Роман. В письмах - Оксана Цыганкова

горнолыжный – что я внетрассовый лыжник, просто пока не знаю об этом. Я веселилась, возвращаясь в свою обычную жизнь, вынашивая мысль о том, что неплохо бы стать горнолыжным инструктором и научиться кататься на сноуборде.

Но дома это все как-то быстро ушло. Я вернулась к своим делам и к обычным настроениям.

Письмо 13

Знаешь, я вот понимаю, что у меня что-то в хронологии не сходится с этими поездками. Странно. То, что связано с тобой я помню в четкой хронологической последовательности. Иногда мне кажется, что при определенных усилиях я даже даты смогу восстановить. А тут целые поездки, наполненные событиями, а у меня не сходится. Но с точки зрения этой истории хронология не так и важна.

Я совсем не помню, что творилось тогда в моей голове, и почему это настроение вообще на меня накатило. Я помню, что день был теплый и солнечный, я шла по улице Кирова, размышляя о том, что если у меня нет никакого желания быть в отношениях, что вот я приезжаю в эти места, где мужиков больше, чем деревьев в лесу, я с ними легко знакомлюсь, они мне звонят, ну вот этот сноубордист хотя бы, а мне ничего не надо, может надо просто заканчивать с мирской жизнью?

Что все это какая-то пустая суета… И вот тогда случилось это очередное «Господи, если я не права, дай мне какой-то знак!»

Он позвонил сразу. Я была потрясена. Но еще больше я была потрясена тем, зачем он позвонил.

Он сказал: «Не удивляйся только. Мне от тебя крышу сразу снесло еще в тот вечер, когда мы отвальную в кафе устраивали. Я все время о тебе думал, но повода позвонить не было. А вчера меня пригласили в Красную Поляну для прохождения рабочего теста. Поездка на двоих. Я хочу, чтобы ты со мной поехала. Просто поехала. Никаких обязательств, просто будь рядом».

Я была в шоке. Мы и общались то всего ничего, тогда полчаса в кафе и потом в поезде, когда они со сноубордистом решали мою дальнейшую ски-карьеру. Ничего серьезного, по пять минут на остановках. Он вообще был женат. Я ничего не заметила.

Конечно, я согласилась. Там было много факторов и за и против, но я даже не думала. Да, незнакомый человек. Ну, то есть, от слова совсем. Да, женат. Но я же сама только сейчас попросила какой-то знак. Сейчас откажусь, в следующий раз вообще не дадут. Это – во-первых. Он был очень приятный и открытый по моим немногочисленным воспоминаниям. Ну и Красная Поляна – фетиш всех советских горнолыжников, самый пафосный российский курорт. Самой мне его точно было не потянуть. Это была авантюра авантюр и как раз то, что мне было необходимо в тот момент. И потрясающий подарок на восьмое марта.

Он просто сказал «Здорово» и исчез. Мне даже стало казаться, что этого не было. Я, конечно, отпросилась на всякий случай, но с каждым днем все отчетливей понимала, что это какой-то фейк. Все-равно было приятно узнать, что кому-то вот так я снесла крышу просто потому что улыбалась. Девочкам важно это знать. Через пару недель я вообще об этом забыла.

Он позвонил 4 марта и сказал, что послезавтра вечером мы вылетаем. Мне нужно взять только комбез и лыжные ботинки, остальное он все решит сам.

–Я думала, что мы никуда не поедем. Ты же не звонил столько времени! – я второй раз была в шоке.

– Зачем звонить? Я же сказал, что мы поедем. Мы обо всем договорились. Скажи, когда приезжаешь, я тебя встречу.

Вот так просто. Я первый раз в жизни с таким столкнулась – мужик сказал, мужик сделал. Никаких отклонений в середине. И зачем время на разговоры тратить.

Это была удивительная поездка. Я много путешествую и одна, и потом с Сережей, и еще с другими людьми, но это было что-то из ряда вон.

По своему отношению ко мне он был очень похож на тебя, только абсолютно открытый. Он, как раз, не считал нужным ничего скрывать и прятать ни от меня, ни от других. Какая-то оборотная сторона.

В самолете он сразу взял меня за руку, спросил, не боюсь ли я летать и всю дорогу развлекал рассказами об опасности и безопасности полетов, потому что в жизни он еще и радиофизик. К вопросу о физиках и лириках – абсолютно бестолковая дихотомия.

Он не замолкал ни на минуту, делился со мной своим миром, который знал наизусть, а я нет, рассказывал, показывал. За пару часов полета я знала о Сочи, о лыжах больше, чем за все моим предыдущие поездки и в Сочи, и на лыжах.

Он дружил со всеми. В Сочи у него был свой таксист, своя бабушка, у которой он покупал вино, свой абрек с медом. Мы заехали на море, потому что я очень хотела на море, он потащил меня смотреть на мимозу. Я тогда увидела, что мимоза – это не те высохшие шарики, которые нам несут на восьмое марта, а совершенно потрясающие цветы с сумасшедшим ароматом. Для меня навсегда мимоза – это воспоминание о любви, весне и сумасшествии. Когда я опять совпадаю в Сочи со временем цветения мимозы, на меня картинками налетает та поездка.

А тогда мы приехали в этот маленький отель в горах, и я все решила сразу.

Все эти два года, которые мы с тобой не встречались, я не могла себе представить близости с другим человеком. Даже в мыслях. Но он был такой легкий и влюбленный, что все как-то само случилось. Он был счастлив. Реально он на это не особо рассчитывал. Я произвожу впечатление очень серьезной и недоступной женщины. И когда я ему сказала, что надо быть полной дурой, чтобы не получить от этого все сполна, он тоже был слегка шокирован.

Это было чудесное приключение. Это были последние годы той старой Красной Поляны, через несколько лет от нее не останется и следа, и это тот кусочек милоты, который я успела захватить со всеми бабушками на базаре, домашним вином и милыми местными жителями. Он раскрывал мне эту Поляну, и она навсегда будет моей любимой.

Но кроме вот этого флера и романтики там было еще несколько открытий про меня саму. Раньше я просто не обращала на это внимание, а тогда всерьез задумалась.

Он решал там какую-то свою важную задачу, его отсматривали на предмет серьезного предложения по работе, и