Дракон-детектив и тайна жертвы (СИ) - Виктория Дмитриева

заявления про сны. Думала, что отвлекла, усиленно стараясь качественно отыгрывать роль беспомощной девушки. Делать это было нетрудно, если вспомнить, что по сути таковой сейчас Милли и являлась. Памяти нет, документов нет, денег нет, зато имеется набор обрывков воспоминаний минимум пяти человек и их голоса, которые иногда приобретают почти осязаемые очертания.

Доктор отмер первым. Мирослав Борисович сделал недостающие шаги к постели и попытался уложить пациентку, прикрыть её одеялом. Движения Карповича словно стали негласной командой для других мужчин в палате. Полицейский тоже подошёл к постели девушки, а адвокат выбрался из-за спины Третьяка. Один Вальтер остался стоять на месте, словно бы отключившись. Мысли его сейчас были внизу у входа в больницу, где лаял на кого-то Плут.

— Так вы знакомы с этим мужчиной? — сделал новую попытку расспросить жертву нападения Маршал Гнездо.

— Я уже сказала, что нет, почему вы снова спрашиваете? — Милли устала бороться с руками доктора Карповича и улеглась в постель.

— На пороге дома этого человека вас нашли. В прошлый мой визит вы сказали, что узнали его, а сегодня утверждаете, что он вам снился. Если брать во внимание вашу травму, то выходит, что вы знакомы.

— Ничего такого не выходит, — надулась Милли, шаря взглядом по незнакомым мужчинам.

— В самом деле, старший уполномоченный, — вмешался в беседу Право, — мой подопечный оказывал девушке первую помощь, пока ждал приезда скорой, и его образ просто мог отпечататься в памяти пострадавший, у меня уже было подобное дело.

— Чёрт знает что такое, — вполголоса выругался Гнездо, — будут меня ещё учить всякие.

— Я действительно не узнаю этого человека, — поспешила примирить мужчин Милли, — как ваше имя, уважаемый, похоже, я вам обязана жизнью не меньше, чем докторам.

— Вальтер Третьяк, — быстро представил клиента адвокат, — а меня зовут Петрац Право, вот держите визитку.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила Милли, принимая из рук с длинными пальцами кусочек чёрного картона с золотыми вензелями, — красивая.

— Благодарю, — ответил Петрац, даже не пытаясь скрыть улыбку, которая на этот раз вовсе не уродовало его лицо, наоборот, придала ему несвойственную мягкость.

— Как вы себя чувствуете? — наконец-то подал голос Вальтер.

— Спасибо, не очень хорошо, но говорят, что это в порядке вещей в моём случае, — девушка поёрзала на подушках и почему-то бросила обиженный взгляд на Карповича, стоявшего рядом.

— Удалось вспомнить что-то о той ночи? — Вальтер приблизился к постели и стал рядом с Петрацем, который беззастенчиво рассматривал девушку.

— Нет, совсем ничего, — поникла девушка.

— Но вы хотя бы вспомнили собственное имя, а это уже хороший знак, значит, память понемногу возвращается, — попытался утешить жертву нападения Третьяк.

— Ничего я не вспомнила.

— Но… — не понял Вальтер.

— Я совсем ничего не вспомнила! — голос девушки задрожал, она всхлипнула и отвернулась.

Право и Третьяк синхронным, словно отработанным много раз парным движением, достали по носовому платку из внутреннего кармана пиджаков и протянули девушке.

— Дурдом, — прокомментировал полицейский сложившуюся ситуацию.

— О, — удивилась Милли, повернувшись на возглас старшего уполномоченного, — спасибо, — девушка протянула руку и немного поколебавшись взяла платок Третьяка.

Право бросил на своего клиента задумчивый взгляд и убрал свой платок обратно во внутренний карман пиджака.

Глава 9.1

— Мильяна Трешня, — это своего рода псевдоним, — попытался разрядить доктор Карпович затянувшееся молчание, — видите ли, мы не можем оформить отчётность на человека, у которого нет имени. Даже если пациент поступает без документов, мы должны внести данные о личности, путь даже и с его слов. В таких случаях, как с Милли, обычно используется временное имя. Девушка действительно до сих пор ничего не вспомнила, но с такими травмами временная амнезия может длиться месяц и даже два.

— Временная? — в один голос спросили Право и Гнездо.

— Да, — доктор автоматически посмотрел на повязку на голове девушки, — частичная или полная потеря памяти — это распространённые последствия после травмы головы. Воспоминания обычно возвращаются спустя несколько месяцев, в зависимости от того, как проходит выздоровление, или…

— Или? — настороженно спросила девушка, перестав плакать.

— Бывает, что и не возвращаются.

Милли с двойной силой заревела, уткнувшись в платок Третьяка. Мужчины как по команде вздрогнули и растерянно переглянулись.

— Ну, вот видите, что вы наделали! — запричитал Карпович.

— Мы? — искренне возмутился Право, и на лицо его снова появилось пугающе хищное выражение.

— Уходите, пациентке нужен покой, — настаивал доктор.

— Пойдём, — спокойно позвал адвоката Третьяк и вышел из палаты.

Петрац Право бросил на прощание угрожающий взгляд на доктора и надменный — на полицейского. Адвокат развернулся так резко, что портфель в его руке качнулся и ударился в ногу. Когда Право покинул палату и доктор Карпович и старший уполномоченный Гнездо испытали необъяснимое облегчение.

— Зря, Вальтер, — сказал адвокат дожидающемуся его у окна Третьяку.

— Подождём, пусть успокоится или придём ещё раз. От женщин в таком состоянии всё равно нет никакого проку, — задумчиво констатировал Вальтер, разглядывая что-то на улице.

Однако Право не был с ним согласен. От девушки в расстроенных чувствах можно было добиться многого, очень многого. Это Петрац знал наверняка по своему богатому опыту, и не только в качестве адвоката.

— Ты не говорил, что она красотка, Третьяк, — заметил адвокат, пытаясь проследить за взглядом клиента, устремлённым на улицу.

— Кто?

— Жертва, конечно же, кто ж ещё.

Третьяк едва не вздрогнул при упоминании сакрального слова. Слышать его из чужих уст было некомфортно. Девушка, по всей видимости, и правда была красоткой, но дракон старательно избегал её разглядывать.

— Обычная, — покривил душой Вальтер, без предупреждения развернулся и пошёл прочь от окна.

— Ну, не скажи, — Петрац быстро нагнал клиента, — она весьма хороша, в прежние времена её вполне могли бы принести в жертву дракону.

— Вздор! — разозлился Третьяк. — Зачем вообще дракону человеческие жертвы, что ему делать со всеми этими девушками? — всего на мгновение, но Вальтер утратил контроль над эмоциями.

— Ну… жрать? — предположил Петрац, который прежде не задумывался о том, зачем люди приносили жертвы драконам.

— Допустим, — бесцветно ответил Вальтер, взявший под контроль эмоции, — тогда какая разница красивая она или нет? Ты рассматриваешь корову перед тем, как заказать в ресторане бифштекс?

— Это другое, — уверенно возразил Петрац.

— В самом деле? — усмехнулся Третьяк.

— Давай оставим, какой-то странный у нас разговор, — предложил Право, спускаясь вслед за Вальтером по лестнице на первый этаж.

Третьяк в ответ пожал плечами. Ему тоже не нравилась тема, которую он же сам и начал. Ещё ему не нравились эмоции пса, которые он всё отчётливее ощущал, сокращая дистанцию с собакой.

Третьяк выдохнул с облегчением, когда, выйдя из дверей больницы, нашёл Плута на том же месте, где и оставил. За время отсутствия Вальтера