Когда мертвые заговорят - Вики Филдс

«Ты умоляла вернуть тебя назад, Кая Айрленд. Эта игра – твоя игра. Твоя незаконченная цель – спасти Леду Стивенсон. Ты об этом просила – не я».

Леда, босая и все еще в больничной одежде, стояла надо мной, ожидая какой-нибудь реакции. Но я не знала, что сказать, как отреагировать. В моей голове вновь хаос и неразбериха. Будто это мои мысли парализованы. Будто кто-то вколол мне дозу транквилизаторов, и я не могу думать, потому спешу. Секунда – и не успею.

– Я просто хотела сказать тебе об этом, Кая. Если действительно хочешь меня спасти, сделай то, что я прошу. Я не выживу в этом мире. Я уже мертва, – произнесла она, а затем развернулась и медленно пошла наверх. – Я буду в своей комнате. Подожду тебя там.

Комок в горле все не проходил. Я не поднимала головы.

Она будет ждать, когда я приду и убью ее?

Она сошла с ума?

Я опустила голову между колен, пытаясь восстановить дыхание, но легкие сжались. А через секунду я почувствовала, как немеют руки и ноги. До того, как окончательно потерять контроль над телом, я дрожащими пальцами залезла в карман штанов и достала таблетки; проглотила две штуки и упала на бок, скованная агонией.

Я блуждала взглядом по комнате, горя изнутри, а затем увидела перед собой рисунок Леды. Она видела меня именно такой – девушкой, которая поможет ей спастись от монстров, живущих под кроватью, которая поможет избавиться от боли, вытянет из пыльного шкафа за руки и крепко обнимет.

Приступ медленно, словно нехотя, отпустил. Он отнял все мои силы, и я просто повернулась на спину и посмотрела в потолок. Красивая люстра. Очень необычная. Маме бы понравилась…

Мамочка. Что же мне делать?

Я накрыла ладонью глаза, затем сжала кулаки и стиснула зубы. По телу распространился жар. Я почувствовала, что грудь и спина пропитались потом, что под коленями стало влажно; и когда поднялась на ноги, то с трудом восстановила равновесие – перед глазами все зашаталось. Я смахнула слезы, и все внезапно пришло в норму, стало ярким и четким. Стеллаж с книгами, фотографии на каминной полке, где нет ни одного изображения твари. Я опустила взгляд на рисунок Леды, с трудом наклонилась и положила его и конверт на диван.

Я все еще собиралась с духом.

Я все еще пыталась понять, что буду делать. Но тело все решило. Где-то глубоко в душе, в самых ее глубинах, там, куда я никогда не заглядывала, потому что боялась, я знала несколько вещей. Ной сказал, что сегодня я уйду. А раз я уйду, значит, я должна спасти Леду. А если я не остановлю ее, она продолжит убивать себя, и этот круг никогда, никогда не прервется.

Выход есть всегда, я знала. Но Леда – не обычная девушка. Она другая. Она не умеет жить в одиночестве, существовать без своего отца, который мучил ее всю жизнь, который забрался в ее голову и прочно поселился там.

Выход есть всегда, а для Леды – особенной девушки с белыми волосами и глазами, похожими на два стекла, в которых отражаются бескрайние воды океана – это, возможно, те самые тишина и покой, которые так нужны мне.

Ной был прав: мы с Ледой Стивенсон были связаны. Эта связь глубже, чем кровная. Мы с ней похожи, мы словно один человек, который прожил разные жизни, каждая из которых обречена. Дети убийцы не могут жить счастливо, когда тот отнял других детей у их родных. Это было бы несправедливо.

Я больше не испытывала страха или опасений, что совершу какую-то ошибку. В глубине души я поняла, что так и должно было быть с самого начала. Я вернулась, чтобы остановить убийц и спасти Леду Стивенсон от ее кошмара. Я просто не могла предположить, что спасение окажется именно таким.

Я вошла на кухню и поставила чайник на плиту. Здесь царил идеальный порядок, от начищенных поверхностей столов и пола отражался свет ламп. За окном было темно, виднелись лишь тени от снежинок да свет уличных фонарей.

Я достала с полки красивую белоснежную кружку и бросила туда щепотку черного чая и сразу три ложки сахара. Затем, когда чайник вскипел, залила чай и дала ему настояться под крышечкой, а сама направилась в ванную. В аптечке было полно всяких таблеток и препаратов, что лишний раз напомнило мне о Джеке и о том, что мой отец не хотел, чтобы я становилась как он. Но мне в последний раз придется совершить нечто плохое, чтобы из этого вышло что-то хорошее.

Отыскав баночку со снотворным, я вернулась на кухню и лишь на секунду замешкалась над кружкой с Лединым чаем. А затем высыпала в напиток все содержимое баночки. Таблетки плюхались в воду, капли смертельного чая разлетелись в разные стороны. Автоматическим движением, возможно даже не осознавая в полной мере что делаю, я вытерла стол, кружку и вымыла руки.

Все закончится сегодня.

Сейчас.

Крепко взяв кружку, я направилась наверх, в комнату Леды. Сосчитала ступеньки. Двадцать две штуки – ровно столько, сколько ей лет. А старше она не станет. Когда я шагала по коридору вдоль закрытых дверей, в ушах вновь завучали слова песни.

…И когда я умру

ты уложи меня в гроб из стекла…

Я осторожно отперла дверь в комнату Леды и шагнула через порог. Было сумрачно, горели только две лампы в абажуре, стоящие на столиках по обеим сторонам от кровати. Розовое свечение коснулось вычурных занавесок, кукол, сидящих на подоконнике, Лединого лица. Она следила за мной взглядом, лежа под одеялом. Похоже, она переоделась в пижаму.

– Я боялась, что ты не придешь, – тихо произнесла она, и ее голос наполнился облегчением, признательностью и счастьем. Я попыталась подавить собственные чувства: обреченность, боль, ужас.

На самом деле она ведь имела в виду совсем другое. «Я боялась, что ты откажешься помочь мне, Кая», – говорили ее глаза, полные любопытства.

– Я должна была прийти, – ответила я. – Ведь я обещала.

Я осторожно присела на покрывало слева от нее, и Леда приподнялась на подушках. Ее взгляд опустился на кружку в моих руках. Голос дрогнул от предвкушения.

– Это… это для меня?

Я ответила не сразу, слова просто не желали срываться с губ. Пришлось ответить лишь спустя несколько секунд, после того как удалось взять себя в руки.

– Да, я приготовила для тебя чай.

Леда подняла на меня вопросительный взгляд, полный надежды, облегчения и страха – всех тех смешанных чувств, которые я не хотела замечать. Она протянула к кружке тонкие руки, и я с трудом вручила ей смертельный напиток.

Мое сердце сжалось, когда Леда, глядя куда-то в сторону, поднесла кружку к губам и сделала осторожный глоток. По ее лицу пошла тень, но меньше чем через