И придет новый день - Ула Сенкович

Мда…

— Это страна эльфов.

— Эльфов здесь нет. Они и вправду существуют? Ты их видела?

Куда меня занесло? С таким же успехом можно было очнуться в горах Афганистана и спрашивать у моджахедов, где находится Мадагаскар. За все время моего пребывания в мире Ланет я ни разу не нашла минуточки, чтобы поинтересоваться обычаями орков. Знала только, где находятся их земли, но кто там живет и как меня, к сожалению, совершенно не интересовало. Известие о рабстве немного сбило с толку, мне о таком слышать не приходилось. Но с орков станется, в их земли никто носа не совал. Вполне могло быть и такое.

— Так ты — раб? — вопрос адресовался старшему. Тот вскинул гордо голову.

— Нет! Моя мать колдунья. Она любого превратит в ящерицу, кто меня обидит, — потом нехотя добавил. — И мой отчим — орк из правящего дома Ургандов. Я — неприкосновенный.

— Повезло тебе. А что сделают со мной?

Мальчишка нахмурился, зато его братик опять ткнул в меня пальцем:

— Ты теперь — моя рабыня!

— Ну, конечно.

Ребенок не услышал в моих словах сарказма и довольно разулыбался. Добыл живую игрушку. Идти в селение мне категорически расхотелось. Я предпочла бы и дальше прятаться в скалах, но солнце начинало припекать совсем уже нестерпимо, и ужасно хотелось пить. Правда, решимости идти у меня все еще не было.

— Ты умеешь предсказывать будущее? — старший подвинулся ко мне поближе.

— Нет. Зачем тебе это? — увидев его разочарование решила немного подсластить ответ. — Но я могу тебе это будущее подарить.

— Все, что угодно?

— Все, что пожелаешь!

— Я смогу ходить через миры, как ты?

"Надо же, на что замахнулся юный мечтатель!"

— Конечно. Легко. Но придется тебе подрасти и многому научиться. Не так уж это и просто.

— А еще что ты мне подаришь?

— Что тебе больше хочется иметь? Славу, любовь или богатство?

Взрослый бы не задумываясь выбрал все. Мальчишка растерялся, затем густо покраснел:

— Зачем мне слава? Я люблю свободу. Богатство у меня уже есть. У меня целых десять золотых монет. И я могу научиться заклинаниям.

"Понятно… Скромный владелец десяти золотых выбирает чувства."

— Тогда я дарю тебе любовь. Самую сильную, верную и прекрасную, какую ты только себе пожелаешь.

Мальчишка покраснел еще больше, но смотрел на меня серьезно и слушал крайне внимательно.

— Как я ее найду?

— Она сама тебя найдет. Так всегда бывает.

— А как я ее узнаю?

— Не знаю. Слушай свое сердце.

— Я могу ее представить?

— Попробуй. Но ты еще слишком мал для таких мыслей, — хотя, что я знаю о мальчишках…

— Мне тринадцать!

— Поздравляю. Можем теперь идти?

— Она будет, как и ты, из другого мира?

— Пусть будет из другого мира. Раз уж тебе местные девочки не нравятся.

Я поднялась наконец на ноги, столкнув предварительно цеплявшегося за меня рабовладельца на землю. Отряхнула юбку и осмотрела расцарапанную руку. Кровь на руке запеклась и больно стягивала кожу.

Любитель рабства вцепился в мой рукав, путался под ногами и громко сопел. Подаренное брату будущее не могло оставить его равнодушным. Все-таки изогнулся, пнул его ногой и потребовал что-нибудь для себя.

— Что же ты хочешь получить?

— Я хочу всеми править!

— Ну конечно…, - брат опять не удержался от хохота. Чтобы не тратить свои силы на растаскивание драчунов, я решила подыграть честолюбцу.

— Конечно, будешь! Ты будешь самым главным. Над всеми орками.

— И над людьми! — потребовал малолетний Наполеон.

— Обойдешься. Хватит с тебя и орков.

Мы могли и дальше продолжать делить народонаселение, но нас заметили снизу, и несколько человек начали подниматься нам навстречу. Старший показал на высокую женщину в черном и со счастливой гордостью заявил:

— Моя мама.

— Это моя мама! — оркский Наполеон рвался из моих рук, чтобы запрыгнуть на спину брата.

— О-о! Как мы меня достали. Вы все время так себя ведете?

— Да, — хохотнул старший и припустил по склону вниз. Несознательный брат разревелся и завопил, что есть мочи:

— Лим, я тебя поджарю и съем!

— Сначала догони, — донеслось с низу.

Орченок насупился и уставился на меня злыми желтыми глазами:

— Я посажу тебя на цепь.

— Не хочу тебя расстраивать, но у тебя ничего не получится.

— Получится. Я — великий воин Хондар!

— Ага! Видела я одного такого великого воина. Надеюсь, это не твой папа. Забудь, малыш. Тебе не помешает стать умнее.

— Я — единственный Хондар! Я — непобедимый.

— Хорошо, хорошо. Пошли быстрее. Становится слишком жарко, и у меня кружится голова.

В глазах потемнело. Пришлось присесть на камень. Солнце слепило нестерпимо, вызывая хоровод разноцветных бликов. Резкий шум в ушах оглушил меня, достиг нестерпимого визга и наступила относительная тишина. Время для меня перестало существовать. Палящая жара напоминала о себе потрескавшимися губами, но солнце больше не жалило кожу. Остались только прохладное дуновение ночного ветра и громкий треск цикад.

Я сидела на скале совершенно одна. Все люди исчезли, словно были видением, которое мерещится путникам в пустыне. Если бы не расцарапанная в кровь рука и выпачканная грязнулей орком юбка, можно было бы подумать, что я видела сон. А может я, и в правду, видела один из странных не имеющих смысла и продолжения снов? Плохо было только то, что местность, где я находилась, совершенно не изменилась. Скалы, камни, колючки и песок. Только ранее утро сменилось ночью. Я огляделась и направилась в обрыву. В моем сне там жили люди.

Пещерная деревня встретила меня оглушительным собачьим лаем. Откуда-то из скалы вышел низкорослый оборванный мужчина. Крикнул гортанным голосом непонятные мне слова, и через минуту я была окружена людьми. Пещерные жители рассматривали меня неособенно дружелюбно, быстро переговаривались между собой на непонятном языке. Потом между ними разгорелся жаркий спор и, когда я уже начала терять терпение от поднятого крика, вперед вышел низкорослый красавец со шкурой на спине, чтобы прекратить ссору. Вожак смотрел на меня хмуро и неодобрительно. Поднял руку, отдал приказ и двое довольно крепких аборигенов поволокли меня в ближайшую пещеру. От накатившего ужаса я чуть не лишилась сознания, но, к сожалению, мое тело решило, что на сегодня лимит обмороков исчерпан. Пришлось наблюдать, как меня втаскивают внутрь. Кусаться не стала из опасения подхватить дизентерию.

"Куда я вообще попала?"

Знакомых мальчишек видно поблизости не было, если никто больше не говорит на понятном мне языке, то у меня крупные проблемы. Но переводчик, к счастью, отыскался. На вырубленном в скале углублении сидел древний дед. И судя по его дурацкому этническому костюму, меня притащили прямиком к местному шаману. Что еще можно было подумать, глядя на головной убор, сделанный из головы лисицы, и устрашающий раскрас на теле? В руке повелитель мира мертвых держал берцовую кость. Не поручусь, что это было за животное, но размер оставлял выбор между слоном и динозавром. Не говорю уже о горке беспорядочно сваленных в кучу черепов. И еще этот странный запах, от которого начинает пощипывать глаза. Так что престарелый кудесник мне решительно не понравился.