Романтика по‑итальянски - Катрина Кадмор

меня радионяня в кабинете, и я услышал, что она плачет. – Он приподнял дочь и заглянул в ее недовольное личико. – У нашей Изабеллы утро добрым не бывает.

Карли весело подмигнула девочке.

– Как я ее понимаю. У меня тоже. А ты – с утра пораньше за работу?

– Да. Нужно было сделать звонки и ответить на письма, нагнать то, что упустил вчера.

Карли пропустила этот упрек мимо ушей.

– Я делаю омлет на завтрак. Присоединитесь?

Макс кивнул и хотел посадить Изабеллу на ее высокий стульчик, но Карли быстро замотала головой:

– Подожди, давай поставим его сюда и по едим все вместе.

Она отодвинула стул, стоявший во главе стола, напротив огромного окна с видом на озеро, и поставила туда стульчик Изабеллы.

– Вообще‑то это мое место, – запротестовал Макс.

– О! Я так и думала. Зато теперь мы сможем удобненько устроиться по обе стороны от Изабеллы и поможем ей поесть. – С этими словами она выскочила из кухни, крикнув на ходу: – Сейчас вернусь!

Макс усадил Изабеллу во главе стола, и она восторженно заверещала, шлепая ручкой по пластиковому столику, прикрепленному к ее стулу.

Макс покачал головой – кажется, дамы сплотились против него. Он сунул пару лотков со стряпней Лучианы в микроволновку и занялся кофе.

Карли вернулась, неся в руках лупоглазого Санни, и посадила его за стол рядом с Изабеллой, будто слоненок тоже собирался завтракать. Потом разложила подоспевший омлет по тарелкам.

– Кофе? – спросил Макс.

Карли поморщилась:

– А есть чай?

– Боюсь, что нет.

– Тогда я лучше присоединюсь к Изабелле, – ответила она, наливая девочке свежевыжатый сок. – Какие у вас планы на сегодня?

– Я решил последовать твоему совету и проводить больше времени с Изабеллой. Так что сегодня утром мы втроем поедем кататься на велосипедах.

– На велосипедах? Мы втроем? Может, вам лучше побыть с дочерью наедине?

Макс уловил в ее голосе нерешительность – нерешительность, которая была ему понятна. Их разговоры прошлой ночью, молчаливое бдение у кроватки Изабеллы, когда казалось, что во всем мире существуют только они втроем, их смех сегодня утром, когда он невольно разбудил Карли, все это сделало их отношения более близкими, более интимными, и это Максу совсем не нравилось. Но он обещал Карли хороший отдых и не собирался нарушать свое обещание.

– Я же говорил, что покажу тебе озеро Комо, и не забыл об этом.

– Я с удовольствием погуляю у озера. – Карли задумалась на мгновение. – Но может быть, вам с Изабеллой лучше навестить бабушку и дедушку?

Макс поставил на стол кофейник и корзину с хлебом и булочками и сел по другую сторону от Изабеллы. Он дал ей кусочек рогалика и, пока малышка сосредоточенно жевала, гадал, как она поведет себя в обществе своих родственников. Ему очень хотелось, чтобы они увидели, что он справляется, что он стал хорошим отцом их единственной внучке.

– План такой: сначала навестим Гиральдини, а потом покатаемся на велосипедах и посмотрим достопримечательности. Было бы неплохо вам познакомиться еще до приема.

Карли вытерла ручки Изабеллы, которая увлеченно поглощала свой омлет, правда, половина оказалась на столике и слюнявчике.

– Насчет приема… Я как‑то не уверена.

– Мы же хотим, чтобы Карли пошла с нами, верно, Изабелла?

Только сказав эти слова, Макс понял, насколько действительно этого хочет. И это открытие ему опять не понравилось. Он мог оправдаться перед собой, что Карли нужна ему на случай, если Изабелла начнет капризничать, но на самом деле прошлой ночью, когда Изабелла проснулась, он удивился, насколько спокойнее и увереннее чувствует себя в присутствии Карли, насколько она умеет поддержать и ободрить его. Это было ему совершенно необходимо после долгих месяцев самоедства и попыток понять, что он делает не так. Он знал, какое это страшное одиночество – быть единственным родителем, нести ответственность за каждое принятое решение, не иметь поддержки близкого человека, который одобрил бы тебя или подстраховал в случае ошибки, и когда не с кем порадоваться каким‑то мелочам, которые делает ваш ребенок.

Этим утром они так беззаботно смеялись над испугом Карли, когда внезапно сработал датчик света. Она стояла за окном и смотрела на него абсолютно круглыми глазами, и даже растрепанные со сна волосы казались вставшими дыбом от ужаса. Когда ночью Карли вставала к Изабелле, то надевала большой пушистый халат, но сейчас на ней была только куцая пижамка – короткие шортики и маечка на бретельках, и Макс мог рассмотреть ее фигуру. Фигура у нее была что надо – высокая грудь, тонкая талия, вся она была такая мягкая, женственная, манящая. Ему всегда нравились такие.

– Тебе придется очаровать Гиральдини, если понадобится отвлечь внимание от Изабеллы. Мы не были у них уже несколько месяцев, и я не уверен, как она себя поведет.

– Ты шутишь? Как это я их очарую?

Он рассмеялся ее ужасу.

– Ты остроумная и симпатичная. Гиральдини будут от тебя в восторге, я уверен.

– В самом деле? – Она отпила сока, с сомнением глядя на Макса поверх края стакана. – А сейчас кто очаровывает?

Он не смог сдержать усмешки.

– Работает?

– Ты ошибся адресом, – ответила Карли серьезно. – Меня не очаруешь. Хватит с меня. Теперь я прожженный циник!

Макс покачал головой.

– Я могу понять, почему ты так думаешь, это твоя защита. Но нет, Карли, ты не такая.

– Поверь мне, Макс, я как раз такая.

– Ты слишком добрая, чуткая, участливая. Ты так помогаешь мне с Изабеллой.

Она встала из‑за стола и начала убирать тарелки.

– Дети – это другое. – Она снова посмотрела на него, и в ее взгляде не было и намека на юмор. – Свой цинизм я приберегаю для взрослых.

Белые паруса на озере, старые виллы, увитые виноградом, тенистые уединенные террасы, полевые цветы, дорожка в пятнах солнца и тени – Карли пролетала их, яростно крутя педали, не оглядываясь, чтобы не терять скорость.

Она знала, что Макс специально отстает. Позволяет ей выиграть.

И с чего она вообще предложила прокатиться наперегонки?

«Потому что тебя напугала ваша прогулка – неспешная езда, теплые лучи солнца на коже, легкий ветерок с ароматом сосен и сладкого жасмина, легкая болтовня, мимолетные улыбки… Ты захотела установить дистанцию между вами. Во всех смыслах этого слова».

В конце дороги показались большие кованые ворота, черные с золотом, дорога за ними бежала дальше, поднималась на холм, на склоне которого стояла величественная вилла.

Вилла «Фьори». Карли замедлила ход. Трехэтажная вилла с колоннадой пугала и подавляла ее своим величием.

Макс и Изабелла пронеслись мимо нее, и Карли снова налегла на педали. Ей удалось обогнать его совсем чуть‑чуть, и они почти одновременно пересекли финишную черту – проехали распахнувшиеся ворота.