Сквозь Пекло - Елена Асеева

Святозар сделал несколько шагов вперед и поравнялся с царем. Тот кисло глянул на батог в руках наследника, потом оглядел его крепкую, статную фигуру, и принялся ногой разгонять вязкий, зеленый ил по поверхности дна, да негромко шептать самому себе: "Грязь, грязь, вечно тут грязь, и не кому убраться».

Вдруг правый великан открыл широко рот так, что внутри него, что-то гулко булькнуло, и грубым, монотонным, безжизненным голосом, спросил на языке Богов:

— Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало? [10]

— Я, наследник восурского престола, Святозар, по реклу Велико-Достойный, сын ДажьБога, — ответил на восурском языке наследник. — Я пришел сюда, чтобы по велению моего отца, великого и славного витязя, внука Бога Сварога, ДажьБога, открыть ворота прохода и войти через него в Пекло!

— Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало? — снова спросил правый великан, и уставился своими блекло-серыми глазами на Святозара.

— Ах, расхрустальненький ты мой, наследничик, — обратился к нему Черномор, и с нескрываемой нежностью посмотрел на Святозара. — Ты, я гляжу уже и реклочком обзавелся… Велико — Достойный, славненькое, такое славненькое реклочко у тебя, расхрустальненький ты мой…

— Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало? — повторил свой вопрос правый великан, а за ним гулко булькнув и левый великан.

— Аз пэшкало кё аяслове чрёвэточе,[11] — ответил на языке Богов наследник.

— Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало? — монотонным, безжизненным голосом, глухо наполняющим лужайку, спрашивали великаны, не сводя своих глаз со Святозара.

Наследник развернул голову к царю и воззрился на кособоко улыбающегося Черномора, стоявшего с низко опущенной головой и яростно разгребающего ногой вязкий ил, да поспрашал:

— Черномор, чего они заладили один и тот же вопрос?

Царя поднял голову, посмотрел на Святозара, внезапно испуганно улыбнулся, и, перестав размахивать ногой, дрожащим голосом, зашептал:

— Да, что ж, топазовый ты мой… вишь как не удачно вышло…Не получилось у меня их до конца оживить… Вот, вроде, стоять — стоят… руками махать — машут… ворота охранять — охраняют… соображать — еще как соображают… А вот говорят не удачно, они ж, окромя ентого вопроса ничего более сказывать и не могут… Вот же беда, какая…

— А, так с ними поговорить не удастся? — поинтересовался наследник.

— Поговорить, — широко улыбаясь и заглядывая в глаза Святозара, уже громче ответил Черномор. — Нет, топазовый ты мой, поговорить не удастся… Так, что ж, коли поговорить тебе не удастся, рубиновенький мой, может во дворец вернемся, али батог мне отдашь… а? Батог отдай, рубинушка ты моя…

— Батог отдам, — заметил наследник, усмехаясь. — Когда войду в ворота, а до тех пор я покуда царь…

Святозар подошел еще ближе к воротам, и принялся рассматривать золотые рисунки на них. Великаны, увидев приблизившегося наследника, и все еще оставаясь на своих местах, протянули вперед руки, стараясь задержать движение наглого пришельца, который не только нарушил их покой, но и похоже желает проникнуть к самим воротам. Они тревожно замахали руками, при этом все время, повторяя один и тот же вопрос:

— Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало? Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало? Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало?

Наследник стоял, не обращая внимание на слова великанов и тревожно двигающиеся в направлении к нему их руки, и неотрывно смотрел на символы, кои были начертаны на воротах прохода. Он знал, что это не просто символы, а слова на языке Богов. Когда наследник был в Славграде, Вед показывала ему эти слова на восурском языке, и теперь ему надо было только вспомнить, что там написано, перевести их на язык Богов и сказать, и тогда ворота откроются. Наследник знал, что на восурском следовало сказать: «Вечные ворота, замыкающие вход в Чревопутье отворитесь именем Могущественного Начала Имеющего над нами Власть!», а на языке Богов следовало сказать… и Святозар не мешкая громко произнес: «Вьельня аяслове севколэнко щэвкалё эё чрёвэточе эскэверко нарэчжэга С-В-А-Р-О-Г, СВА…РОГ!» Наследник протянул имя Бога Сварога, разделив его сначала на звуки, и посем повторил, разделив на слоги. Лишь только Святозар договорил имя, как в тот же миг золотые символы на воротах ярко вспыхнули, а сами створки засветились блекло-сероватым светом. Мгновение спустя серые створки ворот тихо заскрипели, внутри них мягко, что-то загудело, погодя зазвенело и под этой дребезжащее — гудящий звон, они начали отворяться.

Великаны беспокойно глянули на отворяющиеся ворота, и, развернувшись к ним лицом, попятились назад, чуть было, не растоптав Святозара и Черномора, так, что последним пришлось поспешно отступить назад. Морская вода, ринулась в образовавшуюся щель, между воротами заполняя пространство прохода.

— Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало? — сказал правый великан, и, повернув голову, наклонился к наследнику. — Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало?

— Так повелел ДажьБог, внук Бога Сварога, — ответил Святозар. — Внук Сварога, понимаешь великан.

— Переге тэвся ёе сэдрэлкё пэшкало? — повторил великан, и, выпрямившись, развернул голову, глянул на раскрывающиеся ворота, да недоуменно развел в стороны свои огромные руки.

— Охо…хо…,- негромко проронил Черномор и подойдя вплотную к наследнику, стал подле. — Ишь, ты… какой разумный, аметистовый ты мой, гляжу я, читать умеешь на языке Богов… Ишь ты… каков ты… Тока Боги умеют читать символы, а тут ты… человечек смертненький. — Царь приблизил свое зеленое, мало привлекательное лицо к лицу Святозара и заглянул в его глаза, а после почему-то вздрогнул всем телом, и понизив голос, зашептал, — человек ли ты? Уж, больно похож на ДажьБога… и лицом… и душой, как я погляжу… Значит правду, молвят в Небесной Сварге про ДажьБога, что он…, - и Черномор еще внимательней вгляделся в голубые глаза наследника. — Что он не только с тобой, с первым восуром и его сыном, кровью поделился, но еще и…

Однако Святозар резко перебил царя и негромко молвил:

— Черномор, ДажьБог поделился со мной лишь своей кровью и вложил он ее в каждого созданного им восура, чтобы жил наш светлый народ на земле, хранил веру и любил Богов.

— Хе…хе…хе…,- покачивая головой, тихо засмеялся, словно закряхтел царь, и, скривив лицо, глянул на батог в руках наследника. — Ну, тебе виднее, аметистовый ты мой, виднее, чего он там в тебя вкладывал.

— Без сомнения, мне виднее, — зычно заметил Святозар, и сделал шаг к раскрывающимся створкам ворот.

Створки ворот распахнулись наполовину, выставив напоказ бурые почти в аршин шириной бока. Внутри прохода царил полумрак, но несмотря на это, можно было разглядеть каменные стены, потолок и пол. Помещение прохода было всего лишь четыре сажени в длину, а в высоту и ширину не больше полутора саженей. На другом конце прохода, помещение немного расширялось и заканчивалось такой же каменной стеной. Святозар обернулся, посмотрел на Менхета и Усера, кивнул им головой и улыбнулся, да обращаясь к царю, спросил: