Держись от меня подальше (СИ) - Сукре Рида

Приглашены были Соня, Леся и сама Лиза. Стас нацепил блондинистый парик и делал вид, что он — это я: он сыпал пословицами и поговорками невпопад, спотыкался, а потом ещё и спел песню для невесты — от экого кадра даже мне стало смешно. По задумке Лизы, этот персонаж должен был разозлить Лесю, но она не знала о том, что чувство юмора у моей подруги супер-странное, и ей ход понравился. Зато Стас был не в восторге, ведь большую часть вечера Леся таскала его за собой вместо меня и вела себя так же отвратно, как обычно.

Лиза расстаралась с конкурсами. Особенно всех впечатлил первый, когда сидя в ВИП-комнате караоке бара к ним въехал торт. Невеста ждала жаркий мужской стриптиз, но вместо красавца в леопардовых стрингах из торта вылетели воздушные шарики. В каждом лежало предсказание, и нужно было ловить их и лопать. Лизка не была б собой, если не написала на бумажках сплошные гадости, так что в замужестве мою подругу ждало десять детей, плюс пятьдесят кило после третьих родов, расшатанная нервная система и три седые волосинки. Невеста негодовала, но знала, что месть лучше подавать холодной, и не спешила лишать себя хотя бы и такого девичника.

Далее миниатюрная Лиза нацепила на голову платок и стала изображать из себя гадалку, просила выбрать из колоды три карты, чтобы определить характер будущего мужа. Естественно, все они были под стать предыдущему конкурсу, Егору предполагалось раскрыть в браке свои худшие черты: ленивый чесоточный бабник.

Угадывание специй закончилось тем, что все, включая и резвую ведущую, обчихались, а когда кормили друг друга с закрытыми глазами — выворачивало желудки. Сначала пробовали васаби, а потом Лиза достала полученный по связям натто — ферментированные японские бобы, один запах которых отбивал всякое желание есть надолго, и после этого к её конкурсам настороженно стала относиться не только невеста, ведь страдали все.

Таким образом пирожки, которые были подготовлены по итальянским поверьям с посланиями внутри кусать никто не стал, но разломили, и читали по очереди:

— Муж будет…

— Пить, курить и веселиться

— Дети будут…

— Изменять.

Получалась полная чепуха, но даже когда читали в другом порядке, предсказание ничего хорошего не сулило.

В конкурсе мужских отмазок ведущая и невеста, идя нога в ногу, они обе были настоящими знатоками самых нелепых, частых и смешных отмазок мужчин по любому поводу, и даже Стас дал им фору. Признать себя проигравшей ни одна не желала, и Соня со Стасом, уставшие ждать их, перешли к следующему конкурсу, в котором надо было делать задания, доставая их из коробки.

«Поцеловать незнакомца» достала задание Соня и стала бунтовать, что никого целовать не будет, но по итогу клюнула в щёку смущающегося официанта, и следующим задние доставал Стас. «Взять номер телефона у трёх парней». Снимать наряды девичника было нельзя, поэтому попытки парня, с париком на голове и наряженного в костюм Лю Кан с оголённым торсом, с перетянутой через грудь лентой «Подружка невесты», собрали взгляды многих, и слава Богам, были восприняты шуточно и парни смеясь помогали своему, а заодно и заставили соревнующихся невесту с ведущей забыть о споре. Лиза достала «Почесать коленку незнакомцу», и не стесняясь выбрала самого красивого в зале и осуществила задание, он даже стал выспрашивать её номер. А невесте досталось «Спеть серенаду под окном любимого».

Для воплощения этого в жизнь они пошли в наш двор. Леся петь отказывалась, и Стасу, как подруге невесты, пришлось выручать. В результате ведро воды добрые понимающие соседи осушили на его голову, а Леська спасла и макияж, и причёску, и достоинство. Однако, жениха впечатлить им не удалось, тот был на мальчишнике. Лиза считать задание выполненным отказывалась, если написано спеть жениху — надо спеть жениху, иначе пусть поёт на свадьбе. Новая перспектива была хуже прежней, и они отправились портить мальчишник.

Перед этим они сыграли в «Выпей, если…». Если сказать коротко, то на все признаки, по которым стоило поднимать бокал Леське, у неё присутствовали, и когда все дошли до кондиции делать переводное тату, она не сопротивлялась, и даже сама тянула руку, в результате чего ей перевели на локти и плечи золотистые надписи, гласившие: «Если нашли меня в луже, прошу вернуть по адресу…» и далее был написан адрес нашей квартиры, или «позвонить по номеру…» и давался номер дяди Коли. Она ужаснулась, обнаружив их с утра на теле, но тату быстро сошли под тёплой водой. И под венец она пошла настоящей красавицей. А вот несчастный дядя Коля запомнился всем тем, что сел в свадебный торт.

Говоря о тату, я своё уже свела. Пять сеансов лазера сделали своё дело умело, и даже следа не осталось, а кожа на месте бывшей татуировки была гладкая, как у младенца. Тату я стёрла, а воспоминания стереть не удавалось. Кольцо своё я сняла сразу, как только последние бумаги о разводе были подписаны.

Знакомый адвокат у меня был только один — Толя, и тот свою практику ещё не начал, и выпытав у меня в качестве гонорара номер чопорной Вики, он помог развестись, хотя Артём пытался вставлять палки в колёса. То не пришёл в суд, якобы лежал в больнице, но даже и представителя не отправил вместо себя, затем требовал оставить всё нажитое имущество, которого у нас не было (квартиру нам следовало вернуть семье мэра, ибо двух месяцев вместе мы не протянули), и в итоге судья разбесился от его шуточек и развёл нас без дальнейших эксцессов. Мы постарались по максимуму не привлекать прессу, лишняя огласка могла навредить Филу.

А вот раскрытие наших отношений наоборот сыграло на руку — все умилялись рассказанной истории, как после долгих лет он вернулся в родной город и встретил свою первую любовь — меня, и приглашали в разные передачи на каналах модных блогеров, радио и даже телевидение. Фил перед камерами цвёл, я тушевалась, мы отлично друг друга дополняли, и вели себя скромно: держались за руки, редко обнимались и поцелуи позволяли себе на людях только в щёчку, что в рамках развращённого американского общества было нонсенсом, но будоражило кровь ожиданием от нас чего-то большего.

Всё своё время я проводила либо с ним, либо в школе. Думать о прошлом времени не было. Но оно нет-нет, да и давало о себе знать. Артём, тень из прошлого, не пытался со мной связаться, но то и дело мне попадались на глаза упоминания о нём.

Приуроченный к концу года, вышел новый альбом Олли, и он презентовал мне коллекционный экземпляр с автографом. Такой можно было «дорого загнать» посоветовал мне вездесущий Фил. Это был первый диск Оливера, который попал мне в руки, ведь я никогда не была рьяным ценителем музыки, предпочитая слушать её через ноут с интернета или в наушниках с плеера, куда можно было закидывать треки в электронном формате. Но после переезда моя жизнь начала меняться и отношение к музыке изменилось, и Оливер был своеобразным этому пособником, он советовал мне исполнителей и иногда давал эксклюзивные уроки по старой дружбе, а параллельно рассказывал обо всём на свете. Единственное, мы не обсуждали его брата, хотя периодически из его уст что-то и проскальзывало.

На этой пластинке была запись той песни, которую мы вместе исполняли в клубе. Припев, который он решил оставить на русском, а куплеты перевёл на английский, записывали со мной, он специально приезжал ради этого в Нью-Йорк, и целую неделю мы торчали в одной из студий, принадлежащих его лейблу. Ценой пары дюжин яиц я испекла для него торт «Слёзы ангела», напомнив, что он хотел в них искупаться, ох, как он хохотал.

Я познакомилась с артистами, которые там записывались, и мы сделали совместно несколько коллобораций.

Ожидая увидеть собственное имя на обороте, где были подписаны авторы песен, я нашла автора текста Sherkhan. Я вспомнила, как после нашей размолвки, я увидела, как он выкидывает что-то в мусорный бак. Боясь оказаться замеченной им, я сбежала и вернулась не сразу, но перед тем, как зайти в подъезд, не тревожась о том, что соседи начнут называть побирушкой, достала мятые листы, исписанные стихами, и сохранила их. Так я узнала, что он пишет стихи. Или писал. Возможно, посвящая их мне. Но это не факт. И я не ожидала, что и эту песню написал он.