Двенадцать разбитых сердец, или Уехал восточный экспресс - Бруно Бабушкин

виноградом, напоили меня вином, чувствую я себя очень странно, Боже мой!» Хит состоял из бесконечного повторения этих двух строчек. После этого Катя Псович сказала им:

– А вы, я смотрю, крутые! Доучились до пятого класса. А я в середине первого бросила. И теперь супер-блогер. Учиться – противная штука. Вот я живу без этих косинусоидов – и люкс!

Но Егор Викторович пресёк антишкольные разговорчики на корню:

– Будете дальше говорить про обучение в школе плохо – запрещу видеосъёмку!

– Хорошо, красавчик! – ответила Катя Псович и подмигнула, чего учитель не заметил, но заметила Элеонора Фёдоровна, глядя на камеры, и поэтому решила отомстить…

Дальше разговор Псович и детей был безобиден и состоял исключительно из современных словечек, поэтому приводить его здесь я не буду. А после они и учитель информатики пошли в столовую, где гостеприимная Элеонора Фёдоровна угостила всех чаем. Но вдруг появился неприятный запах. «Газовая атака!» – крикнула Элеонора Фёдоровна и принялась раздавать всем противогазы. Но тот противогаз, который предназначался Кате Псович, директор случайно (или нет!) уронила, одно из стекол в его очках треснуло. Псович начала синеть и надуваться. А Элеонора Фёдоровна тихо, чтобы слышала только блогер, шепнула ей на ухо: «Чтобы не приставала больше к Егору Викторовичу! Стерва!» Газовая атака закончилась, и Катю Псович увезла скорая. Когда пятиклассники и Рома Петян решили позвать врачей, чтобы понять, откуда шла атака, Элеонора Фёдоровна дала всем по сто рублей, чтобы забыли о том, что случилось. Об этом действительно вскоре забыли. Приход кумиров современной молодёжи не прошёл бесследно – в школе начались беспорядки…

Глава 14.

Хулиганы

После того, как из школы одного за другим выгнали их кумиров, дети начали роптать. Этим бы оно и ограничилось, если бы не Безымянный ученик. Безымянный был главным адептом учения Шронова. Он был не просто адептом, он был фанатиком. И когда Шронов дал понять, что пора, Безымянный приступил к действиям. Начал действовать довольно безобидно: бил окна, лампочки, сдувал футбольные мячи в зале физкультуры… Это привлекло внимание остальных ребят, и ученик разослал начинающим адептам Шронова приглашения на тайное собрание. Собрание должно было проводиться в школьном подвале. Придя в подвал, ребята обнаружили там облаву, их скрутили и увели в карцер. На них донёс все тот же Безымянный ученик. Дело в том, что он понимал, что вызывает подозрения у учителей. Тогда он решил пожертвовать пешками, чтобы не попасться самому. Этот ход удался, и директор перестала его подозревать. И Безымянный ученик устроил настоящее собрание с самыми ярыми адептами. Вот что он им сказал:

– Друзья мои! Борис Аркадьевич нам больше не поможет! Его сломали. Но есть мы. И мы уничтожим школьную диктатуру. Я пожертвовал пешками, чтобы меня перестали подозревать. Теперь ситуация наиболее благоприятна для нас. Время действовать. Я написал манифест. Подпишите его! И мы предъявим его диктатору. И если она не согласится со всеми его пунктами, мы убьем её. Таков мой план. Кто со мной?

И тогда дети гордо, торжественно ответили ему:

– Мы с тобой! Мы свергнем диктатора! Ура! Ура! Ура!

И тогда Безымянный ученик сказал им, нет, приказал:

– Несколько человек должны обеспечивать напряженную, недоброжелательную к любым действиям верхов атмосферу. И чтобы ни одного сторонника школы не было среди учеников! Будьте готовы в любой момент драться. А пока хулиганьте и протестуйте. Назначаю главой в этом деле достойнейшего – Петю Белишенского. Зверствуй, Петя!

Петя вышел вперед и отобрал пятерых самых диких ребят. После этого они подписали манифест и ушли выполнять приказ. Последним подписался Безымянный ученик. Вот текст того манифеста:

«Мы, адепты учения Бориса Аркадьевича Шронова, требуем от директора школы 1775 безоговорочного выполнения нижеследующих пунктов по порядку:

1. Переименовать школу 1775 в школу 1742, ибо негоже называть школу датой скорби – гибели славного Емельяна Ивановича Пугачёва, а правильно бы назвать датой его рождения;

2. Распустить весь учительский состав и уборщицу по домам;

3. Передать бразды правления Великому Борису Аркадьевичу Шронову».

Далее следовали подписи. Бунтовщиков набралось сорок пять человек, к ним присоединился Петя Белишенский, и все они пошли к кабинету директора. В кабинете сидели Егор Викторович, Элеонора Фёдоровна, Полина Егоровна и Елизавета Петровна. Остальные устраняли беспорядки. В кабинет пустили только Белишенского и Безымянного ученика. Они зашли и торжественно вручили манифест Элеоноре Фёдоровне. Прочитав его, Элеонора Фёдоровна сказала Безымянному:

– Во-первых, кто такой этот ваш Пугачёв? Во-вторых, я не собираюсь принимать эти пункты! И в-третьих, мы вас не выпустим!

– Что?! Мы же послы… – возмутился Безымянный ученик.

– Вы ослы, а не послы, – зло процедила директор.

Безымянного вместе с Белишенским увели в соседнюю комнату. Вскоре к ним зашёл Егор Викторович. Взглянув на него, Безымянный ученик сказал:

– А-а! Пришли нас перевоспитывать. Не выйдет. Скоро наши почуют, что что-то не так и придут за нами. И тогда вам несдобровать. Бегите, пока можете! И соглашайтесь на наши условия. Или вас всех убьют! Так сказал Великий Шронов. Магистр Шронов! Школа – зло.

Тут Егор Викторович прервал его и произнёс Речь. Её я не буду приводить здесь, чтобы она не потеряла эффект в глазах премногоуважаемого читателя. Достаточно сказать, что прослушав её, Петя Белишенский перестал быть адептом учения Шронова. А Безымянный ученик только притворился, что отрёкся от Магистра. Но хорошо притворился, ибо обманул он наивного Егора Викторовича! И тогда их повели к директору – извиняться.

– Я вижу, Егор Викторович заставил вас поменять своё мнение… – начала было директор.

И тут произошло ужасное… Безымянный выхватил револьвер и выстрелил в Элеонору Фёдоровну! Но в последний момент его толкнул прозревший Белишенский, и Безымянный ученик промахнулся. После этого он ругнулся, швырнул тяжелый револьвер в закрытое окно, стекло разлетелось по всему кабинету, и Безымянный выпрыгнул из окна (кабинет директора находился на первом этаже). Больше его в школе 1775 никто не видел. Но я знаю, что случилось с этим бунтовщиком. Он пошёл в магазин за жвачкой, а денег в кармане не оказалось. И тогда он украл её. Но проходивший мимо полицейский словил его и отправил в колонию строгого режима до совершеннолетия. Этот полицейский, сам того не зная, словил гениального малолетнего преступника и бунтовщика. Через три года уже не Безымянный ученик, а Безымянный братан, вышел на свободу… Но мы сейчас не об этом. Итак, Безымянный ученик скрылся, к счастью, никто не пострадал, и в этот самый момент в кабинет ворвались разъяренные бунтовщики. Но Егор Викторович произнёс перед ними всё ту же Речь! И дети сами пошли в карцер. И с ними пошёл Белишенский. Когда дверь за ними закрылась, Элеонора Фёдоровна торжественно сказала Егору Викторовичу:

– Егор Викторович! Вы – наш герой! Опять Вы нас спасли! Спасибо Вам