе

№ 28

27 июня 1932 г. «Урусвати»

Дорогой Михаил Александрович,

В последнем письме Шклявер сообщает о присоединении Австрии к Конференции. Как я уже Вам писал, почему-то [нет] сведений о Франции, Югославии, Чехословакии, Японии, Литве, а также Норвегии, Дании и Швейцарии. В том же письме Шклявер упоминает о некоторой своеобразности работы Тюльпинка, потому нет ли какого-либо упущения в сношениях с этими странами? Как Вы сами знаете, большая часть обычного вреда происходит от холодной циркулярной переписки. Поэтому, хотя Конференция и на бельгийской территории, но, вероятно, следует помочь работе Тюльпинка. Вообще, с нетерпением ожидаю сведений, что делает Ваш Комитет и Вы лично для Конференции. Времени остается так мало, что без преувеличения возможен лишь один оборот писем. Если прошлогодняя Конференция, как теперь выясняется, осталась без заключительного постановления, что все-таки приходится отнести к неактивности Председателя, то эта Конференция не должна в этом следовать примеру первой. Мне известно, что некоторые члены первой Конференции остались недовольны, не получив никакого, хотя бы самого краткого отчета о первой Конференции. Не скрою, что многие члены вообще сомневаются в существовании Союза[1181], ибо от Союза они не только не получили никаких уведомлений, но даже и не были приглашены на вторую Конференцию. А теперь уже началось летнее время, многие разъехались, переменили адреса, и [не]сколько очень полезных людей заскучали от бездействия. Как Вы помните, уже с октября месяца я беспокоюсь как об отчетах, так и о программах. Вместо того чтобы сразу назвать хотя бы прелиминарную цифру суммы, нужной для выставки, Тюльпинк сделал это лишь в марте, когда по многим обстоятельствам этот вопрос затруднился. Как Вы знаете, вообще все финансовые вопросы к весне затрудняются, и насколько было бы лучше, если бы, заключив первую Конференцию, немедленно же дать что-либо конкретное на будущее. Конечно, и в Ваших письмах проскальзывало о необходимости для Тюльпинка реактивов и коррективов. Почему еще в прошлом году я и просил Вас о составлении Вашего Комитета, ибо из одного маленького Брюгге трудно воздействовать на весь мир.

Итак, мы очень волнуемся всем, что сопряжено с Конференцией и выставкой. Для нас было большим сюрпризом приближение срока Конференции более чем на месяц. Может быть, это обстоятельство и очень хорошо, но таким образом для подготовительных работ уходит целый месяц, а, судя по некоторому темпу, время более чем необходимо. Ради Бога, пишите обо всем, что Вами делается для Конференции.

Только что мы послали несколько очень хороших приветствий Конференции от местных культурных сил, также только что закончили с Бенаресом переговоры о посвящении моему искусству отдельного зала в Музее Бенареса. Таким образом, отдельные залы, посвященные моему искусству, вырастают в разных странах. Только что прочли в газетах, что чилийским президентом избран Д’Авила, очень симпатизирующий нашим учреждениям, выставка картин его жены[1182] была устроена в прошлом году, и оба они были очень тронуты. Писал ли Тюльпинк южноамериканским республикам? Ведь с некоторыми из них были очень хорошие отношения. Конечно, при нескончаемом числе революций неясно, которая именно партия у власти.

Сейчас пришло Ваше письмо из Мюнстера за номером 9-м. Значит, если мы будем считать прошлое письмо из Мюнстера, бывшее номером 6-м, то, во всяком случае, номер седьмой нами не получен. Значит, кто-то заинтересовался его содержанием, почему и прошу Вас повторить его. Грустно было читать Ваши неудовлетворительные сведения о Германии. Неужели целый ряд государств пожелают остаться в рядах разрушителей? После Ваших и других неудовлетворительных сведений тем более жду что-либо положительное. Вы правы, отрицательный результат есть все же результат, но, к сожалению, на таком результате далеко не уехать. Все же надеемся, что после ряда отрицательных сведений найдется и положительная дверь, в которую можно стучаться на предмет культурного понимания. Жаль, что мы совершенно не знаем фактической деятельности Тюльпинка, но, вероятно, Вы слышите о ней больше нас. Шклявер сообщает не только об участии Германии и Австрии, но и о симпатичном отношении французского правительства. Подробностей не знаю. Генеральный Консул Новак повез наше Знамя Президенту Масарику.

Итак, будем надеяться на лучшее. Шлем привет Вам и семье Вашей.

Искренно Ваш.

366

Н. К. Рерих — М. Адачи*

30 июня 1932 г. Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия

Ваше превосходительство,

Из последнего письма, полученного от нашего Европейского Центра в Париже, я узнал, что Вторая Конференция в Брюгге откроется 10 августа. Для Вас как Покровителя нашего Пакта это не новость. Но здесь, среди удаленных заснеженных вершин Гималаев, мы узнаем все новости значительно позднее.

Месяц назад в соответствии с просьбой г-на К. Тюльпинка я послал на выставку в Брюгге 18 своих картин. Это письмо Вы получите недели за две до открытия Конференции, и я хочу поприветствовать Вас и выразить глубокую уверенность в том, что Вы и на этот раз великодушно окажете помощь нашему Пакту, который сущностью своей согласуется с благородными традициями Вашей славной страны.

Прилагаю копию моего Обращения к Конференции и надеюсь, что его содержание находится в полном согласии с Вашими взглядами. Поистине, общее положение вещей говорит о насущности нашего Пакта и подтверждает его величайшую пользу для Искусства и Науки — высшей Культуры, как в случае с Красным Крестом, служащим гуманитарным целям.

Я был рад вести из Нью-Йорка, что токийский Департамент образования в письме от 7 марта высказал свое пожелание широкого сотрудничества с нашими Учреждениями. Это как нельзя более отвечает моему глубочайшему восхищению Вашей героической страной.

Примите мои самые лучшие пожелания и искреннюю надежду на личную встречу.

Искренно Ваш,

[Н. Рерих]

367

Н. К. Рерих — Ф. Сутро*

4 июля 1932 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб]

Мой дорогой друг,

Узнав обо всех Ваших благородных поступках от г-на Л. Хорша и Лихтманов, я не мог удержаться, чтобы не написать Вам. Мы все в одной лодке и боремся за права Культуры. Нам всем приходится преодолевать препятствия, чинимые