Археология русской смерти. Этнография похоронного дела в современной России - Сергей Мохов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Сегодня в Д. опять показательная история с А. <...> Вообще А. — интересный персонаж. У него даже офиса нет — встречается с клиентами у старого фонтана, мне кажется, вообще единственной тут культурной достопримечательности после местного магазина "Дикси”. Все свои венки хранит в гараже или прямо в машине — стареньком "Соболе”. Катафалк у него колоритный — георгиевские ленточки, внутри шикарный ковер. Не понимаю, как в нем вообще можно кого-то возить».
Выручка в таком случае чаще всего проходит только первичную бухгалтерию, то есть осуществляется общий учет аккумулируемых средств и их дальнейшее распределение между теми, кто принимает участие в организации похорон. Несмотря на потенциально высокий уровень маржинальности ритуального бизнеса, большинство вырученных средств уходит на оплату различных неформальных услуг. Приблизительные расчеты можно провести самостоятельно. Средняя цена похорон у больших региональных агентств составляет порядка 60 тысяч рублей, количество похорон в месяц — 120.
При этом оплата услуг информаторов обходится приблизительно в 15 тысяч рублей единоразово, к этой сумме прибавляется оплата услуг морга — 20 тысяч рублей.
«Интересные цифры сегодня услышал. Надо будет сравнить с американскими цифрами и в Англии. Смысл такой: средняя цена похорон — около 50-60 тысяч рублей. Агентство К. делает около 100-110 похорон в месяц. В месяц имеют около 6 миллионов рублей выручки. При этом около 3,5 миллионов рублей уходит на оплату сливов, решения проблем с участковыми, полицией, администрациями и т.д. Занимательная арифметика. Агентство работает на поддержание сети. Надо будет еще достать информации по цифрам»[44].
По уровню прибыли ритуальное агентство сопоставимо с организациями среднего бизнеса: кафе, ресторанами, ремонтными мастерскими. В месяц владелец агентства в регионе получает от 50 до 150 тысяч рублей, что, конечно же, существенно отличает его доход от зарплат наемных рабочих[45].
На самом деле сложно оценить, сколько в итоге получают ритуальщики, то есть сами владельцы похоронных бюро. Например, есть владелец некоего бюро, ему около двадцати пяти лет. Агентство он получил в наследство от отца, местного криминального авторитета по кличке Проктолог. У сына тоже есть прозвище, назовем его Бычок, что близко к реальности.
Агентство Бычка довольно крупное: в месяц оно может провести около сотни похорон. Из рассказов работников его похоронной бригады я узнал, что владелец тратит массу денег на обслуживание своей неформальной сети: платит информаторам, в морге, за охрану стоянки катафалков, чтобы их не сожгли конкуренты.
Вход в похоронное агентство.
Склад похоронных принадлежностей. Как правило, компании стремятся производить всю атрибутику самостоятельно (для снижения издержек) или закупать у мелких производителей.
Выставочный зал в похоронном агентстве.
Сарайчик на территории кладбища, выполняющий функцию мини-офиса ритуальной компании.
Личная машина Бычка недорогая — это трехлетний джип-кореец, а сам он живет в квартире, а не в загородном доме. Можно попытаться рассчитать его средний доход, исходя из уже известных нам цифр, — думаю, он не очень высокий, на уровне хорошей средней зарплаты в Москве (правда, тратит заработанное Бычок несколько странно: все деньги пропивает в ресторанах).
В сравнении с другими представителями регионального частного бизнеса владелец ритуального агентства имеет ряд конкурентных преимуществ. Главное из них — отсутствие закрепленной юридической формации и определенная стихийность его институционализации: ритуальный бизнес нельзя купить или рейдерски захватить. Его фактически не существует: он то появляется, то исчезает, следуя за своими неформальными связями и сетями, то есть за личными знакомствами в моргах, на кладбищах, в крематориях и трупохранилищах, среди полицейских и работников скорой помощи. Разве можно купить связи как готовую бизнес-модель? Именно связи, личные знакомства и авторитет похоронного директора — гарант его финансовой стабильности.
«Ну вот решил ты продать ритуалку — как ты ее продашь? Катафалки? Информаторов? Что продавать-то будешь? Главное — это связи. Ну и мозги, чтобы распиздяями этими руководить. Как ты там это называешь? Операционализация, да-да».
Другой интересный момент состоит в том, что большинство похоронных компаний имеют в названии слово «ритуал» (или название вообще состоит только из этого слова); в отдельных случаях содержится указание на принадлежность к государственным структурам (например, «городская похоронная служба»). Подобная мимикрия позволяет агентствам самоопределяться в качестве представителей городской службы, а также избегать негативной идентификации, маскироваться, не заботясь о репутации или долгосрочной истории. Горизонт планирования в условиях финансовой и нормативной неопределенности практически отсутствует.
Именно по этим причинам организовать или открыть «со стороны» собственную компанию в сфере похоронных услуг практически невозможно. Для входа в этот бизнес существует несколько трудно преодолимых барьеров. Прежде всего, речь идет о необходимости контактов для получения заказов. Для этого нужно иметь неформальные связи на одном из инфраструктурных объектов — в морге, на кладбище, а также обзавестись информатором, который будет предоставлять оперативную информацию об умерших.
В каждом морге должны выплачиваться установленные таксы, а на каждом кладбище — соблюдаться принципы копки могил: например, на одном погосте нельзя копать никому, кроме конкретной бригады, обслуживающей данный объект, в то время как на другом нет таких ограничений. Мне известна одна весьма показательная, хоть и неприятная история, которая иллюстрирует зависимое от неформальных связей положение ритуального бизнеса. Все у того же Бычка однажды случился резкий обвал доходов, заказов почти
