Золотой стандарт: теория, история, политика - Сборник

Рост денежной массы вначале оказывает влияние на ссудный рынок, увеличивая предложение инвестиционных средств. Это ведет к снижению процентных ставок ниже того уровня, на котором они находились бы в противном случае, что вызывает рост инвестиционных расходов относительно потребительских расходов или, иными словами, падение учетной ставки увеличивает цены спроса на капитальные блага длительного пользования относительно цен спроса на наличные потребительские блага. Говоря языком австрийской школы, структура капитала удлиняется, когда бизнесмены используют полученные средства для инвестирования в производственные блага «высших порядков». Полученный в результате новый график спроса поднимает цены на капитальные блага (в частности, на блага более длительного пользования) и вызывает сдвиг в инвестициях с производства «нижних» порядков (ближайших к потребителю) к более «высоким» (расположенным дальше всего от потребителя) порядкам производства.

В сущности, это описание фазы «бума» делового цикла. Но, как отмечалось выше, экспансия сильнее всего затрагивает производство товаров длительного пользования и факторы производства, на которые обрушивается повышенный спрос (в частности, сырье). В конце концов бум охватывает остальные отрасли экономики, но в начальный период экспансии ближайшие к потребителю рынки затронуты в меньшей степени.

Однако фаза экспансии длится недолго. Согласно теории австрийской школы в экономике начинают действовать силы, разворачивающие денежную экспансию вспять. В конце концов увеличение количества банковских денег просачивается до факторов производства в форме заработной платы, ренты и процентов. По мере того как денежные доходы тратятся, начинает нарастать потребительский спрос. Почему? Потому что, согласно представителям австрийской школы, дополнительные доходы тратятся на основе прежнего соотношения потребления и сбережений. Поскольку увеличение инвестиционных фондов произошло не благодаря росту сбережений общества, а было создано декретом государства, делается предположение, что временны́е предпочтения и привычки сбережения людей, представляющих факторы производства, не изменились. Соответственно владельцы предприятий поднимают цены на потребительские блага (блага «низших порядков») относительно цен на капитальные блага (блага «высших порядков»).

Поскольку рост спроса на потребительские товары происходит без предварительного увеличения предложения, цены на них начинают расти. Это приводит к тому, что зачастую называется «принудительными сбережениями» со стороны потребителей[674].

Наконец, производители потребительских товаров регистрируют рост прибылей и наращивают производство. Между тем спрос на инвестиционные блага падает, их производители отмечают падение прибылей, и в результате схватки соответствующих предприятий за ликвидность процентные ставки растут. Достигается верхняя поворотная точка экономического цикла. Ожидаемого роста спроса на капитальные блага высших порядков, который служил основой для увеличения инвестиций предпринимателями, не происходит.

Отсюда в рамках экономического цикла начинается период «сжатия» или фаза «краха». По словам Ротбарда, «производители капитальных благ обнаруживают, что их инвестиции были ошибочны: то, что они считали прибыльным, приносит убытки в силу отсутствия спроса со стороны предприятий-заказчиков. Производство в отраслях „высших порядков“ оказывается убыточным, и ошибочные инвестиции теперь необходимо ликвидировать»[675]. И в этот момент обнаруживается, что бум был периодом ложного процветания, которое не может продолжаться вечно.

Джеральд О’Дрискол-мл. и Судха Шеной следующим образом резюмируют критику последствий кредитной экспансии декретных денег со стороны австрийской школы:

«Денежное расширение начинается с понижения процентных ставок. Предприниматели, введенные в заблуждение нескоординированными ценовыми сигналами, пытаются привести все предельные нормы прибыли к одному уровню. Но при этом они ex post увеличивают норму прибыли при производстве некоторых товаров выше, чем процентные ставки. Таким образом, денежное расширение вызывает диспропорции в производстве капитальных благ, что вскрывается во время депрессии: в некоторых отраслях наблюдается перепроизводство, в то время как в других – недопроизводство…

Таким образом, денежная экспансия вызывает череду неустойчивых изменений в конфигурации производства, однако в конце концов эти изменения потребуют модификации и будут развернуты вспять. Поначалу, пока доходы растут, последствия экспансии могут казаться благоприятными. Но именно в этот период, когда цены на полуфабрикаты относительно цен на потребительские товары растут, и происходит ошибочное размещение ресурсов. По мере того как деньги проходят по системе, направление относительного изменения цен меняется на противоположное, и тогда начинают расти цены на потребительские товары. Ошибочные инвестиции теперь принимают форму убытков и безработицы, дополняющих убытки и безработицу, вызываемые постоянной необходимостью адаптировать производство к меняющимся обстоятельствам. В частности, перестают быть востребованы ресурсы в секторах, дальше всего отстоящих от потребителя. По мере роста производства потребительских товаров безработица снижается. Постоянная денежная экспансия может лишь увековечивать циклическую нескоординированность капитальной структуры, тем самым увеличивая убытки и безработицу выше уровня, который сложился бы в противном случае»[676].

До появления теории экономического цикла австрийской школы сторонники твердых денег обычно объясняли цикл «бум—крах», который нередко сопровождал частичное резервирование и «спекулятивную» банковскую деятельность, с помощью механизма перетока звонкой монеты. Чарльз Кэррол, Дэниэл Рэймонд, Давид Юм и другие «заявляли, что сначала банки расширяют денежное обращение, вызывая рост цен и спекуляции, что, в свою очередь, вызывает утечку звонкой монеты, после чего наступает сжатие, бизнес несет убытки и разоряется»[677].

Однако Ф. А. Уолкер в главах по влиянию изменений денежного предложения придерживается квазиавстрийского взгляда на экономический цикл. Например, он отмечает, что причиной депрессии «является, однако, не общее перепроизводство, но лишь перепроизводство в определенных секторах…»[678] Чрезмерное расширение происходит не в производстве потребительских товаров, утверждает Уолкер: «Отрасли, производящие товары массового спроса, и в особенности те, что производят товары первой необходимости, никогда не будут остановлены»[679].