Комментарий к роману "Евгений Онегин" - Владимир Набоков

3—4 Кажется, Пушкин без особой уверенности ссылается здесь на великого Шатобриана.

В черновике (2370, л. 58) читаем (стихи 3–4):

Где скромный Автор <думал боле>О нравах <чем Шатобриан> —

с отвергнутым чтением стиха 3: «Где скромный немец думал боле» — камушек в огород Августа Лафонтена.

13—14 Отвергнутый черновик (там же), по-моему, можно реконструировать так:

И пешкой своего слонаБерет в рассеяньи она.{102}

XXVII

Поедет ли домой: и домаОн занят Ольгою своей.Летучие листки альбома4 Прилежно украшает ей:То в них рисует сельски виды,Надгробный камень, храм КипридыИли на лире голубка8 Пером и красками слегка;То на листках воспоминанья,Пониже подписи других,Он оставляет нежный стих,12 Безмолвный памятник мечтанья,Мгновенной думы долгий след,Всё тот же после многих лет.

1 <…>

3 Летучие листки… — «Летучий» грамматически тождествен англ. flying (летящий), а «листок» — small leaf, фр. feuillet. «Feuille volante» во французском — вложенная страница или форзац, но «летучие листки», ясное дело, не форзацы. Flying превращается во fleeing (улетающие). Любопытное переплетение смыслов.

5 …сельски виды… — Употребление архаической усеченной формы этого прилагательного (сельски вместо трехсложного сельские) создает эффект стилизации под сентиментальность самого описываемого объекта.

5—6 Беловая рукопись:

То в нем рисует он цветочек,В венке два сердца, ручеечек…

Этот ручеечек, два сердца и лира (из черновика) соединяются с надгробным камнем из окончательного текста — вот вам и весь Ленский.

XXVIII

Конечно, вы не раз видалиУездной барышни альбом,Что все подружки измарали4 С конца, с начала и кругом.Сюда, назло правописанью,Стихи без меры, по преданью,В знак дружбы верной внесены,8 Уменьшены, продолжены.На первом листике встречаешьQu’écrirez-vous sur ces tablettes;И подпись: t. à. v. Annette;12 А на последнем прочитаешь:«Кто любит более тебя,Пусть пишет далее меня».

XXIX

Тут непременно вы найдетеДва сердца, факел и цветки;Тут, верно, клятвы вы прочтете4 В любви до гробовой доски;Какой-нибудь пиит армейскийТут подмахнул стишок злодейский.В такой альбом, мои друзья,8 Признаться, рад писать и я,Уверен будучи душою,Что всякий мой усердный вздорЗаслужит благосклонный взор12 И что потом с улыбкой злоюНе станут важно разбирать,Остро иль нет я мог соврать.

1—4 Ср. Свифт, «Стихи в дамский альбом в переплете из слоновой кости» («Verses Wrote in a Lady's Ivory Table-book», 1698).

Here you may read (Dear Charming Saint)Beneath (A new Receit for Paint)Here in Beau-spelling (tru tel deth)…

(Здесь можешь ты прочесть (О, мой милый ангел)И ниже (Новый рецепт румян)Здесь почерком изящным (верен до могилы)…

и у Приора в «Купидоне и Ганимеде» (Prior, «Cupid and Ganymede», ок. 1690, стихи 19–20):

Two Table-Books in Shagreen Covers;Fill'd with good Verse from real Lovers…

(Два альбома в шагреневых переплетах;Заполненные дивными стихами истинно влюбленных…)

5 …армейской… — фактически «принадлежащий к регулярной армии, фронту»; но здесь означает просто вульгарную гарнизонную манеру.

5—6 У Сполдинга:

Наверное, один армейский поэтТайно от всех вписал свой чудовищный стишок —

что не в пример мрачнее оригинала. Заметим, что госпожа Дейч просто опустила эти строки, укоротив строфу до двенадцати стихов.

6 …стишок злодейской… — Фр. un petit vers scélérat, как правильно переводят Тургенев и Виардо.

2 В отвергнутом черновике (2370, л. 74) притаилась собачка «под розою найдете вы собачку».

13 Отдельное издание четвертой и пятой глав дает верно вместо важно.

XXX

Но вы, разрозненные томыИз библиотеки чертей,Великолепные альбомы,4 Мученье модных рифмачей,Вы, украшенные проворноТолстого кистью чудотворнойИль Баратынского пером,8 Пускай сожжет вас божий гром!Когда блистательная дамаМне свой in-quarto подает,И дрожь и злость меня берет,12 И шевелится эпиграммаВо глубине моей души,А мадригалы им пиши!

6 Толстого… — Отсылка к Федору Петровичу Толстому (1783–1873), известному художнику (не путать с графом Федором Ивановичем Толстым, прозванным «Американцем», см, коммент. к гл. 4, XIX, 5). В письме Льву Пушкину и Плетневу из Михайловского в Санкт-Петербург от 15 мая 1825 г.{103}, посланном им вместе с рукописным сборником стихотворений для печати, Пушкин настоятельно (но тщетно) требует украсить издание виньеткой («Психея, которая задумалась над цветком») и добавляет. «Что, если б волшебная кисть РФ Толстого…

Нет! Слишком дорога,А ужасть как мила…»

(В последних двух строках содержится цитата из басни Дмитриева «Модная жена», стихи 50–51, написанной вольным ямбом и напечатанной в 1792 г. в «Московском журнале».)

10 …подает… — В отдельных изданиях четвертой и пятой глав — поднесет Вальтер Скотт в своем «Дневнике» (20 ноября 1825 г.) называет дамский альбом «самой назойливой формой попрошайничества».

XXXI

Не мадригалы Ленский пишетВ альбоме Ольги молодой;Его перо любовью дышит,4 Не хладно блещет остротой;Что ни заметит, ни услышитОб Ольге, он про то и пишет:И полны истины живой8 Текут элегии рекой.Так ты, Языков вдохновенный,В порывах сердца своего,Поешь бог ведает кого,12 И свод элегий драгоценныйПредставит некогда тебеВсю повесть о твоей судьбе.

Прелестно, что в той части песни, где Пушкин обсуждает стихотворные формы, первую октаву строфы, закрывающую тему, он строит подобно итальянскому сонету — на двух рифмах. Классический сонетоплет, конечно, не вынес бы повтора пишет — пишет.

Попытка подобной схемы рифмовки, основанной на двух рифмах, обнаруживается также и в гл. 5, X, где, однако, созвучие женских рифм няни и бане формально не вполне точно.

2 Ольги молодой… — Галльское выражение, «de la jeune Olga». Cp. гл. 7, V, 11 Тани молодой, «de la jeune Tanya».

9 Языков вдохновенный… — Здесь имеется в виду Николай Языков (1803–1846), заурядный поэт, чрезмерно перехваленный Пушкиным. Впервые они повстречались в 1826 г., когда гостили летом у деревенских соседей Пушкина Осиповых (Алексей Вульф, сын Прасковьи Осиповой, был товарищем Языкова по Дерптскому университету). Языков упоминается также в конце «Путешествия Онегина» (см. коммент. к последней строфе, 6—11).

12 …свод элегий… — Шенье в посвящении Понсу Дени Экушару Лебрену (Epître, II, 3, 11. 16–17. — In: «OEuvres», ed. Walter) говорит о «l'Elégie à la voix gémissante, / Au ris mêlé de pleurs…»[573] Пушкин позаимствовал метафору «свод» (code) из стихов 60–61 этого стихотворения:

Ainsi que mes écrits, enfants de ma jeunesse,Soient un code d'amour, de plaisir, de tendresse.[574]

XXXII