Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП) - Диана Гэблдон

Джейми сделал несколько шагов к дому и, приложив ладони рупором ко рту, снова крикнул. Никакого ответа. Он подождал несколько мгновений, потом пожал плечами и поднялся на крыльцо, где стал стучать в дверь рукояткой кинжала. Шума было достаточно, чтобы разбудить мертвого и заставить цыплят с паническим кудахтаньем броситься прочь с крыльца, но никто не объявился.

Джейми оглянулся на меня с приподнятой бровью. Обычно люди не уезжали и не оставляли дом без присмотра, особенно если у них есть домашний скот.

— Кто-то здесь есть, — сказал он в ответ на мою невысказанную мысль. — Козы недавно подоены, на сосках остались капли молока.

— Ты не думаешь, что все они ищут… э… сам знаешь кого? — прошептала я, придвинувшись ближе к нему.

— Возможно.

Он сместился в сторону, нагнувшись, чтобы посмотреть в окно. Оно было застеклено, но большинство стекол было сломано или вообще отсутствовало, и дыры были затянуты грязными тряпками. Я видела, как Джейми, нахмурившись, с презрением мастера смотрел на никудышный ремонт.

Потом внезапно повернул голову и посмотрел на меня.

— Ты слышишь, сассенах?

— Да, я подумала, что это козы, но…

Блеяние раздалось снова — на этот раз явно из дома. Джейми потянул дверь, но она не открылась.

— Заперто, — коротко сказал он и вернулся к окну, где осторожно потянул за угол тряпки.

— Уф, — выдохнула я, сморщив нос от хлынувшего запаха. Я привыкла к запечатанным на зиму домам, где запахи пота, грязной одежды, влажных ног, немытых волос и ведер с помоями смешивались с ароматами выпекающегося хлеба и тушеного мяса, но запах из дома Бердсли перекрывал все нормы.

— Или в доме держат свиней, — сказала я, взглянув на сарай, — или там живет дюжина мужчин, которые не выходили из дома с самой весны.

— Да, настоявшийся аромат, — согласился Джейми. Он приблизил лицо к окну, гримасничая от вони, и крикнул: — Thig a mach! [110]Выходи, Бердсли, или я вхожу!

Я заглянула через его плечо посмотреть, возымеет ли эффект его призыв. По представшей в окне части помещения мне стало понятно, что комната была большой и столь заставленной всякими вещами, что между ними был еле виден грязный деревянный пол. Осторожно принюхиваясь, я пришла к заключению, что — кроме всего прочего — в бочках содержалась соленая рыба, смола, яблоки, пиво и квашеная капуста. Связки шерстяных одеял, крашенных кошенилью и индиго, бочонки с порохом и полукопченные окорока, издающие резкий запах собачьего дерьма, добавляли свою специфику в общее зловоние. Товары для торговли с индейцами, предположила я.

Еще одно окно тоже было завешано, на этот раз изодранной волчьей шкурой, так что внутри царил полусумрак, и со всем этим нагромождением комната напоминала нищенскую версию пещеры Али-бабы.

Из глубины дома снова раздался звук, теперь немного громче, что-то среднее между воем и рычанием. Я сделала шаг назад, звуки и резкий запах породили в моем воображении яркую картину темного меха и злобы.

— Медведи, — предположила я, полусерьезно. — Люди ушли, а внутри медведь.

— Ага, и Златовласка, [111]— сказал Джейми довольно мрачно. — Без сомнения. Медведи или нет, но что-то здесь не так. Принеси пистолеты и коробку с патронами из моей седельной сумки.

Я кивнула и развернулась, но не успела сойти с крыльца, как внутри раздались звуки шагов, и я быстро вернулась назад. Джейми сжал рукоятку кинжала, но увидев, что было внутри, отпустил ее. Его брови удивленно приподнялись, и я вытянула шею, чтобы посмотреть что там.

Из прохода между двумя грудами товаров выглядывала женщина, подозрительно вертя головой, как крыса из мусорной кучи. Нет, внешне она не походила на крысу, будучи крепкой женщиной с волнистыми волосами, но она помаргивала глазами, глядя на нас, как делают эти паразиты, оценивая угрозу.

— Уходите, — сказала она, очевидно, придя к заключению, что мы не были авангардом вторжения.

— Доброе утро вам, мэм, — начал Джейми. — Я Джеймс Фрейзер…

— Мне нет дела, кто вы, — ответила она. — Уходите.

— Нет, я не уйду, — сказал он твердо. — Я должен поговорить с хозяином.

Очень странное выражение мелькнула на ее пухлом лице, тревога, расчет и что-то похожее на насмешку.

— Должны? — сказала она. — И кто сказал, что вы должны?

Она немного шепелявила, и получилось «шкажал» вместо «сказал».

Уши Джейми понемногу стали наливаться кровью, но он ответил вполне спокойно.

— Губернатор, мэм. Я полковник Джеймс Фрейзер, — повторил он с ударением. — Уполномочен собрать отряд милиции. В отряд зачисляются все мужчины от шестнадцати до шестидесяти лет. Будьте добры, позовите мистера Бердсли.

— Ми-ли-шия, да? — сказала она, с трудом произнося слово. — Да ш кем же вы будете воевать?

— Если повезет, то не с кем. Но приказ есть приказ, и я должен его исполнить, также как и все здоровые мужчины до Линии соглашения.

Джейми сжал руку на крестовине окна и осторожно потряс ее. Рама была сделана из хлипких сосновых дощечек, ссохшихся и растрескавшихся от непогоды. Если бы он захотел, то мог легко вырвать ее из стены и войти в окно. Он пристально поглядел в глаза женщины и мило улыбнулся.

Она в ответ сузила глаза и поджала губы, раздумывая.

— Ждоровые мужшины, — сказала она, наконец. — Хмм. Но у наш их нет. Парень шлуга убежал, но даже ешли бы он был, он вам не подходит, он глухой, как пень, и почти немой. Но ешли вы его поймаете, можете оштавить шебе.

Не похоже, что побег Кезайи вызовет здесь много шума. Я с облегчением вдохнула воздух, но тут же быстро выдохнула.

Джейми легко не сдавался.

— Мистер Бердсли в доме? — спросил он. — Я желаю его видеть.

Он снова потряс раму, и сухое дерево треснуло с пистолетным выстрелом.

— Он вряд ли подойдет вам, — сказала она, и странный тон вернулся в ее голос, осторожный, но в тоже время наполненный каким-то возбуждением.

— Он болен? — спросила я, наклоняясь через плечо Джейми. — Я могу помочь ему, я доктор.

Она сделала шаг или два вперед и хмуро уставилась на меня из-под густой массы волнистых каштановых волос. Она была моложе, чем я сначала подумала; в более ярком свете на ее пухлом лице не было видно ни морщин, ни увядшей кожи.

— Доктор?

— Моя жена известна, как хорошая целительница, — сказал Джейми. — Индейцы называют ее Белым Вороном.

— Колдунья? — ее глаза тревожно распахнулись, и она отступила назад.

Что-то показалось мне странным в облике женщины и, приглядевшись внимательно, я поняла. Несмотря на страшную вонь в доме, и сама женщина, и ее одежда были чистыми, а волосы мягкими и пушистыми, что было совершенно необычно в этих местах и для этого времени года, когда люди не мылись месяцами из-за холодов.