Муза - Эмма Скотт

матрасе. В полумраке я видел отблеск света от его золотых волос и еще более резкий блеск в его голубых глазах. В воздухе витал аромат его одеколона, смешанный со слабым запахом пепла...

"Ни хрена себе..." Я начал тыкать в свой телефон.

Он вздохнул, раздраженный, и поднялся на ноги. Одним плавным движением он вырвал телефон из моей руки. Я начал кричать о помощи, и в следующее мгновение его глаза стали черными на черном. Из его спины проросли черные пернатые крылья, заполнив мое маленькое пространство тьмой. Крик умер в моем горле, и я мог только смотреть.

Так же быстро, как они появились, его крылья втянулись и исчезли, а глаза вернулись к сине-зеленому цвету.

"Как я и говорил, сон".

"Господи Иисусе".

Он ухмыльнулся. "Даже близко нет. Меня зовут Амбри, а тебя - Коул Мэтисон. Вот так. Теперь, когда нас правильно представили, ты можешь перестать сжимать покрывало, как испуганный ребенок".

Мои руки ослабили свою когтистую хватку на покрывале, и я с колотящимся сердцем смотрел, как он расхаживает по моей маленькой квартире. Он рассматривал мои картины, сложенные у стены, неторопливо перелистывая их.

Я схожу с ума, вот и все. Многие художники сходили с ума. Это вроде как наша фишка...

"Интересно", - сказал Амбри, отрывая меня от моих мыслей.

"Что именно?"

"Твои работы. Все портреты". Он больше не был непринужденным, а изучал мои работы, его брови нахмурились. "Вы очень хороши. Даже необычно".

"Я не... и не трогай их", - сказал я, все еще укладываясь в постель, как беспомощный дурак.

Амбри проигнорировал меня. "Вот это сделано особенно хорошо".

Он протянул портрет маслом - лучший из всех. Это был портрет одного из моих профессоров в Академии. Я одел ее в темно-зеленое платье и шляпу с большим околышем. Ее кавалер кинг-чарльз спаниель лежал, свернувшись калачиком, у нее на коленях.

"Напоминает мне портреты, сделанные в мое время", - сказал он, гнев сжал его голос.

"В ваше время?"

С затянувшимся взглядом он поставил мою картину на место среди других. "Скажи мне, Коул Мэтисон, почему ты живешь в этой лачуге, когда у тебя такой талант?"

Я застенчиво пожал плечами. "В последнее время было нелегко".

Амбри все еще прохаживался у меня дома, сцепив руки за спиной, словно осматривал самый дерьмовый музей в мире. Он фыркнул. "Немного?"

"Откуда ты знаешь мое имя?"

"Как плод твоего воображения, я знаю о тебе все, не так ли?"

"Ты кажешься мне чертовски реальным".

Резко изогнутые брови Амбри сошлись вместе. "Разве ты только что не видел меня в моем демоническом обличии? Ты спишь."

"Демоническом." Я тяжело сглотнул. "Хорошо, я подыграю. Так вот кто ты? ...демон?"

"Это одно из названий для нашего вида. В нем есть элегантность и сексуальность, которую я ценю".

"Чего ты хочешь?"

"Отличный вопрос. Я думал, что моя задача здесь будет довольно простой, но теперь..." Амбри бросил еще один взгляд на мои картины, затем взял единственный в комнате стул - крысиный, деревянный - и элегантно опустился на него. Он скрестил одну лодыжку над коленом. "Я возьму то, что хочу. В конце концов. Жизнь людей жалко коротка, даже без нашего вмешательства, так что, возможно, лучше спросить: "Коул Мэтисон, чего вы хотите?".

Теперь, когда его внимание было приковано ко мне, я чувствовал каждую частичку этого внимания. Его слова были полны опасности, но обещание секса просачивалось из них и исходило от него, как пар. Я вспомнил прошлую ночь; даже перепуганный до безумия, я хотел его. Я кончил во сне...

"Ты... как это называется? Инкуб?"

Его брови многозначительно поднялись, и он провел языком по своей полной нижней губе, пока его взгляд буравил меня вдоль и поперек. "Я могу быть тем, кем ты хочешь, чтобы я был".

Никогда еще в истории английского языка девять слов не были так насыщены сексом. Каждый слог погружался в мозг моих чертовых костей. Мое сердце все еще билось в тяжелом, ровном ритме, но откровенный ужас смягчился. Более того, непрекращающиеся негативные мысли, мучившие меня весь день и ночь, странно затихли.

Окончательное доказательство того, что это сон.

"Значит, это "да"? спросил я, с любопытством вглядываясь в это безумие. Я не мог оторвать от него глаз и не хотел.

"Это однозначное "нет". Инкубы притворяются теми, кем они не являются, чтобы получить то, чего хотят", - с презрением сказал Амбри. "Более могущественным является демон, которому человек сознательно отдает".

"Ты демон с моралью", - сказал я. "Это мило".

Его взгляд проследил за моим телом под одеялом; я практически чувствовал его жар. "Ты находишь меня симпатичным, Коул Мэтисон?"

Я посмотрел вниз. Я снова был чертовски тверд. Я схватил другую подушку и накрыл колени. "Черт возьми".

"Не смущайся", - сказал Амбри. "Это то, что я делаю. Инкуб питается актом секса. Я питаюсь потребностью. Похоть. Желание". Он наклонил голову. "Мне продемонстрировать?"

"Н-нет", - выдавил я из себя, потрясенный и озадаченная тем, что мне действительно хотелось сказать "да". Эрекция под подушкой умоляла меня сказать "да".

Отпустить...

Знающая улыбка Амбри была чем-то из чертовой фантазии. "Ну что ж, не стоит торопиться. Ночь только началась". Его взгляд переместился на тумбочку рядом с кроватью и упал на мой блокнот.

"Что это?" Он наклонился и взял его в руки, открыл его, чтобы посмотреть на свои наброски. "О..."

Наконец, я сломал свою инерцию и свесил ноги с кровати, потянувшись за книгой. "Давай сюда".

Реальность, казалось, разорвалась прямо передо мной, когда Амбри растворился в кишащей массе блестящих черных жуков, а затем снова собрался в мужчину возле ванной моей квартиры, перелистывающего свои наброски. Он посмотрел на меня с болезненным выражением лица. Почти тронутый.

"Ты нарисовал... меня".

"Ну, да". Я протер глаза обеими руками от безумия вести разговор с человеком, который мог по желанию испарять себя в жуков. "Я нарисовал его после вчерашнего визита. Или сна. Ты, мягко говоря, производишь впечатление".

Амбри снова нахмурила брови. "Конечно, произвожу. Я замечательный объект".

"Одна пара хотела купить у меня одну, но я отказался".

"Потому что вы утопаете в роскоши и богатстве?"

Я не хотел расставаться с тобой.

"У меня