Любовь зла – полюбишь и мажора - Мари Князева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вертолёт после пары неудачных пробных запусков аккуратно взлетел вверх и поплыл по воздуху наружу. Детишки заворожённо следили за жужжащим артефактом, а я управлял им, чувствуя себя почти волшебником. Облетел площадку, сделал кружок вокруг скептически настроенной Анастейши, а потом приблизился к группке мальчишек, восторженно пищавших в сторону вертолёта. Зря я это сделал. Они тут же попытались схватить игрушку – одного долбануло по пальцам лопастями, и он, обиженно заплакав, помчался к Насте. Вертолёт сильно накренился и чуть не упал – уже буквально у земли его таки подхватили детские ручонки и принялись нещадно сминать.
– Эй-эй! – заорал я, мчась наперерез похитителю техники. – С ним так нельзя, это хрупкая вещь!
Мальчишка всё же попытался убежать от меня, а когда не удалось, то бросил вертолётик прямо на камни, огораживавшие жалкое подобие клумбы.
– Чёрт! – я подлетел к игрушке, но та уже была испорчена: отлетела пластмассовая часть штырька, на который нанизаны лопасти. Вот и кончилась игра…
Настя тоже подошла ко мне, но вместо того чтобы сказать: "Я же говорила!" – вдруг осторожно коснулась моей головы и мягко погладила её:
– Не расстраивайтесь, они ещё слишком маленькие для таких игрушек…
– Точно! – подскочил я, сам не свой от этих странных прикосновений, из-за которых выворачивало наизнанку. – Мне нужны дети постарше…
Мы с Настей стояли так близко друг к другу, что, наклонись я чуть-чуть – и мог бы коснуться губами её головы. Сам не понимаю, откуда такие мысли. Зачем мне её целовать? Это просто смешно и никому из нас не нужно, но идея такого эксперимента прочно засела в голове: интересно, что бы я почувствовал и как бы она отреагировала? Однако, в любом случае, подобные опыты не следует ставить прямо тут: Анастейша точно не обрадуется, если я начну приставать к ней прямо на виду у воспитанников и персонала детдома.
Девчонка пожала плечами:
– Без проблем. Тут всяких детей хватает. А вертолёт не поломан?
– Поломан, но я надеюсь, его можно починить.
– Хорошо. Тогда скажете мне, когда почините – я отведу вас к старшим. Только… не рассчитывайте особо ни на что – те ребята ещё сложнее в общении, чем маленькие. У них там то ли армия, то ли мафия – я не разберу. Мне тяжело с ними.
Вот оно что! Ну вот наконец и поле для меня. Уж я-то в иерархии всегда был на самом верху, и теперь наконец смогу подняться выше моей надзирательницы.
Тут Настя ахнула, глянув в сторону веранды. Я тоже обернулся и обнаружил татаро-монгольское нашествие на мои дары. Детишки бесцеремонно копались в пакете, доставая оттуда всё то, что я должен был вручать им (а может, и не только им – что-то и другой группе оставить), и тут же устраивали драку за игрушки. Один мальчик долбанул другого автоматом, а две девочки тянули говорящего котика в разные стороны, и он уже всерьёз подумывал разорваться на части. Мы с Настей кинулись на подмогу игрушкам, но спасти удалось немногое. Однако самым большим сюрпризом для меня оказалось то, что, как только страсти вокруг подарков утихли, они резко стали никому не нужны. Уже через какие-то десять минут я заметил валяющуюся на траве Барби, закопанного и забытого в песочнице котика. Автоматом тоже никто не играл – дети предпочитали изображать войнушку при помощи палок, найденных под деревом.
– Зачем же они распотрошили пакет? – недоумённо спросил я у Насти.
Она пожала плечами:
– Так почти всегда бывает: новые игрушки интересны первые пять минут – из-за самой своей новизны, а привязываются малыши почему-то к самым простым вещам вроде палок и камешков.
Тут к ней подбежал мелкий пацан и показал сидящего на крошечной пухлой ладошке красного жучка с чёрными пятнышками.
– Божья коровка! – умилённо восхитилась она. – Здорово, Тимош, знаешь такую песенку: "Бо-жья коровка, улети на не-бо – там твои дет-ки кушают котлет-ки!"
Мальчик улыбнулся и попытался повторить стишок. Подоспели и другие – внимательно рассмотрели Тимохину добычу и тоже пошли искать жуков в траве.
– А я хотсю кузнетсика поймать, но не полутсяется! – сообщила нам одна расстроенная девочка.
– Да, для этого сачок нужен! – подтвердила Настя, тем самым подкинув мне отличную идею. Что ж, вертолётики их не впечатляют – посмотрим, как работают игрушки попроще…
Мы вышли ещё раз прогуляться после ужина на сон грядущий. Было ещё светло, но на город уже начала опускаться вечерняя прохлада. Настя еле заметно поёжилась и потёрла ладошками плечи.
– Как ты добираешься в общагу? – спросил я её.
– Откуда вы знаете, где я живу? – удивилась она.
– Навёл справки. Это несложно, с современными средствами связи…
– Я стараюсь заметать следы.
– Все не заметёшь. Так что насчёт транспорта?
– Автобус, выбор не велик.
– Давай я тебя подвезу.
– Ни за что! Чтобы я села в тот самый автомобиль, который перегородил дорогу нам с Веней и подкинул потом столько забот…
– А что это, кстати, за пацан на инвалидном? Родственник твой?
– Нет, подопечный.
– Ещё один? Сколько можно?!
– У меня стипендия тысяча восемьсот. А ещё кушать что-то надо.
– Да неужели? А я думал, ты принципиально не прикасаешься к деньгам, чтобы не испачкаться, а питаешься солнечным светом!
– Было бы здорово, но я, к сожалению, живой человек из плоти и крови.
– Я те дам, к сожалению! Очень даже к счастью, я привидений с детства боюсь!
Настя улыбнулась, но не рассмеялась. А мне хотелось услышать её смех.
– Ладно, не парься, я не на той машине. Батя сказал на ней не ездить, пока не уляжется шумиха в соцсетях. Может, и вообще продаст.
– Спасибо, но я с вами ни на какой не поеду.
– Да почему, блин?! – во мне против воли поднималась волна гнева. Чем я этой пигалице так не угодил? Извинился за своё поведение уже тыщу раз, и веду себя по-человечески – чего ей ещё надо? Стиснул зубы, постарался сохранить вежливый тон: – Я тебе слово даю, что ничего такого не задумал и вовсе не собираюсь тебя как-то расстраивать.
– Тогда зачем это?
– Просто мне хочется… сделать для тебя что-то. Ты, вот, постоянно для других что-то делаешь, и тебя не смущает, что они все тебе по гроб жизни обязаны останутся.
– Что
