На задворках империи - Андрей Владимирович Булычев

Какой уж тут спать, когда в голове крутятся такие вопросы. Это вон Чанову или Блохину хорошо, сколько раз уже были на приступе. Дрыхнут, хоть бы хны им, а Герасим вообще соловьём заливается.

— Тихо стоим! — пробегая мимо колышущихся рядов, приглушённо покрикивали офицеры. — Не болтать, оружием не звякать, звон далеко по округе разносится.

— Глядите, после пушечных выстрелов передняя колонна мушкетёров пошла, а мы так же на месте стоим, — напомнил Огнев. — Только по моей команде вперёд двигаемся.

Капитан пошёл дальше наставлять другие взводы, и Герасим присел на корточки.

— Чего толчётесь? Передохните маненько, уже третий час ведь в строю мурыжат.

— Хоть бы и правда погнали, что ли? — Маленький Ваня, вздохнув, присел рядом. — Хуже нет вот так вот команду к бою ждать.

— Бум! Бум! Бум! — раскатисто громыхнули орудия. Впереди послышались резкие команды, а вслед за ними топот множества ног.

— Сигнал, что ли?! — Герасим вскочил. — Ну точно он, вон мушкетёры к стенам потопали.

Осаждённые не дремали, тёмные стены крепости озарились огненными сполохами. Десятки светящихся ядер разогнали мрак, со стен полетели подожжённые куски промасленной ветоши и факелы. В хорошо освещённые русские колонны ударил дождь свинца.

— Картечью бьют, вон какой визг, — озабоченно проговорил Кошелев. — Гляди-ка, всё предместье ведь ироды осветили, а на самих стенах черным-черно, не разглядишь стрелков. Умно, умно, научились-таки персы воевать.

— Ура-а! — пересиливая грохот выстрелов, до драгун долетел клич атакующих колонн. Вытянув шеи, они наблюдали, как освещённые пожарами пехотинцы, заваливая ров, ринулись к стенам.

— Ну же, и нам туда пора?! Как же там мушкетёры-то без нас?

Вот одна, вторая, третья лестница встала к основанию стен, по ним тут же начали карабкаться тёмные фигурки. Они срывались, сбитые ружейным огнём и картечью, но на их месте тут же оказывались новые и снова падали.

— Ждё-ём! Ждё-ём! — донёсся голос майора Кетлера. — Сейчас пехота за стену зацепится, и мы сразу пойдём!

Наконец солдаты Тифлисского полка, как видно, закрепились на самом верху. Там подсвечиваемые пламенем мелькали люди, а вот донёсся и тревожный барабанный бой.

— Сигнал подают! — крепко сжимая эфес сабли, воскликнул Копорский. — Подмогу просят. Ну вот, теперь и нам пора.

— Эскадрон, за мной, вперёд! — Майор Кетлер выхватил саблю и бросился в сторону рва.

— Взвод, в атаку! — рявкнул Копорский. — Быстрее, братцы!

Чавкая по размешенной сотнями ног земле, драгуны устремились за офицерами. Вот и широкий, наполовину засыпанный пехотинцами ров. Тимофей прыгнул на шатавшийся под ногами плетень и инстинктивно присел. «Вжиу!» — над головой пронеслась туча свинца. Картечь угодила в самую середину подбежавшей к преграде колонны. Послышался дикий вой и стенания.

Выпрямившись, Гончаров перебежал к противоположному краю и, закинув вверх мушкет, подтянулся. Прямо перед головой, обдав лицо грязью, в мокрую, размешенную сапогами землю ударила пуля.

— Где наши стрелки, мать их! — выругался он, вскарабкавшись наверх. — Перестреляют всех к едрене фене!

Нога запнулась о лежащее тело, в паре шагов от него лежало ещё одно в зелёном мундире, дальше ещё и ещё. На ровном простреливаемом участке перед стеной лежали десятки егерей и мушкетёров. Вот и ответ на вопрос, где наши стрелки.

— Бах, бах, бах! — ухо вычленило в общем шуме боя россыпь выстрелов. Не всех ещё постреляли. Стоя и с колена, нацелив штуцера и фузеи вверх, вели бой русские егеря-застрельщики.

— Не останавливаться! За мной! — Из красного, подсвеченного огнём сумрака глаза выхватили знакомую фигуру майора Кетлера, бежавшего в окружении драгун. — На стены, ребята! Быстрее! — призывал он, размахивая саблей.

— Вжи-и-иу! — град картечин ударил в эту группу, разрывая и бросая в грязь тела.

— Майора убили! — послышались заполошные крики. — Отходить надо! Всех сейчас побьют!

— Эскадрон, в атаку! На лестницы! — бросился к стене капитан Огнев. — Не стоим! Вперёд, братцы!

Полу куртки рвануло, бросив взгляд вниз, Тимофей увидел на левом боку прореху. Ощупав себя на бегу, боли не почувствовал, и вот уже они, перекладины штурмовой лестницы. Ремень с мушкетом за спину, шаг вверх, ещё, ещё один, ещё и ещё. Мимо пролетело тело, за ним следом второе.

— Как же страшно-то, господи. А-а-а! — заорал он, затем, собравшись, заработал сильнее ногами и руками, поднимаясь.

Вот и парапет, перескочив внутрь, Гончаров сорвал мушкет и пристегнул к нему штык.

Вслед за ним наверх выбрался и поручик Копорский.

— Четвёртый взвод, ко мне-е! Ко мне, фланкёры! — крикнул он, размахивая саблей.

— Тимоха, мы тут! — К Гончарову подбежал Блохин с обоими Ваньками.

— Остальные где?! Все живы?! — перебивая шум боя, прокричал Тимофей.

— Не знаю! — замотав головой, признался Лёнька. — Всё в такой суматохе было! Пушки картечью густо бьют, стрелки сверху ловко пуляют. Осипу Кожевникову башку прострелили, перед рвом он лежит. Более никого я не видел.

Наверх продолжали карабкаться драгуны. Кошелев, Герасимов, Чанов, Хребтов Макар и Колька. Около Гончарова сгрудилось уже восемь человек.

— Сидора убило, а Елистратке руку прострелили, — доложился Кошелев. — Он сам в лагерь пошёл, вроде кость цела, пятерню сжимал-разжимал.

— Ярыгин где, кто его видел?! — крикнул Тимофей, оглядываясь. — У него весь наш патронный припас при себе.

— Братцы, я тут! — с дальнего конца стены донёсся знакомый голос. — Бегу-у!

— Драгуны! Пехота две башни захватила! — выскочил из бокового хода Огнев. — Тифлисский полк в город ворвался, поддержим мушкетёров! За мной!

— Вперёд, братцы, дальше вместе держимся! — Увлекая за собой людей, Гончаров бросился следом за ним.

Топая по камням стены, перескакивая через лежащие трупы, а где-то прямо и по ним, драгуны пробежали пару десятков шагов и, заскочив в башню, начали спускаться по винтовой лестнице. Здесь тоже всюду лежали трупы, а каменные ступени были обильно политы кровью.

На двух узких городских улочках кипел ожесточённый бой. На прорвавшихся в город русских неприятель бросил все свои резервы. Борьба шла буквально за каждую саже́нь, за каждый шаг внутри города. Подоспевшая сотня драгун усилила давление на неприятеля, и ханцы с персами начали пятиться.

— Бам! Бам! — ударили выстрелы из выходящих на улицу окон большого дома. Огнев взмахнул саблей и, выронив её, рухнул на землю.

— Гончаров, очисти от стрелков дом! — прокричал Копорский. — Иначе они нас всех тут перестреляют!

— Братцы, за мной! — рявкнул Тимофей и, подбежав к калитке, ударил её прикладом. Массивная и окованная листовой медью, она стояла намертво. — Калюкин, Хребтов, спину подставьте! Лёнька, держи! — Он передал мушкет другу и, как по ступенькам, забежал на спины товарищей. «Лишь бы осколков или шипов там не было», — мелькнула в голове мысль. Пальцы зацепились за верхний край забора, и, перебирая ногами по выступающим камням, он подтянулся. Чисто. Во внутреннем дворике никого не было видно. Спрыгнув вниз, Тимофей вытащил из кобуры пистоль, и очень