Kizumonogatari - Исин Нисио

– Хватит льстить, – сказала Киссшот, выпятив грудь.

Было бы что выпячивать.

Мне не хотелось участвовать в этих комплиментах, поэтому я сменил тему.

И задал вопрос Ошино:

– Вы говорили, что мы должны повременить со знакомством. Время пришло?

– Ошино Меме. Свободный человек без определенного места жительства.

Так и сказал.

– Ну, я думаю, что имею право поучаствовать в жизни монстра, хе-хе. Я не похож на тех троих. Я не очень хорошо умею изгонять демонов.

– Не очень хорошо…

– Проще говоря, я не люблю этого.

– Вы не специалист?

– Специалист, именно поэтому я могу поддерживать баланс. Я не занимаю чью-то сторону. Я просто посредник.

Посредник?

Стоящий между этим и тем?

Что такое "это", что такое "то"?

На этой стороне люди, на той – чудовища?

А я сейчас на какой стороне?

– Чудовища, да. Теперь зови меня Каии.

– Каии…

– Этого ребенка зовут убийца Каии – знаешь, почему? Она из тех, кто может поглощать энергию из Каии. Поэтому она так известна.

На этот раз Киссшот расстроилась.

Десять лет – сложный возраст. Ошино, кажется, из него так и не вырос.

Я никак не мог привыкнуть к внешности и внутреннему содержанию Киссшот… Поэтому считал, что нужно вернуть ей обычный облик как можно скорее.

– Хватит болтать так, как будто знаешь все на свете, отродье.

Она действительно назвала его этим словом.

Если ей и правда было пятьсот лет, Киссшот, наверное, имела право его так называть.

Ну, можно было догадаться, что говорить о ней, как о ребенке было не очень уважительно со стороны Ошино.

Однако он совсем не возражал против «отродья».

– Все, как ты и сказала, Сердце под Лезвием, – сказал мужчина. – Нельзя ничего судить по слухам – независимо от того, является ли противник человеком или же нет. Но судя по вашему разговору, все более чем серьезно. Я даже представить себе не мог подобную ситуацию.

– Ничего серьезного. Все очень просто.

– Для вампира, живущего свой долгий век, может все и просто – а как насчет человека? А, Арараги-кун?

– М-м…

Ух ты.

Он уже вник в самую суть вопроса.

Для него я виделся человеком.

На этой стороне.

– Что с тобой, Арараги-кун? Ты не хочешь вернуться к человеческому облику? Или хочешь?

– Нет, я…

– Если ты хочешь стать человеком – разумеется, ты все еще человек.

Вот как.

Ошино обернулся к Киссшот:

– Кроме того, Сердце под Лезвием мне очень интересна. Ты сделала себе слугу и хочешь вернуть ему человеческий облик. Это интригует.

– А…

Это был очевидный комплимент, но Киссшот еще больше расстроилась.

– Я не имею о посредниках ни малейшего понятия – повторяю, хватит болтать о том, чего не знаешь, отродье. Ненавижу тех, кто несет всякую чушь без разбора.

– Без разбора? Это не про меня. Ты еще могла бы сказать, что я говорю все, о чем думаю. Ну ладно. Буду фильтровать свою речь, – сказал Ошино Меме, посмеиваясь со своей кровати.

Он лежал в абсолютно не внушающей уважения позе.

– Поэтому я и могу стоять посередине.

– Посередине?

Между этим и тем?

– И между теми тремя?

– Они все на одной стороне.

Ошино наклонил голову.

– Кстати, показав тебе эту школу и поставив барьер, я уже немало помог. Можно назвать это судьбой.

– Так ты будешь помогать нам?

– Я не помогаю вам. Лишь одалживаю кусочек своей силы, – сказал Ошино. – Сейчас ситуация все еще не сбалансирована – не очень выгодная позиция. Методы этих ребят мне не нравятся…

– Ты наш товарищ?

– Нет. Ни товарищ, ни враг.

Ошино ни на чьей стороне.

– Я стою на границе. Только лишь на середине. Но на самом деле действую не я. Люди сами крутятся в водовороте своих мыслей и заблуждений. Их мотивации и поступки меня не очень волнуют. Разве что я могу внести лишь некоторую корректировку.

Я взглянул на Киссшот – даже она подозрительно уставилась на Ошино.

Чего же он хочет?

– А, и еще. Все это, конечно, не бесплатно. Путешествия очень сильно бьют по кошельку. В общем – два миллиона йен.

– Два миллиона?!!

В тот момент, когда я потерял челюсть, Ошино был абсолютно спокоен.

– Я не прошу платить прямо сейчас. Но если я не получу денег – не смогу соблюсти баланс.

– Но… но…

Лишь вера.

Действительно ли я могу ему верить?

Этому бродячему парню?

Показать Киссшот это место, спасти меня от экзорцистов, поставить барьер – этого более чем достаточно, чтобы начать ему доверять.

Но как же все это странно.

– И что же ты хочешь нам предложить?

Этим и отличалась Киссшот от семнадцатилетнего меня – она мгновенно искала компромиссы.

– Ты говорил, что ты посредник, но не похоже, чтобы те трое были расположены к диалогу. К тому же, если ты никому не помогаешь, то не сможешь вернуть мои конечности.

– Даже я не пошел бы так далеко. Мой план еще не продуман.

Ошино опять сказал не то, что она ожидала.

– Хотя я бы мог это сделать. Например, просто подойти и попросить. А если они откажутся, придется использовать самые опасные методы, чтобы победить в этой игре. Благо все можно решить с помощью слов.

– Ты зовешь это игрой?…

– Но для этого нам нужно их разделить. По одному они не составят проблем – но, Сердце под Лезвием, даже ты не выстоишь против них. Надо бы что-нибудь придумать по этому поводу, – сказал Ошино. – Риск под стать проблеме. Будьте осторожны.

– Знаю. Я готова – значит, готов и мой слуга.

Говори за себя.

На самом деле я…

– Однако, отродье, как же ты будешь уговаривать их?

– Я уже сказал – просто подойду и спрошу.

Ошино болтал так, словно все мы тут шутки шутили.

Та троица даже не слушает, что им говорят.

Он убежденный пацифист?

– Детали разговора – это секрет фирмы. А потом Арараги-кун вернет Сердцу под Лезвием ее конечности. Как только она их получит – обретет полную силу, и, следовательно, Арараги-кун сможет вернуться к человеческому облику.

– Вернет ее конечности…

Как всегда мне оставили самое сложное дело.

Битва один на один – но их же было целых трое.

Драматург, Эпизод, Палач.

Два волнистых клинка, гигантский крест, голые руки.

Я сильно сомневался в своей победе.

От этого я, конечно, отказаться не мог, но мне не улыбалось опять идти к ним без мотивации или определенной стратегии.

Сегодня я слишком много думаю.

Хочу оставаться спокойным, но что-то не получается.

Это не получалось даже у Киссшот.

Фух.

Снова драться с ними – мне нужен конкретный план.

– Эй, слуга, – позвала меня вампир.

– Что, Киссшот?

– Я не знакома с человеческой валютой. Не представляю, сколько это – два миллиона йен. Оставляю это на тебя.

Я уставился на нее.

– Не волнуйся. Его умение – не пустые слова. Я видела своей дальнозоркостью, как он спас тебя. Даже если я очень слаба, все равно могу ей пользоваться.

– Но он нам даже не друг!

– Да я и не думала, что он станет нам в открытую помогать. Если бы он был врагом – со мной бы давно было покончено. У нас просто нет выбора. Раз он нейтрален – это тоже хорошо.

– Ясно.

Вот как она думает. Очень осторожна.

Если переговоры Ошино провалятся, это будет весьма неприятно.

И теперь остался лишь один вопрос.

Мужчина, который мимо проходил.

Мимо проходил…

Раз Ошино тут мимоходом – значит, все это простое совпадение?

Повстречал Киссшот, когда она нуждалась в помощи, спас меня от экзорцистов – тоже совпадение?

И даже если тут не было другого умысла, то, на мой взгляд, здесь было слишком много случайностей.

Может быть дело в этом?

Внезапные встречи, взгляд из-за кулис. А после церемонии закрытия, когда я бродил вокруг школы и встретил Ханекаву – это тоже надо отнести к совпадениям?

Если бы я не встретил ее, то не вылез бы из дома ночью, следовательно, не увидел бы Киссшот…

Сегодня я точно слишком много думаю.

А теперь судьба свела нас с этим странным человеком – и очень удачно свела.

И вот я, наконец, собрался с духом.

– У меня, конечно, нет с собой таких денег – но если вам неважно время оплаты, я согласен на эту цену.

Выбора нет.

Придется занимать деньги в таком юном возрасте – я очень бедный.

– Решились-таки. Что ж, благодарю за ваше покровительство.

Ошино выглядел очень довольным.

– И с сегодняшнего дня я буду жить здесь. Позаботьтесь обо мне. Вообще, я сам хотел занять эту школу, когда только пришел в этот город. Я показал ее вам, чтобы вы ее немного обжили – в этом районе лучших руин не найти. Чем теперь займемся?

Ошино продолжал лежать в своей развязной позе – ни я, ни Киссшот не разделяли его энтузиазма.

Время давно перевалило за полночь.

Настало 29 марта.

Если мы вели речь о следующем дне, то он уже наступил.