Собрание сочинений. Том 3 - Варлам Шаламов

СВИДАНИЕ

Растворила таежные двери,Распахнула руками кусты.Заметались тревожные звери,Тополей встрепенулись листы.

И захлопали крыльями птицы,Затрясли головами цветы.Ты пришла, понимаю, проститься,Но зачем же так ласкова ты.

Звери раньше меня угадали,Что на сердце таится твоем.Они знать не хотят оправданий,Нас с тобой оставляют вдвоем.

Зазвенят на тебе ожерельяИ браслеты твои зазвенят.Чья ж вина в том, что мы постарели,Да и есть ли такая вина?

Ты скажи мне последнее слово,Пока солнце еще не зашло,Без обмана, без всяких уловок,Что же все-таки произошло?

Ты скажи — успокоятся птицы,Станет шелковой злая трава.В свои норы зверье возвратится,Они все еще верят в слова.

Ты скажи — и не будет обманаВ дружелюбном пожатье руки.Ты скажи — и не будет тумана,Поднимающегося от реки.

Повтори же заклятье Навина,Солнце в небе останови,Чтоб я верил хотя б вполовинуУвереньям твоим в любви.

* * *

Лес гнется ветровым ударом.И каждый ясень, каждый кленДрожит и стонет, как гитара,И сам гитарой бредит он.

Ведь у него не только юность,А даже старость на уме.И для нее-то рвутся струны,Остатки звуков в полутьме.

Еще вчера при невниманьеОн пошумел бы и затих.И я б не знал его страданий,И он не чувствовал моих.

А нынче он сам-друг со мноюИ даже просится в родство.Его сочувствие земное —Лекарство, а не колдовство.

* * *

Засыпай же, край мой горный,Изогнув хребет.Ночью летней, ночью черной,Ночью многих лет.

Чешет ветер, как ребенку,Волосы ему,Светлой звездною гребенкойРазрывая тьму.

И во сне он, как собака,Щурит лунный глаз,Ожидая только знакаЗарычать на нас.

* * *

Зима уходит в ночь, и стужаОт света прячется в леса.И в колеи дорожной лужахВдруг отразились небеса.

И дым из труб, врезаясь в воздух,Ослабевая в высоте,Уже не так стремится к звездам,И сами звезды уж не те,

Что раньше призрачным мерцаньемВсю ночь нам не давали спать.И только в силу расстоянья —Умели вышнее внушать.

Как те далекие пророки,Чья сила все еще жива,Что на стене рукою рокаПисали грозные слова.

И звезды здесь, порою вешней,Не так, как прежде, далеки.Они, как горы наши, — здешниИ неожиданно мелки.

Весною мы гораздо ближеЗемле — и теплой и родной,Что некрасивой, грязной, рыжейСейчас встречается со мной.

И мы цветочную рассадуТихонько ставим на окно —Сигнал весне, что из засадыГотова выскочить давно.

* * *

Дождя невидимою влагойОбмыта пыльная рука,И в небе белом, как бумага,В комки катают облака.

Вся пожня ежится от стужи,Сырой щетинится травойИ зябко вздрагивают лужиОт каждой капли дождевой.

И ветер, встретив пешехода,Толкает с хода прямо в грудь,Сменить торопится погодуИ светом солнечным блеснуть.

* * *

Там где-то морозом закована слякоть,И крепость не будет взятаТам где-то весны захлебнулась атакаВ березовых черных кустах.

В обход поползло осторожное летоИ вот поскользнулось на льду.И катится вниз по окраине света,Краснея у всех на виду…

* * *

На краю лежим мы лугаУ зажженного костра,И деревья друг за другомИсчезают до утра.

Визг рязанского страданьяПрорезает тишину.Все свиданья, ожиданьяИ рыданья на луну.

Комары поют в два тона,Ухо режут без ножаНасекомых и влюбленныхКак от песни удержать?

Слышен тише вполовинуПосле всех денных трудовЗвук развернутой пружиныЗаведенных оводов.

Под ногой жужжит, тревожит,Запоздавшая пчелаИ цветок найти не может —Помешала сбору мгла.

Мыши, слепы и крылаты,Пролетают над огнем,Что они притом горбаты,Кто подумал бы о том.

Им не надо опасаться,Что сучок ударит в глаз.Тайну радиолокацийМыши знают лучше нас.

Вот и все, пожалуй, звуки,Что содержит тишинаИх достаточно для муки,Если хочешь только сна

* * *

Остановлены часыКаплей утренней росы.Я стряхнул ее с цветка,С расписного лепестка.

Напряженьем росных силЯ часы остановилВремя, слушаясь меня,Не начнет сегодня дня.

Здесь со мной лесной рассвет,И домой дороги нет.

* * *

Откинув облачную крышку,Приподнимают небосвод.И ветер, справившись с одышкой,Из моря солнце достает.

И первый луч скользнет по морюИ птицу белую зажжет.И, поднимаясь выше — в горы,Гранита вытирает пот…

БУХТА

Дальней лодки парусаТянет ветер в небеса.И завязла в валунахОдинокая волна.

Крылья птиц и крылья волн,Задевающие мол,Парохода резкий бас,Отгоняющий баркас.

Хруст намокшего пескаПод давленьем каблука.И веселый детский смехТам, где радоваться — грех.

* * *

Что стало близким? Что далеким?У всех прохожих на видуЯ подержу тебя за локоть,В метели улиц проведу.

Я не подам тебе и виду,Что я отлично знаю сам,Как тяжело беречь обиду,Не доверяя небесам.

И мы идем без всякой цели.Но, выходя на лунный свет,Мы улыбнемся вслед метели,Что не могла сдержать секрет.

* * *

Деревья зажжены, как свечи,Среди тайги.И горы сломаны на печи,На очаги.

Вот здесь и мне горящей вехойНамечен путь,Сквозь путешествия помеху,Тумана муть.

И, как червяк, дорога вьетсяЧерез лесаСо дна библейского колодцаНа небеса.

И недалекая равнина,Глаза раскрыв,Глядит тоскливо и ревнивоНа этот миф.

Казалось ей, что очень скороНастанет час —Прикроют взорванные горыУмерших нас.

Но, зная ту тщету столетий,Что здесь прошли,Тщету борьбы зимой и летомС душой земли,

Мы не поверили в надежды,В равнины бред.Мы не сильней, чем были преждеЗа сотни лет.

* * *

Пред нами русская телега,Наш пресловутый примитив,Поэтов альфа и омега,Известный пушкинский мотив.

Запряжка нынче необычна.В оглобли, пятясь, входит бык.И равнодушье видно бычьеИ что к телеге он привык.

Вздувая розовые ноздри,Ременным сжатые кольцом,Храпит и втягивает воздух —Не распрощается с крыльцом.

И наконец вздохнет глубоко,Скосит по-конски бычий глаз,Чтоб, начиная путь далекий,В последний раз взглянуть на нас.

А впереди, взамен каюра,Якут шагает налегке,Иль, подстелив оленью шкуру,Верхом он едет на быке.

Ну что ж! Куда нам мчаться рысью,Какой отыскивать уют.Плетутся медленно и мысли,Но от быков не отстают.

* * *