Дракон-детектив и тайна жертвы (СИ) - Виктория Дмитриева

поверил, что ему принесли жертву, то почему в таком виде? Раньше девушки были или живыми, или мёртвыми, но никогда в состоянии где-то посередине. А потом, если допускать возможность ритуала, то чего “проситель” хотел взамен? Как дракон должен догадаться, за что ему “заплатили” без дополнительных указаний? Он же не пифия какая-нибудь. Тут никакой вселенской мудрости и прожитого тысячелетия не хватит, чтобы самому додуматься. Ну и крайним в мыслях, а первым по важности, был вопрос: “как они его всё время находят?”. Последний раз, когда дракону приносили жертвы, был лет пятьдесят назад. И девушек подбрасывали сразу с запиской о виде и размере ожидаемой награды, зря он в тот раз поторопился и не выяснил всё до конца… Может, не была бы сейчас голова полна мыслей и вопросов, если бы тогда всё сложилось иначе.

— Доктор? Доктор Храпович, можно вас на минутку? — неожиданно громко крикнул Петрац Право и махнул кому-то за спиной полицейского.

— Карпович, моя фамилия Карпович, — прищурился на один глаз Мирослав Борисович.

— М, да, простите, доктор Крапович, мы бы хотели поговорить с Мильяной Трешней. Я, мой клиент, старшей уполномоченный, — заметив, что лицо Мирослава Борисовича явно не выражает никакую из позитивных эмоций, а скорее наоборот, Право поспешил добавить, — в интересах дела о нападении на эту пациентку.

— Моя фамилия Карпович, а девушке сейчас лучше обойтись без визитов, — холодно констатировал доктор.

— Доктор, — вмешался в разговор полицейский, — что вы скрываете?

— Я? — Мирослав Борисович едва ли не задохнулся, не то от удивления, не то от возмущения.

— Пациентки нет в прежней палате и там, куда её перевели, судя по документам, а сейчас вы препятствуете моей с ней встрече! В таких условиях вывод напрашивается сам собой.

— Не несите вздор, уважаемый, — истерические нотки так и проскакивали в речи доктора, — у пациентки тяжёлая травма, её психика нестабильна, волнения ей противопоказаны, вдобавок мы были вынуждены перевести её в резервную палату, мне скрывать нечего!

— А что случилось? — снова взял лидерство в разговоре Право, — почему вы были вынуждены перевести её в резервную палату?

— Она кричит по ночам, разговаривает во сне, пугает других пациенток. Нам пришлось убрать её из общей палаты из-за многочисленных жалоб.

— Хотите сказать, что она невменяема? — заинтересовался этой темой Петрац.

— Нет, ничего такого. В её состоянии это даже можно считать своего рода нормой, пациенты с травмами головы часто ведут себя необычно, особенно первое время.

— Жаль, — разочарованно произнёс адвокат.

— Да как вы смеете… — возмутился доктор.

— Я говорю, что мне жаль людей, которым пришлось испытать такое, а вы о чём подумали? — холодная улыбка Петраца не опровергала, а скорее укрепляла версию Карповича, что адвокату жаль, что девушка находится во вменяемом состоянии.

Третьяк наблюдал за беседой со стороны. По телу пробегали мурашки, когда речь заходила о девушке. Право назвал её Мильяной, стало быть, память к ней вернулась, раз в документах появилось имя? Если девушка вспомнила и подробности той ночи, то сможет пролить свет на обстоятельства, приведшие её на порог дома на улице Золотых вершин. Всего несколько слов и полицейскому только останется найти преступника, а Вальтер сможет легально покинуть Подгорицу без опасений, что кто-либо посчитает это побегом. В кармане костюма до сих пор лежало фото, полученное от Венгра, и дракон не собирался оставлять вопросы о том, кто и зачем его сделал без ответа. Но, чтобы глубоко влезать в расследование, нужна была свобода передвижений. Для этого они и пришли сюда сегодня с Право, получить основания для снятия подозрений о причастности Вальтера к нападению.

— Мы можем увидеть девушку? — неожиданно для всех подал голос Третьяк, — всего пара вопросов и мы уйдём, — мужчина имел в виду себя и адвоката, за Маршала Гнездо он ручаться не мог.

— Ну, если полиция будет настаивать…

— Полиция будет настаивать, — подтвердил Гнездо, порядком утомлённый и пребыванием в больнице, и компанией двух деловых хлыщей.

— Пойдёмте, — вздохнув, согласился доктор Карпович.

Процессия из четырёх человек прошла до конца этажа и остановилась около угловой палаты. Обшарпанная дверь навела Третьяка на подозрения, что в помещении дела с ремонтом обстоят не лучшим образом. Резервной, судя по всему, палата была не просто так. Карпович толкнул тяжёлую деревянную дверь, когда-то выкрашенную белой краской, и сделал приглашающий жест.

— Да оставьте меня уже в покое! — женский крик стал неожиданностью для всех, но в особенности для Третьяка, вошедшего первым, ведь вместе со словами в него полетела подушка.

Пострадавшая с улицы Золотых вершин, стояла в постели на коленях. Судя по всему, она недавно попыталась вскочить в полный рост, но смогла исполнить намерение лишь отчасти. Было очевидно, что в палате буквально за секунду до появления визитёров успело что-то произойти. Но что, если девушка находилась там одна?

— Я? — уточнил Вальтер, ловко поймав брошенный в него мягкий снаряд.

— Ты? Как ты это сделал? — девушка удивлённо моргала, не сводя глаз с Третьяка, а потом повалилась без сознания.

— Ну вот, я же говорил! — занервничал доктор Карпович и поспешил к постели пациентки, — уходите, уходите все, немедленно.

— Нет! — неожиданно резко очнулась девушка, — пусть он останется!

— Кто, полицейский? — переспросил раздосадованный Карпович.

— Нет, вот он, — палец девушки безошибочно указал на центр груди Вальтера Третьяка.

— Вы знаете этого человека? — насторожился Гнездо.

— Нет, — честно ответила девушка.

— Видели его прежде? — переформулировал вопрос полицейский.

— Ммм, не совсем.

— Это как понимать? — насупился Гнездо.

— Он мне снился, — опустив глаза призналась девушка.

Петрац Право тихо хмыкнул за спинами присутствующих.

Глава 9. Красотка?

Милли молчала, будто воды в рот набрала. Запоздало пришло осознание: если этого симпатичного на вид мужчину боятся даже призраки, то ей бы и самой верно стоило. В том, что в голове и не только в голове поселились именно голоса духов, а не какие-то там обезличенные галлюцинации, девушка уже не сомневалась. Несколько раз она читала в газетах и журналах о таких историях. Человек падает с лестницы, ударяется головой и очнувшись начинает говорить на мёртвых языках и именоваться чужим именем. Потом говорит, что вспомнил прошлую жизнь или в него вселился неуспокоенный дух. Ну, ладно, кажется, что читала. Отсутствие уверенности в собственной памяти заставляло сомневаться в любых своих ощущениях и мнениях. А после того, как пришли они…

— Останьтесь, пожалуйста, хотя бы ненадолго, — попросила девушка, осознав, что отступать уже поздно. Милли заправила волосы, торчащие из-под повязки за ухо, кривовато улыбнулась, стараясь казаться нуждающейся в помощи. — Вы ведь всё равно пришли, значит, у вас было какое-то дело?

Вот так лучше. Она отвлекла всех от странного