Король драконов и Принцесса-Апельсин - Ната Лакомка

прочим. Так или нет – не знаю, но жемчужина – это сердце дракона. Вынь сердце – и дракон погиб. Я вынул своё каменное сердце и выбросил.

В глазах принцессы заплескался непритворный страх, и она быстро и с беспокойством оглядела Тюнвиля, а тот расхохотался. Ледяной холод отступил, и по всему телу текли горячие огненные волны. Хотелось упереть кулак в бедро и сделать какую-нибудь глупость – горы свернуть, достать звезду с неба или зацеловать до головокружения одну маленькую, но такую несговорчивую принцессу.

– Нет, глупышка, – ответил Тюнвиль на невысказанный вопрос, подходя к Хильдерике и отвечая на её невысказанный вопрос, – я цел и невредим. Правда, теперь не смогу спасти тебя, если вдруг решишь прыгнуть с обрыва. И вряд ли выживу, если меня ударят кинжалом. Да и от яда, скорее всего, умру. Но пока я жив. Погиб только дракон. Человек остался.

– Жемчужина? – переспросила она и дрожащим пальцем ткнула в сторону моря. – То, что ты выбросил? Но зачем? Зачем?!.

– Чтобы быть с тобой, – просто ответил Тюнвиль. – Неужели не ясно?

Она спрятала лицо в ладонях и, кажется, застонала, а потом посмотрела с таким страхом, с каким никогда не смотрела на него, когда он был драконом.

– Что же ты наделал? – с ужасом сказала она. – Ты ведь пожалеешь…

– Тевиш отказался и не пожалел, – Тюнвиль, и правда, не чувствовал никакого сожаления. – И Гидеон. И малыш Тристан. Я раньше не понимал их. Не бесился, как Рихард, когда они выбрали человеческую природу, отказавшись от драконьей, но всё равно не понимал. А теперь понимаю. Лучше всё время чувствовать тепло здесь, – он взял руку Хильдерики и положил ладонью себе на грудь, слева, – с тобой. Чем испытывать жар в другом месте, и всё время с разными женщинами.

По лицу принцессы разлился румянец – нежный, розовый, как заря.

– Только со мной? – произнесла она дрогнувшим голосом.

– И ни с какой другой женщиной, – заверил её Тюнвиль. – Знаешь, я видел, как ты защищала мужа… принцессу Аранчию. Ты встала на пути у дракона. Тогда я впервые подумал, что многое отдал бы…

– Не будем об этом, – она зажала ему рот ладонью. – Человек?.. – и принялась ощупывать его, хотя не известно, что собиралась нащупать.

Тюнвиль сгрёб её в охапку и прижал к себе.

– А ты не чувствуешь, что теперь во мне нет змеиного холода? – спросил он. – Разве не чувствуешь?

Ответом ему был поцелуй – такой же горячий, как солнце. И долгий, к тому же. Очень долгий.

– Если ты теперь не дракон, то как доберёшься до дворца? – пролепетала Хильдерика, когда они отстранлись друг от друга, тяжело дыша. – Пойдёшь голышом через сад и двор?

– Ну-у… – Тюнвиль наморщил лоб. – Я могу дождаться ночи и пробежать тайком.

– И замёрзнуть здесь? – фыркнула она. – Ты заледенеешь на таком ветру! Я принесу тебе одежду.

– Не надо одежды, так дойду, – попытался убедить её Тюнвиль.

Но принцесса строго свела брови:

– Теперь ты человек, – сказала она, будто читала ему отрывок из воскресной проповеди, – а значит, вести себя надо по-человечески.

– Хорошо, – сдался он. – Буду ждать тебя здесь.

– Я быстро… быстро… быстро… – шептала она и целовала его снова и снова, но Тюнвиль был не против, что её слова расходятся с делом.

Наконец, она оторвалась от него, и стала спускаться со скалы, постоянно оглядываясь, словно боялась, что он исчезнет, стоит ей потерять его из виду.

Оставшись один, Тюнвиль сел на камни, повернувшись к востоку. Горизонт затягивали тучи, но там, где их разрывал ветер, небо было лазурью пополам с пурпуром, и Тюнвиль впервые удивился нежности этих красок. Неужели, у людей другое зрение? Но разве принцесса Хильдерика не показалась ему сейчас красивее, чем была на острове? Пусть и с растрёпанными волосами, слипшимися от морской соли, сейчас она была красивее, желаннее, любимее...

Мысленно он повторил эти слова несколько раз. Теперь даже слова звучали по-новому. Потому что стоило вспомнить румянец, заливавший бледное лицо Хильдерики, как в груди вспыхивало солнце. Нет, сто солнц. Тысяча.

Тюнвиль приготовился ждать свою возлюбленную около часа – пока она добежит до дворца и обратно. Но уже минут через пятнадцать раздались лёгкие шаги на тропе. Тюнвиль не мог обознаться – чувствовал, что Хильдерика возвращается. Хотя, теперь её близость он ощущалась иначе чем когда был драконом. Теперь он чувствовал не кожей, а… сердцем?..

– Действительно, быстро… – начал он со смехом, но замолчал, услышав и другие шаги.

Следом за принцессой на скалу поднялся человек – мужчина. Незнакомый, но в то же время знакомый… Не слишком молодой, но стройный, и лёгкий в движениях. У него были светлые русые кудри и небольшие залысины надо лбом. И зелёные глаза.

Только в руках этот человек держал взведённый арбалет, и это Тюнвилю сразу не понравилось.

– Что происходит? – спросил он, поднимаясь с камня. – Кто ты? И как здесь оказался? Это закрытые земли. Король накажет тебя.

– Уверен, что узнать это так важно? – ответил зеленоглазый мужчина и нацелил стрелу на Хильдерику, которая стояла рядом, обречённо уронив руки и повесив голову. – Немедленно отдай свою жемчужину, если хочешь, чтобы принцесса осталась жива.

– Так ты пришёл за жемчужиной? – Тюнвиль начал кое-что понимать. – Это мятеж против короны? Ты – мятежник, и угрожаешь мне чужой жизнью?

– Я знаю слабость драконов, – мужчина холодно улыбнулся. – Не трать время на слова. Тебе никто не поможет.

– Отпусти девушку, – потребовал Тюнвиль, а человеческое сердце будто сжала каменная рука, – и жемчужина будет твоей. Обещаю.

Мужчина не успел ничего сказать, потому что его опередила Хильдерика.

– Жемчужины нет! – выпалила она и посмотрела на Тюнвиля с отчаянием. – Он её выбросил! Её унесла чайка!

Арбалет дрогнул в жестокой руке, Тюнвиль бросился вперёд, собираясь этим воспользоваться, но остановился, потому что на скалу выскочили ещё трое – все с оружием, все – нацелив арбалеты на принцессу.

– Как – выбросил? – произнёс зеленоглазый, а потом выстрелил.

Стрела вырвалась из металлического гнезда и ударила Тюнвиля в ногу, повыше колена. Он не удержался и упал, зашипев от боли и оперевшись ладонью о камни.

Хильдерика вскрикнула и хотела бежать к