Иван Федоров - Татьяна Муравьева

В источниках XVII века сохранились стихотворные и прозаические наставления ученикам, очень живо и подробно описывающие школьный быт и распорядок дня тогдашних школьников. Можно предположить, что эти описания верны и для школьных лет Ивана Федорова.

Итак, школьник просыпается ранним утром и следует (или и не думает следовать) такому наставлению:

В доме своем, от сна восстав, умойся,Прилунившимся плата краем добре утрися,В поклонении святым образам продолжися,Отцу и матери низко поклонися,В школу тщательно идиИ товарища своего веди,В школу с молитвой входи.

Занятия начинались в семь часов утра. Войдя в школьную избу, ученик кланялся учителю и всем ученикам — «школьной дружине», клал свою шапку на специальную общую полку — «грядку» и усаживался рядом со своими товарищами. Учеников в школе могло быть от пяти до тридцати человек в возрасте от семи до шестнадцати лет. Разделения на классы не было, все сидели вместе, за одним длинным столом, во главе которого сидел учитель.

Урок, как и в наше время, делился на две части: опрос и объяснение нового материала. Ученики по очереди подходили к учителю и отвечали то, что выучили дома, нерадивым ученикам учитель приказывал «сказывать» урок, стоя на коленях. (Этот момент запечатлен на многих средневековых миниатюрах, изображающих школу.) Перед тем как приступить к изучению нового материала, ученики совершали молитву: «Господи, Иисусе Христе Боже наш, содетелю всякой твари, вразуми мя и научи книжного писания и сим увем хотения Твоя, яко да славлю Тя во веки веков, аминь!»

Конечно, огромная роль в процессе обучения принадлежала книгам. Но книги в то время были большой ценностью, поэтому очень немногие ученики имели собственную Азбуку или Псалтырь. Чаще книги были школьными, хранились у учителя и выдавались ученикам лишь на время урока. Раздавал книги староста из числа старших учеников, он же собирал их по окончании урока. В Наставлении школьникам особое внимание уделяется бережному отношению к книгам:

Книги ваши добре хранитеИ опасно (то есть осторожно. — Т. М.) на место кладите.… Книгу замкнув, печатью к высоте полагай Указательного же древца (то есть указки. — Т. М.) в нею отнюдь не влагай…Книги к старосте в соблюдение со молитвой приносите,Тако же заутро принимая, с поклонением относите…Книги свои не вельми разгибайтеИ листов в них тож не пригибайте…Книг на седалищном месте не оставляйте,Но на уготованном столе добре поставляйте…Книг аще кто не бережет,Таковый души своей не бережет…

В полдень ученики уходили домой обедать, в два часа пополудни возвращались в школу и учились до вечера. Сигналом об окончании уроков был колокольный звон ближайшей церкви, созывающий на вечернюю службу. По окончании занятий назначенные старостой «дежурные» должны были навести порядок в школьной избе:

Сосуды воды свежия в школу приносите,Лохань же со стоялой водой вон износите,

(Здесь имеется в виду посудина с водой, которая подставлялась под освещавшую помещение лучину, чтобы упавший с нее уголек не наделал пожара.)

Стол и лавки чисто моются,Да приходящим в школу не гнусно видятсяСим бо познается ваша личная лепотаАще у вас будет школьная чистота.

Как и в наши дни, тяжкой обязанностью учителя было поддержание в школе дисциплины. Учитель следил, чтобы ученики не толкались, не обзывались: «Не потесняй ближнего своего, и не называй прозвищем товарища своего», не озорничали, возвращаясь из школы домой: «Егда же учитель отпустит вас, <…> со всем смирением до дому идите: шуток и кощунств, пхания же друг друга, и биения, и резвого бегания, и камневержения и всяких подобных детских глумлений, да не водворится в вас».

За лень и провинности учеников наказывали, причем самым действенным педагогическим инструментом считалась розга. Популярны были такие изречения: «Розга ум вострит, память возбуждает», «Благослови Боже, оные леса, иже розги родят на долгие времена» и т. п. Лавку, на которой производилась порка, ученики называли «козлом». «Взойти на козла» означало — подвергнуться порке. Однако, при всем уважении к розге, тогдашние педагоги понимали, что она действенна далеко не всегда. Так, с отстающими не по лености, а по отсутствии способностей учениками учитель занимался дополнительно, советовал им больше молиться и приводил в пример святых подвижников Сергия Радонежского и Александра Свирского, которым учение тоже поначалу давалось очень трудно. Многие учителя считали, что учить детей следует «не яростью, не жестокостью, не гневом, но… любовным обычаем, и сладким поучением, и ласковым утешением».

Неизвестно, как проходили школьные годы будущего первопечатника. Был ли он примерным учеником, в конце концов, назначенным в старосты? Или озорником, часто «восходившим на козла»?

Но в любом случае начальную школьную науку он освоил и захотел учиться дальше.

КАКИЕ КНИГИ МОГ ЧИТАТЬ ИВАН ФЕДОРОВ

Книги — суть реки, напояющие вселенную, ибо они — источники мудрости, в них неисчетная глубина, ими мы в печали утешаемся.

Выучившись грамоте, Иван Федоров окунулся в чудесный источник неизмеримой глубины и притягательности — он начал читать книги.

Поскольку мы знаем, что вся жизнь Ивана Федорова была посвящена книжному делу, не будет большой вольностью предположить, что чтение для него было не просто препровождением времени, а событием, и что он принадлежал к тем людям, для которых прочитанные книги, особенно в детстве и юности, становятся судьбоносными вехами в воспитании ума и чувства.

Какие же книги читал Иван Федоров, будучи отроком и юношей?

Мы можем представить себе круг его чтения, исходя из сведений о литературных произведениях — русских и переводных, — наиболее распространенных в России в первой половине XVI века. Известный историк книги А. А. Бахтияров в одном из своих трудов, изданном в конце XIX века, писал: «Читали: 1) Священное Писание, 2) книги богослужебные Часослов и Псалтырь, 3) разные летописи, 4) всевозможные “жития”, из коих особенно назидательны те, где описываются подвиги святых, подвизавшихся в северных странах: тут им приходилось вступать в борьбу с самою, почти первобытною природою <…>, 5) повести и сказки». К этому перечню можно добавить «Хронографы» — сочинения исторического характера, «Хождения» — описания путешествий, «Физиологи» и «Шестодневы» — книги, содержащие в себе естественно-научные сведения.