Старый грубый крест - Терри Биссон

Терри Биссон, Руди Рюкер

Ничего не потеряно

Впервые я повстречал Джека, когда мы прозябали в приюте для престарелых «Конец путешествия» в Харродс-Крик, штат Кентукки. Однажды какие-то учёные открыли нечто, что они обозвали словом блюджин, лучшее из всех лекарств. «Конец путешествия» обанкротился. Благодаря блюджин общество могло снабжать нас, старикашек, и освободить нас от внимания. Костлявый скот на лугах.

Нам всё ещё нужно было жильё, поэтому они открыли несколько заброшенных загородных кондоминиумов. Таких вокруг предостаточно, учитывая сокращение населения и возрождающуюся страсть к городской жизни. Мы с Джеком оказались в главной спальне с бежевым гипсокартоном и двумя односпальными кроватями. Наши жёны были мертвы, ну, вы понимаете.

Там, где мы жили, не было никого, кроме нахлебников-старикашек в ветхих застройках «Лондон Эрлс» недалеко от шоссе 42 близ Гошена, среди полей и чахлых деревьев. Предоставлены сами себе. У нас были телевизоры с большими экранами, дешёвые, словно моча, сделанные на основе кожи кальмаров.

Парень по имени Гектор раз в неделю приезжал в «Лондон Эрл кондос» со своей командой. Они упаковывали и забирали любого из клиентов, которые «сдавали», и раздавали пакеты с едой и таблетки блюджин оставшимся. Таблетки были в дефиците; за раз можно было получить не больше семи.

Мои дети сказали, что они были рады новому лекарству, но я беспокоился, что, возможно, это не так. Я вспомнил, как я относился к своим собственным родителям. Они продержались дольше, чем я рассчитывал.

С блюджин я сам мог бы дожить до ста лет. До конца в ясном сознании, всё ещё разговаривающий, всё ещё дающий советы. Фу. Я сказал детям, чтобы они не чувствовали, что им нужно поддерживать тесный контакт. Хватит.

Тем временем у меня был мой друг Джек и другие полоумные знакомые, живущие с нами в «Лондон Эрл кондос». По сути, своего рода спектакль. Блюджин поднял уровень флирта на ступеньку выше. У меня была подруга по имени Дарли — великодушная красавица в своём роде: пухленькая посерёдке, но ещё более пухлая сверху и снизу. Она продавала косметику Кэринг Кейт через социальные сети в течение двадцати или тридцати лет. Она даже заработала легендарный розовый кожаный кейс для образцов Karing Kate, который всегда носила с собой.

Тощий Джек встречался с тощей деревенщиной из округа Аллен по имени Амара. Большую часть своей жизни она была бэк-вокалисткой, даже гастролировала с Вадди Пейтона и его Джампер Кэйбле. Она всё ещё выглядела довольно мило в своих гугл-очках, даже несмотря на то, что они были подделкой из магазина всё-за-доллар. Благодаря очкам Амара записывала почти всё, что видела. Но не обращайте внимания — вы же не хотите слышать о фигуре Дарли или гугл-очках Амары. Старикашки вызывают тошноту. Мы знаем своё место — «Лондон Эрл кондос».

То, о чём я действительно хочу вам рассказать, — это наше путешествие в друговёрс с Джеком — и как мы сбежали оттуда.

Это началось однажды вечером, когда мы с Джеком были в нашей ванной с двумя раковинами и принимали на ночь наши таблетки блюджин. Маленькие, пастельно-голубые, словно мелки, футбольные мячики. Мы принимали таблетки просто, чтобы не забыть их принять. Третий или четвёртый вечер подряд Джек не мог с этим справиться. Его таблетка блюджин упала на пол, издала тихий щелчок и скрылась из виду.

— Ну что ж, — сказал Джек, поворачиваясь, чтобы выйти из ванной. — Ещё одна пропала.

— Ложись на пол и ищи её! — закричал на него я. — Ты же знаешь, что случится, если ты пропустишь слишком много приёмов.

— Я стану таким, будто меня сбили на дороге, — сказал Джек. — По крайней мере, так говорит Гектор. Но это медленный процесс.

— Не такой уж медленный, — с театральным вздохом я наклонился, чтобы заглянуть к основанию шкафчика под раковиной. Это то, что я могу сделать для своих друзей.

— Когда что-то маленькое падает на пол, оно исчезает, — сказал Джек. — Конечно, ты это не мог не заметить, Барт.

Берт, — пробормотал я. Он всегда забывал моё имя.

— А если искать, то становится только хуже, — продолжил Джек. — Элементарная квантовая механика. Эффект наблюдателя. Электрон не имеет определённого положения, пока его не наблюдают. Выпавшая таблетка не будет полностью потеряна, пока вы её не отыщете. А затем её волновая функция ускользает в сторону. Через все измерения.

Наклониться легко, а вот выпрямиться трудно. Однако я справился с собой и посмотрел Джеку в глаза, чувствуя, как мой пульс стучит в ушах.

— Через изменения?

— Измерения! — Джек рассмеялся мне в лицо. — Я объяснял тебе всё это прошлой ночью, Берт. Когда мы сидели на крыльце и смотрели, как машины растворяются в ночи. Ты что, забыл? Или, может быть, не обратил внимания.

— Конечно, обратил, — солгал я. Джек был профессором на пенсии. Он обладал монотонным голосом, из-за чего его было легко игнорировать, словно гул от плохого усилителя. К тому же у меня плохой слух. К тому же я был занят подсчётом машин. Вышедшему на пенсию бухгалтеру хобби просто необходимо.

— Объясню ещё раз, — сказал Джек. — На этот раз будь внимательнее.

Мы разлили Early Times[12] и устроились в креслах-качалках, стоявших бок о бок на потрескавшейся, отслаивающейся бетонной плите, которая служила парадным крыльцом «Лондон Эрл кондос». Мы наблюдали другие кондоминиумы, вонючие сорняки, увитые виноградом деревья и старую добрую трассу №42, которая проходила от Луисвилла до Гошена и далее до Цинциннати. Теперь, когда межштатные дороги были приватизированы, на них было много движения.

Был август, и пронзительно звенела саранча. Мне всегда нужно было помнить, что устойчивый звук на самом деле не был у меня в голове. Август. В «Лондон Эрл кондос» не было кондиционеров, но благодаря блужданию полюсов, лето в Кентукки уже не было таким жарким.

Джек свернул нам две сигареты из своей верной пачки табака «Баглер». Лишь изредка он терял его. «Баглер», конечно, был нелегальным, но Джек брал деньги у Гектора, расплачиваясь с ним лягушками, которых он ловил в бассейне «Лондон Эрл кондос» с зелёной обезжиренной водой. Лягушачьи бои. Гектор был глубоко погружён в местный бизнес лягушачьих боёв. Дрессировщики приклеивали к головам лягушек шипы саранчи и натравливали их друг на друга, словно маленьких кровожадных единорогов. Но я отвлёкся.

Джек всё ещё объяснял, как вещи исчезают.