Луна и солнце - Макинтайр Вонда Нил

Шерзад, ее братья и сестры вскрикнули одновременно, разбив и расколов днище галеона.

Киль корабля рассыпался на куски.

Команда с пронзительными воплями стала бросаться в воду, но Шерзад и ее близкие не давали земным людям всплыть на поверхность.

На палубу хлынули волны. Затянув торжествующий гимн, морские люди призвали на помощь своих союзников. Со дна поднялась огромная тень, мерцающая, вся в крохотных искорках. Гигантский осьминог протянул щупальца навстречу лунному свету, обвил грот-мачту и неумолимо увлек корабль в глубину.

Шлюпка пристала к побережью маленького островка. Мари-Жозеф и Люсьен выбрались на белый песок, сияющий в свете полной луны.

— Не хотел бы оставлять вас здесь одних, месье, мадам, — произнес капитан бретонского корабля, еще не забывший своего потрясения от гибели пиратского галеона. — Чего тут только нет: и жуткие осьминоги, и сирены, и змеи…

— Ничего страшного, — прервал его Люсьен.

— Кроме змей! — вмешалась Мари-Жозеф и рассмеялась в предвкушении радости и блаженства.

— Возвращайтесь на рассвете, — велел Люсьен. — Полагаю, до тех пор змеи нас не съедят.

Капитан поклонился, сел в шлюпку, гребцы налегли на весла и двинулись к кораблю, ставшему на якорь на другой, невидимой сейчас стороне островка.

— Пойдем посидим, — позвала Мари-Жозеф Люсьена.

Они сели на прибитое к берегу бревно. Мари-Жозеф наслаждалась ночным теплом. Склонившись к Люсьену, она надолго приникла к его устам, ощущая ни с чем не сравнимый восторг. На мгновение взор ее затуманили слезы любви и благодарности.

— Ты разбудил меня, — прошептала она.

Этой ночью ничто не испугает ее: ни змеи, ни пираты и уж точно ни осьминог.

Они помолчали.

Люсьен забеспокоился и стал нетерпеливо оглядывать горизонт.

— Они объявили земным людям войну, — тихо произнес он. — Что за безумие…

— Но не мне, — поправила его Мари-Жозеф. — Она обещала, что, если выживет, приплывет сюда этой ночью, в полнолуние.

Над морем раздалось едва слышное пение. Мари-Жозеф вскочила, скинула туфли и бросилась к воде по влажному мерцающему песку.

Набежавшая волна коснулась пальцев ее ног, и она подошвами ощутила, как дышит живой океан. Она пропела имя Шерзад, подзывая ее.

Шерзад откликнулась.

Мари-Жозеф вскрикнула от восторга. Через голову сорвав с себя платье и кинув его на песок, она, в одной рубашке, бросилась в воду.

К ней двинулись русалки и водяные, гибкие, проворные, стремительные и бесстрашные. Шерзад повела их к Мари-Жозеф. Они окружили ее плотным кольцом, плеща прохладной водой ей на лицо, на руки, на грудь. Мари-Жозеф совлекла с себя промокшую рубаху: ее унесло волной и ею тотчас принялись играть маленькие русалочки. Обнаженная, она прошла дальше, пока вода не коснулась ее бедер, ее лона.

Шерзад поправилась и теперь, здоровая, сильная и прекрасная, устремила взгляд на Мари-Жозеф. Волосы окутывали ее густой пеленой, темной и блестящей.

К ее груди прильнула крошечная русалочка. Шерзад перевернулась на спину и стала медленно погружаться, отпустив малышку, чтобы она училась плавать самостоятельно. Смеясь и плеща водой, неуклюже барахтаясь, русалочка двинулась к Мари-Жозеф.

Мари-Жозеф взяла ее на руки, прижала к груди и стала целовать гладкие, как шелк, плавательные перепонки на пальчиках и крохотные острые коготки.

— Она прелесть, Шерзад, милая, самое прекрасное дитя, которое мне доводилось видеть.

Она обернулась: сапоги и чулки Люсьена валялись на песке, а сам он стоял по колено в воде.

— Ты сама русалка, — сказал он. — Ты Венера, готовая ступить в раковину.

Он зашел чуть дальше и остановился:

— Подойди ближе к берегу, любовь моя, я хочу поговорить с Шерзад и посмотреть на ее дитя. Увы, сейчас им придется подплыть ко мне, но когда-нибудь я тоже научусь плавать.

Мари-Жозеф вернулась к нему на мелководье. Сев рядом с ним, она блаженно прижалась к нему и обвила его талию мокрой рукой. Русалочка лепетала, плескалась и играла. Люсьен поглаживал Мари-Жозеф по голове.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Шерзад нырнула и скрылась из глаз. Ее близкие последовали за ней, направившись к коварной мели, где встретили гибель многие корабли.

Когда Шерзад вновь всплыла на поверхность, на кончиках ее пальцев искрился лунный свет. Руки ее опускались под тяжестью затонувших сокровищ. Она стала один за другим снимать перстни: рубиновый, бриллиантовый, изумрудный, жемчужный — и надевать их на пальцы Мари-Жозеф. Тотчас стали появляться ее братья и сестры, в золотых поясах и сапфировых подвесках, в нефритовых бусах и бриллиантовых браслетах. На свои копья из бивня нарвала они нанизали золотые цепочки и янтарные ожерелья.

«В тех историях, что поведала мне Шерзад, — размышляла Мари-Жозеф, — морские люди не были вооружены копьями. Значит, они действительно объявили земным людям войну».

Русалки и водяные опустили свои копья, и с них на колени Мари-Жозеф стали соскальзывать золото и янтарь. Маленькая русалочка со смехом схватила сияющее ожерелье, зажала в крохотном кулачке и затрясла им.

Окружив Мари-Жозеф, морские люди запели песню любви и благодарности за спасение сестры.

Они бросали сокровища к ногам Мари-Жозеф, украшали ее шею и талию снизками драгоценных камней, надевали сверкающие браслеты на ее руки и ноги. Они вплетали рубины и бриллианты в белокурые волосы Люсьена и прикалывали броши к ленте, стягивавшей его локоны. Маленькие русалочки нанесли целые горы ярких раковин, среди которых сияли золотые монеты, ведь, хотя они и были готовы разделить с друзьями Шерзад самые ценные свои сокровища, они не хотели отдавать им все свои игрушки.

Высыпая в карманы Люсьена нефритовые ожерелья, Шерзад нашла кальвадос, открыла фляжку, присвистнула от удовольствия, отпила немного, а остаток разделила с братьями и сестрами. Возвращая фляжку, один из ее братьев до краев наполнил ее черным жемчугом.

Русалки и водяные запели, сняв ожерелья, бусы и подвески и обнажив гладкую, цвета красного дерева кожу. Они надевали на друзей украшения, даровав им несметные богатства и обменяв драгоценности на мерцание прозрачного лунного света.

Список действующих лиц[15]

В порядке появления

Отец Ив де ла Круа — двадцати семи лет, священник, член ордена иезуитов, натурфилософ, старший брат Мари-Жозеф.

Мари-Жозеф де ла Круа — двадцати лет, сестра Ива, фрейлина мадемуазель, недавно прибывшая в Версаль (а до того служившая классной наставницей в школе для девочек в Сен-Сире, учрежденной мадам де Ментенон) из французской колонии на острове Мартиника.

*Мадам — герцогиня Орлеанская, Елизавета-Шарлотта Баварская, принцесса Пфальцская, сорока одного года, вторая супруга месье.

*Месье — Филипп, герцог Орлеанский, пятидесяти трех лет, младший брат Людовика.

*Мадемуазель — Елизавета-Шарлотта Орлеанская, семнадцати лет, дочь мадам и месье, племянница Людовика.

*Шевалье де Лоррен — возлюбленный месье, пятидесяти пяти лет.

Люсьен де Барантон — граф де Кретьен, двадцати восьми лет, один из немногих французских аристократов, которых Людовик избрал своими советниками.

*Филипп II Орлеанский — герцог Шартрский, девятнадцати лет, сын месье и мадам; женат на Франсуазе-Мари, мадемуазель де Блуа, мадам Люцифер.

*Луи-Огюст — герцог Мэнский, двадцати трех лет, признанный законным внебрачный сын Людовика XIV от его бывшей фаворитки маркизы де Монтеспан.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Законные внуки его величества:

*Луи — герцог Бургундский (одиннадцати лет);

*Филипп — герцог Анжуйский (десяти лет);

*Шарль — герцог Беррийский (семи лет);

*Людовик XIV — пятидесяти пяти лет, Людовик Великий, король-солнце, христианнейший король Франции и Наварры.

*Мадам де Ментенон (урожденная Франсуаза д’Обинье, в первом браке Скаррон) — вторая морганатическая супруга Людовика XIV, пятидесяти восьми лет.