Япония по контракту - Ольга Круглова

— Конечно, чиновники во всём мире занимаются этим. Но не учёные, коллеги, друзья… Тут и правда много неожиданного!

Вечером в торговом центре муж первым делом устремился к магазину деталей для электроники. Они вошли туда за пять минут до закрытия. Продавец вежливо поклонился и, отложив уже приготовленные ключи, стал терпеливо ждать, пока покупатели закончат свои блуждания среди длинных стеллажей. Мужа удивляли стоявшие на полках открытые коробки, в которых лежали вещицы такие крохотные, такие дорогие! И продавец, который ни на минуту не усомнившись в честности пришедших, уткнулся в какие-то бумаги. Они долго бродили по Ичибанчо, выбирая ресторан, достойный такого большого праздника — их встречи. Искали что-нибудь совсем необычное, совсем японское. И остановились, наконец, на тёмной пещере, над входом в которую шевелился механический краб. В витрине с пластмассовыми моделями среди прочих чудес зеленела коробка из палочек бамбука, сложенных как сруб деревенского русского дома. Только без крыши. Внутри сруб был как шкатулка с самоцветами. На подстилке из белого риса изумрудами зеленели водоросли, мерцали оранжевые шарики икры и горбились розовые клешни краба. Официанту, терпеливо ждавшему их решения, они дружно указали на сруб. А потом удивлялись счёту — два сруба и пиво стоили всего три тысячи йен.

— Тридцать долларов за парадный обед на двоих в дорогой Японии! — удивлялся муж. — В Москве дороже!

В гастрономе кассирша вручила сдачу мужчине, а тяжело нагруженные сумки женщине. Пока рассерженный муж отбирал у неё покупки, она смеялась.

— Здесь, в Японии, сильный пол — я!

В пятницу Хидэо повёз их к себе домой.

— Жена готовит для вас настоящий японский ужин. Хлопочет на кухне с утра.

— Как красиво это у Вас получилось! — указал муж на сущи.

— Я купила их в магазине, — честно отказалась от комплимента Намико.

И поставила на стол поднос, напоминавший роскошный натюрморт: зелень, золотистое тофу, белые шампиньоны и красные, почти прозрачные ломтики сырой говядины.

— Как тонко Вы нарезали мясо! — восхитился муж.

— Это в магазине нарезали специальным ножом. Дома так сделать невозможно, — смутилась Намико и поставила на стол электрическую жаровню. — Мы будем есть сукияки. Сукияки каждый жарит для себя сам.

— Да что же она делала весь день? — спросил муж очень тихо. — Разве что травку помыла.

Пришлось разочаровать его — в супермаркете зелень продавалась чистой, в запаянных пластмассовых пакетах. А Намико просто красиво разложила всё на блюде.

— Ты тут готовить разучишься, — мрачно буркнул муж.

И, отчаявшись похвалить стол, решил сделать комплимент хозяйке.

— Японских женщин считают самыми красивыми в мире.

— Я так не думаю, — безжалостно отрезал Хидэо.

И даже не улыбнулся. А Намико хихикнула и легонько хлопнула его ладошкой по плечу. Отбив последний комплимент, Хидэо принялся учить гостей жарить сукияки. Он выхватывал палочками ломтики сырого мяса, кусочки тофу, зелень и грибы, отправлял всё это на сухую, лишённую масла жаровню и ободрял неопытных иностранцев:

— Не бойтесь, мясо не подгорит! Регулировка температуры автоматическая, покрытие жаровни тефлоновое.

Хидэо взбил в маленькой плошке сырое яйцо — сукияки полагалось макать в яичный соус. Намико принесла миски с рисом и мисо-супом. Без этого в Японии не ели ничего. Свеженькие, прямо с жаровни, ломтики мяса, едва прогревшиеся, выпустившие вкусный сок грибы, душистая зелень наполняли тело блаженством пищи живой, целебной. Муж, наконец, сумел найти похвалу, которую хозяева приняли с удовольствием:

— Я так счастлив, что смог приехать в вашу страну!

Выходные они решили провести на пляже.

— Я не советую вам купаться! В море теперь холодно, по крайней мере, для нас, японцев, — Хидэо посмотрел на мужа, словно надеясь, что хотя бы один благоразумный человек в этой семье должен быть. — И купальный сезон давно закончился! Где вы будете переодеваться?

Они переоделись в прибрежных соснах, чахлых и редких.

— Зачем кабинки-то убрали? — ворчал муж. — Жара стоит за тридцать…

Он не хотел верить, что купальный сезон здесь устраивают не по погоде, а по календарю. И ронял на песок кусочки мяса и рис, сердясь, что его заставляют есть походный обед палочками.

— Почему нельзя было взять нормальные вилки или ложки?

А она думала — и правда, почему? И удивлялась, как незаметно и быстро воспитала её Япония. И оправдывалась:

— Да ведь мы в Японии, дорогой!

Поздним вечером они ставили крестики в календаре: поездка в горы с Хидэо, обед с Шимадой, ужин с Леночкой… И ещё много-много крестиков — встречи с Вероникой и Николой.

— Я сюда отдыхать приехал, а тут такое плотное расписание получается! — ворчал муж.

А она улыбалась счастливо.

— Придётся усердно трудиться! Ведь ты в Японии, дорогой!

Холодный горный источник.

Горсть воды не успел зачерпнуть,

Как зубы уже заломило.

Басё

И Конфуцию не всегда везло.

Японская пословица

Белый поезд Шинканзен летел к Киото, она держала мужа за руку, словно не верила, что он рядом, словно боялась — исчезнет. А он усмехался, но руки не отнимал. Шинканзен вёз их в Киото. На конгрессе в Киото они оба должны были сделать доклады. Какая удача — в Киото! Какое счастье — вместе! И в Киото! Ведь Киото — не просто город. Киото — Старая столица. И стоит в Японии произнести "Старая столица", каждый поймёт: это — Киото. Так говорила их спутница, жительница Киото, возвращавшаяся домой из поездки в Токио. Киото — не просто город, где давным-давно была столица. Киото — это самая что ни на есть истинная Япония, настоящая, старинная. Самое японское место в Японии. И всё в Киото самое лучшее: и храмы, и люди, и даже овощи…

— А что, в Киото какие-то особенные овощи?

Японка даже растерялась от такого дикого вопроса, от такого невежества. Но объяснила терпеливо:

— Конечно, в Киото самые лучшие овощи! А какой в Киото университет! Я там училась! — её лицо озарилось гордостью и счастьем.

Поезд мягко подлетел к платформе — Киото. На станции их встречали организаторы конгресса, и всё было прекрасно. Но в гостинице им почему-то дали два ключа. И номера на них были написаны разные.