Хладнокровный ублюдок, яростно рвущий аристократов - Геннадий Борчанинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Решено.
— Андрейка! — рявкнул я из своей каморки. — Поди сюда!
Спустя минуту дверь осторожно открылась, и на пороге показался хозяин качалки, напряжённо глядя на меня. Вспотевший, руки в тальке. Занимался.
— Дверь прикрой, — сказал я.
Он вошёл, закрыл за собой дверь.
— Разбогатеть хочешь? — спросил я.
Степанов непонимающе заморгал. Я выжидал, пристально глядя ему в глаза.
— Хочу, конечно, — выдавил он.
— С мной работать будешь? — спросил я, всем видом давая понять, что отказы не принимаются.
— А чего делать надо? — спросил он.
— То, что я скажу, — усмехнулся я. — Чернышеву сколько денег торчишь?
Андрейка замялся.
— Двести тысяч, — глухо произнёс он.
Некисло. Для пролетария или обедневшего. Высшая аристократия такие деньги может спустить за пару минут. Вадик Чернышев этого долга даже не почувствовал, да и не нужны ему эти двести тысяч от простого мысовского парняги. Ему нужен был крючок, ниточка для управления. И марионетка среди мысовских. Уверен, у Вадика таких должников ещё штук сорок наберётся.
— Херня, — сказал я. — Докладывать обо мне велел?
Он замялся снова, и я посмотрел на него исподлобья, источая угрозу.
— Д-да… — выдавил он.
— Докладывай, что валяюсь на диване целыми днями. На судьбинушку горькую жалуюсь. Понял? — произнёс я.
Незачем Вадику знать пока о моих делах. Хоть и друг, но лишнее внимание мне ни к чему.
— Понял, — вздохнул Андрей.
— Первое задание тебе, — сказал я. — Карту города мне раздобудь. Бумажную. Можно старую. И пожрать чего-нибудь принеси.
Степанов удивился, но виду не подал, кивнул молча, вышел. Я растянулся на диване, похрустывая суставами.
И, к моему удивлению, Андрейка первое задание выполнил уже через полчаса, деликатно постучав в дверь моей берлоги. Пожрать он принёс шаурму, ещё пышущую жаром сквозь бумажный пакет. А карту Тюмени, свёрнутую вчетверо и слегка обтрёпанную по краям, аккуратно положил на стол. Километровка, тридцатилетней давности. Многие новые районы на ней отсутствовали, вместо них значились деревеньки или пустые болотца, но и так сойдёт.
— Красавчик, хвалю, — сказал я, вгрызаясь в сочную свежую шаурму.
Я развернул карту, стараясь не закапать её чесночно-сметанным соусом, посмотрел на знакомые очертания города.
— Садись, будешь объяснять, — сказал я.
Андрей уселся напротив, всё ещё меня побаиваясь. Оно и понятно, при первой встрече я его едва не убил. Да и сейчас при желании мог это сделать без особых проблем, и он это прекрасно чувствовал.
— А чё объяснять-то? — не понял он.
— Диспозицию. Кто под кем ходит, кому какие районы принадлежат, — сказал я. — Мыс вот чей, например? Кто тут главный?
— На Мысу? Серёга Масло, — ответил Андрей так, будто я спрашивал общеизвестный факт, который знают даже малые дети.
— А этот Серёга Масло под кем? — спросил я.
— В смысле? Сам по себе, — удивился Степанов.
— Не бывает так, — покачал головой я. — Крыша у него наверняка должна быть. Или из аристо, или из силовиков. Безопасники, менты, войска. С кем он?
— Да откуда я знаю-то? — пожал плечами Андрей.
— Плохо готовился, надо узнать, — приказал я.
Если крыша сильная, например, из СБК, то лучше его пока вовсе не трогать. Проблем будет больше, чем возможных профитов. А если он под каким-нибудь мелким дворянским кланом, то с него и начнём. Сначала Мыс, а потом и весь город. Всё будет моим.
— Ну, я поспрашиваю… — протянул Андрейка.
— Ты дебил? — прищурился я, глядя на него в упор.
— Чё… — вздохнул он.
— Такие вещи спрашивать. Живо билет в один конец выпишут, — сказал я. — Изящнее надо, тоньше.
Пожалуй, такую работу ему доверять пока рано. Буду узнавать сам.
— Лучше мне скажи, где этого Серёгу найти можно, — сказал я.
— Так это… Автосервис у него, на Дачной, там он регулярно, и в будни, и в праздники, — сказал Андрей. — Разборка, сервис, малярка. Пацаны там всё делают.
— Ха! Сразу бы и сказал! — воскликнул я.
— А ты не спрашивал, — буркнул Андрей.
— А ты не догадался, — в тон ему ответил я. — А надо было. На карте пальцем ткни, где его сервис. Прогуляюсь схожу.
Степанов нахмурил брови, разглядывая старую карту, потом уверенно ткнул в длинное здание почти на самом берегу Туры. Ага, примерно понял.
Я поднялся, накинул чёрную мастерку с белыми полосками, закатал рукава. Надо бы глянуть, как поживает этот Серёга Масло. В автосервис, конечно, лучше бы ехать на какой-нибудь колымаге, сделать вид, будто приехал чиниться, но колымагой я пока не обзавёлся, даже самым захудалым «Москвичом». Пройдусь пешком, понаблюдаю так. В конце концов, на разборку за каким-нибудь датчиком или патрубком можно придти и без машины.
— Скоро вернусь. Надеюсь, — сказал я. — Давай без глупостей тут.
В качестве демонстрации возможностей я просто спалил на руке бумажный пакет от шаурмы. Никаких ритуалов, заклинаний и тому подобного мне не понадобилось. Просто захотел, и усилием воли поджёг его, и огонь не причинил мне никакого вреда. Зато Андрейка перепугался до усрачки. Неодарённые всегда так реагировали на любые проявления магии.
— Да какие глупости, Иван Васильевич, я же понимаю всё, — спешно забормотал он.
— Помни, мы с тобой разбогатеем, Андрейка, — сказал я напоследок.
Чтобы помимо кнута поманить его ещё и пряником. Классика управления персоналом. Щелчок-конфетка-щелчок.
Ключ от подвальчика я на всякий случай сунул в карман, выключенную мобилу оставил под диваном. Она могла бы пригодиться в качестве фотоаппарата, но я решил всё-таки пойти без неё.
Доморощенные качки, занимавшиеся на тренажёрах, проводили меня задумчивыми недобрыми взглядами, явно размышляя о реванше.
Я выбрался на улицу, щуря глаза от яркого солнца. После тусклых лампочек подвальной качалки оно казалось особенно слепящим, и я с сожалением вспомнил свои чёрные очки от Картье, которые остались лежать на прикроватной тумбочке в поместье Заславских.
Во дворе играла детвора, скрипели качели, ковырялись в песочнице малыши. Я побрёл прочь, сунув руки в карманы.
На самом деле у меня не было чёткого плана, как поступить, когда я доберусь до нужного автосервиса, придётся действовать по ситуации, по наитию. И это меня немного тревожило.
