Друзья или любовники? (СИ) - Шнайдер Анна

Корнеев ещё понял бы подобные мотивы, будь его жена бедной девочкой из провинции — как говорится: хочешь жить — умей вертеться. Но Лиля, мягко говоря, не была бедной. Хотя, возможно, это с точки зрения Яра не была? А ей всегда хотелось быть ещё богаче? Как старухе из сказки про Золотую Рыбку?

Только вот та сказка для той старухи плохо закончилась.

17

Алина

Рабочая неделя промелькнула быстро: раз, два — и нет её. И для меня она была бы весьма привычной, если бы не несколько факторов.

Фактор первый: Лёшка писал мне ещё пару раз, предлагал встретиться и даже заявил: «Алин, ну пожалуйста, я тебя очень прошу», — после чего я, чертыхнувшись, всё-таки отправила его аккаунт, вместе с номером телефона, в чёрный список. Что конкретно нужно бывшему мужу, я не имела понятия, но была уверена — ничего что мне бы понравилось.

Фактор второй: мы с Яром продолжали встречаться по вечерам, причём каждый день, даже во вторник и четверг виделись — хотя в эти дни он ездил к дочке. И не только гуляли в парке, но ещё и ко мне в гости захаживали — я, понимая, что Корнеев вряд ли будет самого себя хорошо кормить, приглашала его на ужин. А он и рад стараться, наяривать приготовленное! Уплетал всё так, будто вечность не ел.

Потом-то я поняла почему, когда Яр признался, что его Лиля не готовила ничего, кроме завтраков. Соскучился по домашней еде. Что бы мужики ни говорили, как бы ни утверждали, что им нормально, если женщина не готовит, — ни фига не нормально. Любят они вкусно поесть дома. А доставка — это всё-таки не то, даже из самого лучшего ресторана. Наесться можно, но не душевно как-то.

Вот Яр и оттягивался. Я не возражала — надо же ему как-то лечить раны на сердце? Вот пусть едой их лечит. Авось быстрей пройдут. Главное, чтобы жиром не заплыли!

И наконец, фактор третий: Корнеев в среду пришёл ко мне на экскурсию!

Серьёзно: отпросился с работы и пришёл. Причём заранее не сказал, сюрприз решил сделать. Я по средам водила экскурсию под названием «Москва дипломатическая» — показывала самые красивые посольства и прочие государственные дома. Мы эту экскурсию вводили как экспериментальную: думали, не будет популярна. Но оказалась очень даже! Многим интересно посмотреть на посольства разных стран хотя бы снаружи, увидеть здания Думы и Министерства иностранных дел. Чтобы успеть всё-всё, даже на метро приходилось немножко кататься. В метро я тоже обычно не даю своей группе заскучать — рассказываю историю станций. Взять хотя бы «Маяковскую» — многие, попав на неё, не понимают, как эта станция могла много лет назад взять какую-то там премию. Не догадываются посмотреть на потолок! А ведь не всегда всё самое красивое видно сразу, иногда нужно ещё и смекалку проявить.

Впрочем, я опять отвлеклась.

Я была безумно удивлена, увидев среди своей группы улыбающегося Яра. Сама расплылась в улыбке и стояла таращилась на него несколько секунд, как влюблённая дурочка. Так приятно было, что он пришёл! Просто счастье. Я чуть нужные слова не забыла от радости, с трудом сосредоточилась. И всю экскурсию то и дело старалась не отвлекаться и лишний раз на Яра не смотреть — слишком уж он был красивый в своей белоснежной рубашке и светло-голубых джинсах. На него даже обратили внимание несколько молодых хихикающих девчонок, и я тоскливо вздохнула: эх, ну что за непруха! Я тут, понимаешь, работаю, а он девиц очаровывает. Причём сразу троих!

Думала, после окончания экскурсии — завершала я её возле метро «Тверская» — Яр уйдёт: либо отправится на работу, либо куда-нибудь с девчонками намылится. Но нет, они ушли, а он остался стоять, с улыбкой, от которой даже у меня подкашивались ноги.

— Пирожок, ты талант, — произнёс Корнеев с восхищением, когда ушёл последний человек из группы, не считая Яра. — Честно признаюсь: я, когда сюда шёл, думал, со скуки помру. Но ты так интересно рассказываешь! Особенно мне понравилось про шпиль на здании Министерства иностранных дел. Я раньше и не замечал, что только на нём из семи сталинских высоток нет звезды.

Я тут же просияла. Приятно, когда тебя слушают! А про шпиль и правда интересно — его ведь когда-то хотели демонтировать. Существует легенда, что архитектор лично обращался к Хрущёву с просьбой его снять, но получил ответ: «Пусть он останется глупостью Сталина».

— Да, а ты знаешь, что эти высотки должны были стать обрамлением для Дворца Советов? Того самого, который собирались построить на месте взорванного храма Христа Спасителя? Но так ничего и не получилось, и там много-много лет находился бассейн «Москва», пока…

— Алин, стоп-стоп-стоп! — засмеялся Яр, замахав на меня руками. — Я понимаю, что ты можешь рассказывать бесконечно, но давай лучше быстренько пообедаем, а потом я поеду на работу?

— Пообедаем? — переспросила я с удивлением. — Я думала, ты торопишься…

— Я отпросился на полдня. С утра ездил на своё прошлое место обитания, искал кое-какие документы. В пятницу собираюсь в суд.

— Вместе с Лилей?

— Обещала вроде бы прийти. А там — кто её знает? Так что, пойдём в кафе?

Конечно, я согласилась. Разве же я могла отказать Корнееву после того, как он три с лишним часа слушал мою экскурсию? А ведь он всегда терпеть не мог историю, так что для него это почти подвиг.

В кафешке, сделав заказ, я подколола Яра, решив припомнить ему тех девчонок, которым он недавно расточал сладкие улыбки:

— А я думала, ты с поклонницами уйдёшь.

— С какими поклонницами? — Корнеев посмотрел на меня с таким недоумением, будто бы я сказала нечто удивительное. Например, начала спорить, что на Марсе есть жизнь.

— Ты во время экскурсии рядом с тремя девчонками стоял. Молодые такие совсем, хорошенькие. Они, по-моему, все втроём на тебя запали. Не знаю, какая сильнее.

— Да? — Яр усмехнулся. — Ну возможно, я не заметил. Я больше на тебя смотрел. Ты, когда экскурсию ведёшь, так преображаешься.

— Похожа на школьную учительницу? — Я поиграла бровями, и Корнеев засмеялся. Искренне так, открыто. Как же замечательно, что он своей Лилей не слишком заморачивается! Хотя, возможно, и заморачивается, просто не говорит. Но по крайней мере тоски в глазах не просматривается.

— Нет. Ты похожа на фею, — честно сказал Яр, и я на мгновение растерялась.

— Вот это комплимент! — восхитилась в конце концов, прижав ладонь к груди. — Я — фея! Но где тогда моя волшебная палочка?!

— У тебя нет волшебной палочки. У тебя пыльца.

— А-а-а! Я, наверное, её из волос вытряхиваю. У других это называется перхоть, а у меня — пыльца!

Яр кашлянул, а потом засмеялся и сказал, качая головой:

— Ну Алина! Такой образ испортила.

— Каюсь! — Я развела руками. — Нехороший человек, редиска. А вообще ты прав, я и правда похожа на фею. Знаешь почему? Феи — это такой рабочий класс. Они во всех сказках — героини второстепенные. Прилетела, Золушку переодела, улетела. Не припомню, чтобы фею хоть раз принц полюбил. Всё им принцесс подавай! Нет бы на фею посмотреть.

Яр всё хохотал и хохотал, а я, глядя на него, почему-то думала, что пройдёт совсем немного времени — и Корнеев наверняка найдёт себе другую принцессу взамен Лили. И думать забудет про своего друга — фею. Не верила я, что Яр долго продержится в одиночестве. Такие мужчины на вес золота! Заберёт кто-нибудь.

И что-то меня при мысли об этом такая тоска взяла, что даже мороженого захотелось.

18

Ярослав

Разговор о «поклонницах» навёл Корнеева на определённые мысли, которые поначалу показались глупыми, если не сказать абсурдными.

Нет, девчонки действительно были — тут наблюдательная Алина права, а Яр немного слукавил, когда говорил, что не заметил их. И при этом изучал лицо собеседницы: а уж не ревнует ли она?..

Корнеев и сам обалдел, осознав, что ему было бы приятно, если бы Алинка ревновала. Но нет — она, кажется, просто подтрунивала над ним по своей извечной привычке, с доброй улыбкой и весёлым блеском в глазах.