Ересь Хоруса: Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

Но эта «Птица» была подбита. Она была обречена. Скольжение назад ускорялось. Нос задрался вверх, и угол наклона все увеличивался. Скрежет металла продолжался до тех пор, пока посадочные когти не оторвались от поверхности из-за сильного крена судна назад. Сквозь тонированные стекла рубки Хавсер отчетливо видел побелевшие от ужаса лица членов экипажа, пытавшихся стабилизировать ситуацию. Внезапно завелись двигатели, подняв вихри пыли и мусора. Кто-то пытался включить тягу, чтобы?.. Вернуть машину на платформу? Взлететь?

«Грозовая птица» рухнула вниз. Хавсер видел, как она прошла точку невозврата. Все еще опущенный посадочный трап выглядел со стороны как разинутый клюв, словно у неоперившегося птенца, еще не умеющего летать и вывалившегося из гнезда.

Машина полетела вниз, увлекая за собой часть платформы. Площадка под ногами Хавсера вздрогнула.

Он что-то бессвязно забормотал, не в силах смириться с произошедшим. В глубине души он еще надеялся, что «Грозовая птица» запустит двигатели и сумеет взлететь, но сам понимал, насколько это глупо.

Вдруг он понял, что ему что-то кричит Длинный Клык. Возникла более насущная проблема.

Вес «Грозовой птицы» и ее падение окончательно вывели платформу из строя.

Площадка, на которой они стояли, грозила вот-вот обвалиться.

Как-то раз он стал свидетелем уничтожения многоярусной фавелы[156] в Зюд Мерике. Трущобный улей, из которого власти Объединения удалили всех обитателей и протестующих, представлял собой высокий зиккурат[157], целую гору мусора, которая в течение шести поколений отбрасывала тень на речной бассейн. На его месте должно было начаться строительство гидростанции, но до начала работ Хавсеру и Мурзе была предоставлена возможность исследовать невероятно древнее сооружение на предмет реликвий протокрестовой веры, которые, как поговаривали, попадались здесь как изотопы в грунтовых водах.

Сооружение рухнуло гигантской лавиной. Взрывы разбивали уровень за уровнем и этаж за этажом, так что сооружение оседало, словно карточный домик. Хавсера повергли в шок сейсмические толчки и оглушительный грохот, но сильнейшее впечатление произвело неимоверное количество пыли, взметнувшейся в воздух после взрывов.

То же самое происходило и с платформой. Она разваливалась на куски, и огромные обломки вместе со щебнем, насыпавшимся после развала верхних уровней, летели вниз. Шум превращался в вибрацию, и вибрация снова становилась шумом, между ними не было никакой грани отличия, и перед глазами все расплывалось. Оранжевые плиты и опорные балки взрывались и превращались в тучи пыли.

Хавсер побежал к особнякам. Роковая опасность с грохотом неслась за ним по пятам. Земля перед ним внезапно встала на дыбы, и он понял, что поднимается по склону. Гигантский каменный блок, отколовшийся от здания наверху, соскользнул ему навстречу. Его падение должно было окончательно разрушить остатки платформы.

Перед самым камнем, не дожидаясь, пока тот размажет его в кровавую лепешку, Хавсер подпрыгнул вверх. Он неловко приземлился на вершине, сильно ударился бедром и лодыжкой, но удержался, обхватив обеими руками верхушку разбитой башенки.

Каменная глыба продолжала соскальзывать вниз. Хавсер поднялся и спрыгнул с другой стороны на накренившуюся платформу. Он стал карабкаться вверх, не обращая внимания на летящие камни, ударявшие по плечам и защитной маске. Один осколок так сильно стукнул по левой глазнице, что разбил линзу и оглушил Хавсера.

Грохот стал невыносимым. Ослепший, прихрамывающий Хавсер бежал до тех пор, пока во что-то не уперся. Перед ним оказалась стена.

— Садись. Садись здесь! — прорычал кто-то рядом на вургене. — Ты здесь в безопасности, скальд.

Он едва смог что-то рассмотреть. Большая часть платформы уже исчезла, на искореженных брусьях осталась неровно отколотая полоса бетона с торчащими из нее проводами. Поднявшаяся пыль заволокла все вокруг мучнисто-мутной пеленой.

Хавсер сидел на корточках у подножия одной из чудом уцелевших стен особняка, всего в двух метрах от зияющей пропасти. Вокруг него припали к земле Волки в припорошенных желтоватой пылью шкурах и доспехах.

— Ты в порядке? — спросил сидящий рядом Волк.

Его имени Хавсер не знал. Вместо полностью закрытого шлема на голове у него была плетеная кожаная маска, изображавшая голову фенрисийского морского змея.

— Да, — ответил Хавсер.

— Ты уверен? Я вижу страх в твоем неправильном глазу, а мы не хотим, чтобы страх перекинулся с тебя на нас.

— Я уверен, — огрызнулся Хавсер. — Как твое имя? Я хочу отметить твою помощь в сказании о сегодняшнем дне.

Воин пожал плечами.

— Йормунгндр, — представился он. — По прозванию Змей-с-Двумя-Мечами. Неужели ты не слышал о прославленном воине Два Меча, скальд? Это меня оскорбляет.

— Конечно слышал, — поспешно солгал Хавсер. — Но близость смерти меня настолько потрясла, что я не сразу разглядел характерные знаки на твоей маске.

Йормунгндр Два Меча кивнул, как будто удовлетворенный его объяснением.

— Следуй за мной, — сказал он.

Свессл пробил дверь одного из ближайших сооружений, которые Хавсер считал особняками.

За небольшим домиком привратника оказался внутренний дворик. Между грудами обломков он впервые увидел убитых противников — «худяков», защитников и еще каких-то более мелких, незнакомых ему существ. Лужи фиолетовой крови обитателей Безмолвия успели подернуться налетом желтоватой пыли.

Волки уже ворвались в холл и разбежались в разные стороны. Со всех сторон виднелись крытые галереи и переходы. Хавсер никак не мог решить, куда ему идти. Он услышал вражескую стрельбу, а потом в ответ загремел болтер. Сначала один, потом по той же цели стали стрелять и другие болтеры, а между выстрелами, словно неприятный привкус, слышался скрежет металла.

Он различал и другие, более глубокие и масштабные звуки. Гулкое уханье разрушающегося города, скрежет и скрип зданий, медленно клонившихся к своей неминуемой гибели на дне впадины.

Хавсер обнаружил, что расхаживает по дому, пересекая внутренний дворик и заглядывая в крытые галереи. Казалось, развернувшееся вокруг побоище его совсем не касается. В пыльном воздухе частыми звездами пролетали искры. Из сумрака крытой галереи он вернулся в ярко освещенный двор, и пламя пожарища протянуло его длинную и тонкую тень по плиткам мощеного пола.

Он стал разглядывать свою тень — тощую, длинноногую и подвижную в свете пляшущих языков пламени. Шкура, отданная ему Битуром Беркау сразу после пробуждения, по-прежнему висела у него на плечах. Он носил ее не снимая. Серый волчий мех заставлял его тень сгибать шею и сутулиться.

Внутри здания почти все было разрушено. С потолка и стен облетела гладкая плитка, и под ней открылся странный органический слой с загадочными устройствами. Назначение этого слоя ему было непонятно. Таинственные приспособления напоминали одновременно и электрические схемы, и органические клапаны, силовые кабели и переплетение кровеносных сосудов. Из сломанных болтающихся трубок вылетал дым с огнем. Из порванных сосудов сочилась какая-то жидкость.

Он огляделся по сторонам. Посмотрел наверх. Над ним поднимался исковерканный город, словно пытаясь вырваться из ледяной могилы. Огни выстрелов яркой сеткой пронизывали задымленный воздух. Тяжелые орудия штурмовых кораблей, летящих на бреющем полете, протягивали свои смертоносные лучи поперек темной впадины на несколько километров. Там, где они попадали в цель, городские сооружения исчезали в стене огня, выбрасывая яркие протуберанцы горящего газа, словно маленькие солнца. Артиллерийские установки бомбардировщиков, слишком темных, чтобы выделяться на фоне дыма, выплевывали ракетные залпы, заметные только по струям отработанного газа. Слева от Хавсера на уровне крыши два далеких титана класса «Владыка войны» возглавили атаку армии на ворота бастиона, расположенные под пролетом внутреннего моста башни. Вокруг их несгибаемых фигур светились облака крошечных взрывов снарядов. Издали их можно было принять за рой светлячков.

Он снова прислушался к гулкому грохоту города. Как будто в центре планеты бьет колокол.

Его внимание привлек более резкий звук. И сразу раздался взрыв. Прямо у него над головой эскадрилья тяжелых транспортов пыталась высадить отряды Аутремаров на верхние платформы, которые нависали над впадиной, словно театральные балконы. Один из кораблей был подбит выстрелами с земли. Он взорвался клубком желтоватого огня и осыпался градом обломков. Соседние корабли попытались уклониться от взрыва. Один подрезал другого, и обоим пришлось набирать высоту, разогнав двигатели на полную мощность. Третьему кораблю обломок взорванного транспорта угодил в борт. Он вздрогнул от смертельного ранения, правые двигатели задымились. Экипаж пытался поднять носовую часть и приблизиться к платформе, чтобы сбросить трап и дать солдатам возможность высадиться.