Реальный чувак - Андрей Шляхов

Увидев, как изменилось лицо Чувака, Пракаш решил разрядить обстановку.

— Не обижайся, брат, — заюлил он, молитвенно складывая ладони перед своей физиономией. — Шива свидетель, что касса моя так же пуста, как и мои карманы.

В доказательство Пракаш открыл кассу и показал Чуваку пустой ящик.

— Я вложил все, что у меня было, в эти чертовы куклы, — последовал кивок в сторону стеллажа с куклами Дроччи, — и не знаю, на какие деньги я смогу купить моим детям завтра рис…

— Как же ты нанимал меня с обещанием ежедневного расчета?

— Я надеялся, что ты привлечешь много, очень много покупателей, и я смогу рассчитаться с тобой из выручки. А теперь мне еще надо выплачивать кредит за костюм, заказывать новую дверь и новую витрину. О-о-о, что я должен был совершить в прошлой жизни, чтобы меня так сильно наказывали в этой?

Поняв, что ему ничего здесь не светит, Чувак повернулся и пошел к выходу из магазина, где уже суетился вызванный Пракашем обмерщик.

— Подожди! — окликнул его Пракаш. — Нельзя не отдавать долги — это плохо для кармы! Возьми две, нет — три куклы за свою работу.

Чуваку было все равно. Раз Пракаш хочет, чтобы он взял три куклы, — он возьмет три куклы. Может быть, Чампу понравится играть с ними? Он взял с полки три куклы, швырнул их в пластиковый пакет, услужливо протянутый Пракашем, и ушел.

По дороге домой пришлось трижды останавливаться, чтобы переждать приступ головокружения вкупе с тошнотой. Проклятые фурии устроили Чуваку сотрясение мозга.

«Ничего, полежу на диване, попью холодного пива, посмотрю телик — и все пройдет», — бодрился Чувак. Он верил в целебное действие простых приятных занятий…

Чамп трогательно ухаживал за ним. Приносил из холодильника пиво, отыскал в трейлере упаковку аспирина, о которой Чувак давно забыл, заботливо проверял, нет ли у Чувака жара, тычась носом ему в лоб…

— Знаешь, а у меня есть для тебя подарок, — вспомнил Чувак. — Посмотри в пакете…

Чамп обрадованно заглянул в пакет, заскулил от ужаса и забился под диван.

Глава 8

Лабораторная обезьяна

В нормальном городе бульвар представляет собой аллею или улицу с газоном и деревьями посередине. Санрайз-бульвар в Катарсисе преспокойно обходился без деревьев. Вместо них с обеих сторон бульвара тянулись небольшие заводики и предприятия, перемежавшиеся со складскими терминалами.

Настал день, когда Чувак в поисках работы добрался и сюда. В компании Чампа он шел по левой стороне бульвара, высматривая на дверях и окнах объявления о найме на работу.

«Дойду до конца бульвара и поверну обратно, — думал он. — Бульвар длинный, что-нибудь обязательно подвернется».

По бульвару слонялось взад-вперед множество зевак латиноамериканской внешности: до границы с Мексикой было рукой подать. Мексиканцы враждебно косились на рыжего гринго. Они терпеть не могли чужаков…

Наконец он увидел на дверях предприятия по пошиву свадебных платьев подходящее объявление: требуются гладильщики.

— Я думаю, мы легко освоим с тобой эту профессию, — сказал Чувак Чампу. — Оператор гладильной машины — звучит неплохо.

— Ав! — ответил Чамп, соглашаясь с Чуваком.

Оставив Чампа у входа, Чувак переговорил с черноусым охранником в черно-серой форме и рогатой фуражке. Тот позвонил по внутренней линии и пригласил менеджера по персоналу, старого плешивого мексиканца в синих джинсах, зеленом пиджаке и цветастом галстуке с попугаями. Менеджер явно был недоволен тем, что его оторвали от ланча.

— Ну и где наша новая гладильщица? — скрипучим голосом спросил он у охранника, поправляя на носу очки.

— Перед вами, сэр! — ответил Чувак, демонстрируя всем своим видом избыток энергии.

Старикашка дернулся, как от удара, и с ненавистью воззрился на претендента: кажется, он подумал, что над ним издеваются. Однако он тут же взял в себя в руки и буркнул себе под нос.

— Пошли!

Старикашка повернулся и юркнул в коридор. Чувак поспешил за ним. Старикашка открыл одну из дверей и остановился возле нее, поджидая Чувака.

— Быстрее, — поторопил он.

В небольшом светлом помещении Чувак увидел большой стол и два ряда манекенов с распятыми на них белыми платьями.

— Приступай! — потребовал старикашка, сняв очки и протирая их кончиком галстука. — Можешь для пробы отгладить вон то платье. — Рукой с очками старик указал на манекен с наброшенным на него чудом из белого шелка и кружева, а затем вернул очки на переносицу.

— У меня есть вопрос, — сказал Чувак.

— Какой?

— Где у вас гладильный пресс?

— Что?

— Пресс.

— У нас ручная работа! Каждое платье стоит не меньше тысячи долларов! Ты что, издеваешься? Вон отсюда!

— Что?

— Вон!

Взбешенный мексиканец грубо вытолкнул Чувака в коридор, вышел следом, закрыл дверь и показал рукой на выход:

— Убирайся и больше не появляйся здесь!

Волна ненависти захлестнула Чувака: он легко поднял старикашку за лацканы пиджака, потряс в воздухе и бросил, как котенка, на опешившего охранника. Пока те пытались расцепиться, Чувак выскочил на бульвар.

— Опять облом, Чампи, — сказал он в ответ на немой вопрос в глазах собаки. — В этом уродском городе люди жутко ненавидят тех, кто ищет работу.

— Ав! Ав! Ав! — пролаял Чамп, изрядно перепугав двух проходивших мимо мексиканцев, словно говоря: «Это Катарсис, хозяин!»

В полдень друзья устроили небольшой пикник на газоне. Купили в очередном «Фулмарте», зажатом меж двух терминалов, бананов и апельсинового сока и расположились на газоне недалеко от входа, в приятной тени.

Чувак очистил свой банан и принялся внимательно его рассматривать.

— Я вот что думаю, Чамп. У персика есть косточка, у финика есть косточка, у яблока есть несколько мелких косточек. А где косточка у банана? Видел ли ты когда-нибудь банан с косточкой?

Чья-то тень упала на Чувака с неба, вырвала из его руки очищенный банан и унеслась прочь. Чамп вскочил и с оглушительным лаем кинулся за ней. Чувак увидел, что исчез не только банан, который он держал в руке, но и вся купленная им связка, лежавшая на траве.

Потеря была существенной. Чувак недолго думая схватил пакет с апельсиновым соком, поднялся и побежал за Чампом. Добежав до одного из фонарных столбов, Чамп остановился, сделал стойку и заскреб по нему передними лапами. Лаять к тому времени он уже перестал. Подтянувшись ближе, Чувак разглядел на самом верху столба крупную коричневую макаку в ошейнике, сосредоточенно пожирающую его бананы. Она ловко очищала их, кидаясь шкурками в Чампа. Чамп всякий раз уклонялся и негромко порыкивал. Когда Чувак оказался у столба, обезьяна как раз доедала последний банан. Все шкурки валялись внизу, и на Чампа она больше не обращала никакого внимания.

— Пойдем, Чамп, эта воровка уже все умяла, — вздохнул Чувак. — Не будем терять времени, или ты хочешь в отместку съесть ее саму?

Чамп пренебрежительно фыркнул.

— Согласен, зачем нам обезьяна? Мы не умеем их готовить, — улыбнулся Чувак. — Ну, пошли, Чампи…

И тут он увидел пожилого человека в лабораторном халате, с львиной гривой седых волос и очень умным, но рассеянным выражением лица. Он направлялся к ним быстрым шагом. В руке у него был свернутый кольцом поводок.

— Наконец-то я нашел тебя! — крикнул он обезьяне, но тут же перевел взгляд на Чувака. — Не уходите, прошу вас, — обратился он к Чуваку, оказавшись в десяти ярдах от него, — иначе эта негодяйка тут же убежит.

Добравшись до столба, он оперся об него, отдышался и, глядя вверх, позвал:

— Микки, иди ко мне, моя радость, а то папочка рассердится!

Мартышка даже не соизволила посмотреть на него. Тогда человек в халате достал из кармана пульт управления от телевизора, направил его на обезьяну и нажал на кнопку, однако без видимого результата.

— Вот так всегда, — расстроился он. — Стоит ей добраться до виски, как она становится неуправляемой.

— Ваша обезьяна пьет виски? — присвистнул Чувак.

— Да, а разве ваша собака пьет одну лишь воду?

— Чамп больше ударяет по пиву, — признался Чувак.

— Так тебя зовут Чамп. — Старик присел и ласково погладил Чампа по голове. — Какая хорошая собака. Давай знакомиться. Меня зовут Чак Хокинс, но горожане предпочитают называть меня Чокнутым Профессором.

Чамп подошел к нему и галантно подал лапу. Профессор как ни в чем не бывало пожал ее, затем поднялся и протянул руку Чуваку.

— Чувак, просто Чувак.

— Очень приятно.

— Странно, но вы совершенно не похожи на чокнутого, — сказал Чувак. — Нам с Чампом доводилось встречать здесь по-настоящему чокнутых типов, поэтому есть с кем сравнивать.

— А, пустяки, — поморщился профессор, — все относительно. Относительно вас я не чокнутый, а относительно тех чокнутых, которых вы встречали, я — самый настоящий чокнутый. Все зависит от точки отсчета в системе координат.