Цена возвращения - Алексей Иванович Гришин

Не судьба стать дворянином шпаги? Обидно. Но есть два выхода.

Первый — стать священником. Образованный, дисциплинированный юноша с живым и ясным умом мог добиться многого на этом поприще, если бы не одно «но» — даже не любовь, буквально необузданная страсть к прекрасному полу. Де Бретейль был готов ко многим ограничениям, но сама мысль о том, что придется беседовать, исповедовать, да хотя бы просто проходить мимо юных девиц и очаровательных дам, не имея возможности осыпать их комплементами, предложить… пригласить… Нет! На это молодой ловелас был решительно не согласен.

Оставался второй путь — дворянина мантии. Судейское или финансовое поприще, да любое другое, на котором не требуется кого-то убивать или подставлять свою грудь под чужие удары, вот это точно его дорога! Скучная, пусть даже нудная работа? Не беда. За нее платят деньги, с которыми блюда в тавернах становятся все вкуснее, а улыбки женщин все шире и призывнее.

Конкретную службу молодой человек даже и не выбирал — все решила сама судьба, в роли глашатая которой выступил двоюродный дядюшка, которому потребовался смышленый помощник для обработки корреспонденции.

Дядюшка служил в созданном еще королевой-регентшей Департаменте внешних сношений, вел активную переписку с Мадридом и Лондоном, в которой, без должной систематизации, любой демон мог запросто сломать себе шею. Так что аккуратист и педант де Бретейль пришелся ко двору.

Ему поручили анализ поступающих из Лондона отчетов.

Первое время у молодого сотрудника голова шла кругом, настолько непохожа была Островная империя на его страну, в которой власть короля поддерживалась деньгами знати, как богатейшей части его подданных. Купечество, владельцы мануфактур, да, они богатели, но их богатство лишь начинало приближаться к богатству феодалов герцогств, графств, виконств и прочих баронств. Между дворянами надежно работали веками установленные вассальные связи. Противоречия, а значит и заговоры, случались, но всегда было понятно — кто за ними стоит и чего добивается.

Не то в империи. Там тоже дворяне имеют земли, но серьезных доходов, как правило, не дающие. Предки нынешнего императора считали, что богатство следует получать от войн или, на худой конец, от службы при дворце. Потому и грызутся между собой родовитые господа, словно крысы. Благо — не много их. Хорошо, если каждый десятый дворянин может похвастаться поколениями благородных предков. Остальные — чернь, заработавшая деньги на шерсти да торговле и попросту купившая титулы.

Но те же деньги дали им не только имя, но и власть.

Островной парламент состоит из двух палат, и лишь в верхней заседают те, кому де Бретейль готов протянуть руку. В нижней же вот те самые купчишки да мануфактурщики. И именно эти «тоже дворяне» уже начинают показывать зубы. Причем так, что пять лет назад предыдущему императору пришлось парламент распустить.

Однако недавно, буквально полгода назад, император умер. Его сын едва вступил на престол, унаследовав все отцовские проблемы — сильное купечество, не горящее желанием платить налоги и ненавидящее прежних фаворитов, прежде всего герцога Фицуильяма, загнавшего внешнюю политику страны в самый настоящий тупик.

С треском проиграна война с Галлией. Вроде как дружественная Кастилия неуклонно выдавливает островной флот из фарватеров Нового Света, перехватывая торговые пути и рынки дешевого сырья.

В ближайшее время в Лондоне следует ожидать жестокой схватки за влияние на молодого правителя. Прежние фавориты, новые фавориты, лидеры купечества и промышленников сплетутся в змеиный клубок, сцепятся за возможность влиять на решения нового сюзерена, получать привилегии, давить конкурентов.

Доклад с таким выводом, поданный де Бретейлем, был замечен самим епископом дю Шилле. К тому времени начальство уже оценило прекрасную память своего сотрудника, его способность вести беседу мягко, не раздражая собеседника, но и не давая тому уйти от ответов на самые скользкие вопросы. И вот недавно барону было предложено место второго секретаря галлийского посольства в Лондоне! С зарплатой, о какой в начале карьеры тот и мечтать не мог. Было, правда, странное условие — отбыть к месту новой службы требовалось не позже чем через неделю. Так что ж, от выполнения таких приказов лишь идиоты отказываются.

Мало того! К должности полагался небольшой штат прислуги, содержание которой тоже взяла на себя корона. Слуг, двоих немолодых, но расторопных супругов, работавших у него в Париже, подобрала жена. Сам-то барон хотел бы видеть на их месте кого помоложе. Во всяком случае — служаночку, посимпатичнее и посговорчивее, но тут уж супруга была непреклонна. Или эти, или никуда не поеду, останемся с сыном в Париже. А одинокий дипломат не может работать на высокой посольской должности.

Также второму секретарю полагался личный курьер. И здесь уже мнения де Бретейля вообще никто не спрашивал. Ему просто представили шевалье де Фле и сказали, что кандидатура этого пятнадцатилетнего мальчишки согласована и обсуждению не подлежит.

Однако, видя огорченную физиономию дипломата, мечтавшего пристроить на эту должность собственного племянника, начальник островного отдела прозрачно намекнул, что у парня, помимо прочих достоинств, имеется миловидная мамаша, на которую кое у кого имеются некие планы… в общем, присутствие щенка в Париже нежелательно. Точка.

Впрочем, этот тощий белобрысый юноша оказался смышлен, исполнителен и, что представлялось важным, свободно говорил на языке островитян. Мол, долго жил в Кале, была возможность выучить.

Всю дорогу по Галлии де Фле в основном молчал, в разговоры старших по возрасту не лез, вообще вел себя скромно, даже старался из гостиниц, где они останавливались, никуда не выходить. Лишь в Амьене, в котором неожиданно пришлось задержаться на три дня, отпрашивался на ночь «навестить любимую тетушку». Что уж эта за тетушка такая, осталось неизвестным, но наутро парень прибывал точно к семи. Был бодр, свеж и аккуратно причесан. Может и впрямь у родственников гостил?

В Кале неожиданно пришлось задержаться еще на целую неделю. По казенной подорожной дипломату предписывалось отправляться в Лондон на фрегате «Триумф». Но по каким-то непонятным причинам отплытие было отложено. То ли пассажиров каких ждали, то ли почту, то ли документы оказались не так оформлены — из сбивчивых пояснений капитана де Бретейль так ничего и не понял. Что же, вынужденный простой пришлось потратить на осмотр города и выслушивание очередных сказок местных хвастунов о героической, никак не иначе, обороне города в позапрошлом году. Если верить этим трепачам, тогда погибло море народа, островитяне разрушили форт и крепостные стены и так далее и тому подобное.

Ох и любят провинциалы врать! Видел барон те стены — целы и крепки, будто только вчера сложены. Ну да, были здесь бои, он слышал. Так они чуть не каждый год