По дороге в Вержавск - Олег Николаевич Ермаков

что? В общем, ту минуту в доме в Каспле, озарившую его идеей уехать на Донбасс. Хотя и пришлось на шахте трудно, но зато как будто утопил в угольной тьме все концы, писал в анкетах о происхождении: из крестьян, а дальше – работа на шахте тормозным, коногоном, отбойщиком. Рабочий и крестьянин – это он, Арсений Андреевич Жарковский.

Теперь старший лейтенант, командир звена.

Ничего не поделаешь, самолет пошел вниз, начал быстро зарываться в облака. Полет вслепую, как во сне. Однажды Арсений чуть не столкнулся с «пешкой», Пе-2 – двухмоторным фронтовым пикирующим бомбардировщиком. Тот плыл, как призрак, таясь в облачной завесе. Арсений резко бросил самолет вниз. И почувствовал, как нос «пешки» почти коснулся хвоста. И-16 воздушной волной сильно качнуло. Все-таки махина – почти восемь тонн. А с бомбами еще тяжелее.

В другой раз в облаках оказалась стая гусей. Это произошло тоже внезапно, недавно весной. Вдруг облако огласилось отчаянным гоготом и во все стороны прянули белые птицы. Каким-то чудом ни одного гуся не задело ни крылом, ни винтом. Может быть, услышав шум мотора, они уже сломали свой строй и рассыпались. Потом в кабине техник Клинцевич нашел несколько перьев и пустил шутку насчет Арсения-лиса и небесных курятников.

Но особенно запомнилась встреча с одинокой птицей. Небо было ясным. И вдруг вверху слева распахнулись крылья, коричневые крылья с пестринами. Это был какой-то хищник, довольно крупный. Орел? Но их извели в окрестных лесах. Арсений успел различить большой загнутый клюв и как будто взгляд пронзительных желтых глаз, и уже птица осталась далеко позади. Арсений повернул голову и все же сумел увидеть эту летящую птицу, одинокую в необъятной синеве.

И конечно, сразу на ум пришел Ариэль и напавший на него в воздухе орел.

Эту книгу земляка-фантаста, о которой впервые рассказал Илья, ему довелось прочесть в госпитале, куда он угодил с дизентерией, заболел один из эскадрильи, заразившись от старика, угощавшего его самосадом; увидев, что парень не умеет сворачивать цигарки, старик сам свернул; а был он слаб и бледен, сидел у хаты с провалившейся крышей в окрестностях аэродрома под Калинином.

Аукнулась Арсению та цигарка.

Но, уже выздоровев и собираясь убыть назавтра к месту прохождения службы, заглянул в палату к летунам – там лежал инженер с их аэродрома – и увидел на тумбочке у одного штурмана с замотанным лицом, он обгорел, обложку книги светло-зеленого цвета с синим прямоугольником посередине, в котором парил вместе с тремя птицами длинноволосый человек и надписью сверху в белом как бы свитке: Александр Беляев; и снизу в таком же свитке: «Ариэль». А на первой странице под красным названием «Ариэль» и был нарисован человек и громадный орел.

Арсений тут же попросил эту зачитанную и порядком потрепанную книжку, вышедшую совсем недавно в Ленинграде, говоря что-то о знаменитом земляке. Штурман оживился, стал расспрашивать. Арсений рассказал, что знал. Книгу уже вся палата читала, точнее – слушала, как один раненый читал ее вслух штурману. И штурман отдал книгу Арсению. Но Арсений как начал ее читать сразу, забыв и об обеде, и не выпуская из рук ночью в коридоре, где был свет, так утром и закончил и вернул.

– Ну что? – спросил штурман, поводя в его сторону замотанным лицом.

– О такой книжке я мечтал в детстве, – ответил Арсений.

– А уже вырос, – отозвался штурман понимающе и иронично.

– Сказка, – сказал Арсений.

– Нет, это фантастика, – возразил инженер.

– В чем разница?

– Фантастика рано или поздно становится реальностью. Жюль Верн фантазировал про подводную лодку – а вот уже и есть.

– Нам бы эскадрилью таких ребят, ариэлевцев, – проговорил штурман. – Или полк.

– Да что они против «мессера»? – спросил Арсений.

– Зато десантники какие! Сделали дело и тут же – фьють!

В палате засмеялись.

– Уже давно слетали бы в ставку Гитлера. Бесшумно, незаметно, в черных комбезах, с рожами, вымазанными сажей. Надо выкраситься в чертей, идя на прием к главному сатане.

– Лейтенант, ты гордись земляком! – воскликнул штурман.

– У него – полет фантазии, а у нас – жизни, – ответил Арсений.

– Умственная деятельность, она, знаете, тоже требует и сил, и смелости, – весомо произнес инженер.

– И сала с хлебом, – ввернул кто-то.

И плата снова засмеялась.

– Привет фантасту земляку! – на прощанье сказал штурман.

– Смоленск под немцем, – ответил Арсений. – Когда еще туда вернусь… Да и он же в Ленинграде.

И хотя Арсений вроде бы скептически отозвался о книжке, а на самом-то деле она ему очень понравилась. Какой там Лилиенталь!.. Впрочем, так до сей поры и не прочитанный. Но теперь ко всему немецкому Арсений относился с предубеждением. Да и в детстве это уже было: фантастический образ немца с рогами и хоботом.

«Ариэль» Беляева дарил чувство свободы и счастья.

…Внизу потянулись макушки елового леса. Арсений быстро сориентировался. На юге увидел трубу Андреаполя, и повернул к северу.

Вскоре показались знакомые очертания аэродрома вблизи деревни с колокольней и церковью. Еще сверху он попытался определить, вернулись ли Перец с Буддой. И увидел их самолеты. Целы. Здесь мои перчики буддистские…

Выпустил шасси.

Самолет коснулся земли, побежал бодро, чуть подскакивая, вздрагивая всем телом. И Арсений был частью этого странного тела.

К самолету уже шагал Клинцевич, переваливаясь с боку на бок, как раскормленный гусь. Такая у него была походка. Козырнул, широко улыбаясь. Арсений ответил.

– Ну что, командир? – хрипло спросил техник.

Арсений в ответ показал пальцами ноль.

– Ничего, охота только начинается, – ответил техник, уже всматриваясь в обшивку самолета и замечая пробоины. – А смотрю, латки ставить надо? – даже с каким-то удовольствием спросил он. – Выходит, был бой?

– Был, Трофимыч, – сказал Арсений, доставая папиросы и угощая, как всегда после полета, техника.

Тот неторопливо брал папиросу, задумчиво нюхал ее, сминал гармошкой бумажный мундштук, прикуривал, втягивая щеки посередине, и выпускал клуб дыма, сам делаясь похожим на какого-то тоже божка, создателя облаков.

И слушал рассказ командира.

– А что у ребят? – спросил Арсений.

– Отправили в отпуск одного «юнкерса». А другой ушел.

– Я так и думал, что за ним гонюсь, – промолвил Арсений, кивая. – Ну значит, не прошли на тот бедный Ржев.

– Там уж и так все побомблено, – отозвался техник. – Да и ведь сам город ихний сейчас.

– Во Ржеве сейчас жарко… Операция в самом разгаре. Наши вот-вот отобьют город. Вот куда надо летать.

– Но ветерок весть донес, что к партизанам лететь нужно.

– К каким?

– А шут их знает. Сопровождать ПС с лекарствами, харчем, боеприпасом. А оттуда забрать раненых-калеченых, занемогших.

Арсений загасил окурок и пошел в штаб на доклад, на ходу обернулся.

– Трофимыч,