Друиды - Морган Лливелин

стоит ни капли крови. Надо всего лишь подождать, пока римляне не ослабеют совсем и не смогут сопротивляться, а потом мы просто выгоним их из Галлии с позором!

Воины восторженно заорали и принялись стучать мечами и копьями о щиты, провозглашая Верцингеторикса величайшим из всех военных лидеров.

Ну что же, возможно, армия Цезаря и утратила некоторую часть своей былой мощи, но на его планах это пока не сказалось. Осада Аварика продолжалась.

Битуриги организовали прекрасную оборону. Дошло до того, что их родичи в наших рядах начали хвастливо утверждать, будто справятся с римлянами без чьей-либо посторонней помощи. Для Верцингеторикса это послужило сигналом. Он отдал приказ идти на помощь осажденной крепости.

— С какой стати мне делить с битуригами славу? — объяснял он мне. — А потом, мне хочется посмотреть, как римляне штурмуют укрепления. Увидим и попросим твоего Гобана Саора сделать для нас такие же осадные машины.

— То есть ты приказываешь мне отправить гонца в форт Рощи?

— Конечно! Отправляй!

Я поспользовался случаем не только вызвать к нашей армии Гобана Саора, но и разузнать новости о моей семье.

А осада продолжалась. Римляне забрасывали крючья на деревянные стены Аварика. Защитники споро цепляли крючья к своим лебедкам и втаскивали внутрь. Римляне строили осадные башни, чтобы дать возможность копейщикам и лучникам стрелять по стенам с близкого расстояния, но галлы строили собственные башни внутри крепости, лишая римлян преимущества. В нападавших летели копья, стрелы, камни, лилась кипящая смола. К тому же их донимала ужасная погода. Уж об этом я позаботился. Каждое утро вместо гимна солнцу я пел песню для дождя и приносил в жертву красных петухов.

Ценой многих потерь римлянам, наконец, удалось построить огромную осадную башню, почти касавшуюся стен. Это была целая платформа, и солдаты, построившись «черепахой», то есть под прикрытием плотно сомкнутых щитов над головами, могли несколькими волнами ворваться на стены. Но среди галлов нашлись шахтеры с железных рудников. Они довольно быстро проложили туннель, выведя его прямо под основание осадной башни, и подожгли сооружение. Башня рухнула. Как раз когда римляне пытались потушить огонь, битуриги предприняли контратаку, которую неожиданно поддержали воины, посланные Верцингеториксом.

В начале казалось, что мы сможем победить. Цезарь сам руководил штурмом, и некоторые битуриги вознамерились захватить именно его и тут же на месте разделаться с ним. Но Цезарь ускользнул, а вскоре под стенами появился резерв из римского лагеря. На моих глазах под стенами Аварика началось настоящее сражение.

Римляне подтащили другую осадную башню к главным воротам и обрушили мощный огонь, нанося защитникам немалый урон. Позже мы узнали, что один из паризиев встал перед воротами и бросил факел в основание башни. Некоторое время он еще постоял, подкармливая пламя смолой и жиром, а когда стрела из римской катапульты пробила его тело насквозь, его место занял новый галльский воин. Он тоже погиб, но рядом тут же встал следующий. Герои жили недолго, но умерли свободными людьми! Так продолжалось до того момента, когда римляне смогли все же погасить огонь и оттеснить галлов. Вкус поражения мне не понравился: он был горьким и холодным.

— Рикс, отправь сообщение защитникам. Пусть разрушают крепость и пробиваются к нам, — призвал я Рикса. — Нельзя допустить, чтобы Цезарю достались их запасы!

— Ничего он не получит! — прорычал Рикс, но сообщение так и не отправил.

Ночью часть битуригов пыталась выбраться из крепости, но их перехватили римские дозоры. Следующим утром Цезарь возобновил штурм. Я использовал все свои знания и призвал настоящий шторм. Но даже этого оказалось недостаточно, чтобы удержать Цезаря. Подходы к Аварику превратились в море грязи, но римляне, умело маневрируя, блокировали наши попытки пробиться на помощь защитникам. А потом наступила развязка. Одним мощным, согласованным и прекрасно организованным натиском римляне преодолели последние оборонительные порядки крепости и ворвались внутрь. Конец Аварика был ужасен. Женщин и детей убивали без разбора наравне с воинами. К чести Олловико, он до конца оборонял город и принял мужественную смерть от удара римского меча; зато это была смерть свободного человека! Из сорока тысяч битуригов, защищавших Аварик, только восемьсот смогли добраться до расположения Верцингеторикса.

— Это напрасные потери, — с горечью сказал я Риксу. — Мы проиграли, потому что жертва, которая могла бы нас спасти, оказалась ущербной. Я же призывал сжечь Аварик до подхода Цезаря. Ты должен был заставить Олловико сделать это!

На следующий день Рикс созвал военный совет.

— Пусть эта неудача вас не смущает! — призывал он. — Если кто-то думает, что война будет катиться на ровной дороге, он ошибается. Ухабы и ямы неизбежны. Римляне победили не потому, что превосходят нас в доблести, а потому, что давно научились брать крепости. Нам надо учиться у них. Но если бы вы меня послушали и сожгли Аварик, никакой беды не случилось бы! Не будем искать виновных. Мы пойдем вперед, к победе, и забудем об этом досадном поражении, когда победим!

И снова воины кричали и стучали о щиты. Рикс умел воодушевить их. Немногие уцелевшие жители Аварика сидели у наших костров, ели и пили, пытаясь забыть недавний кошмар.

Меня поразил Котуат.

— Некоторые князья думали, что Верцингеторикс не посмеет выйти на люди после поражения, — говорил он мне. — А он поразил их мужеством. Теперь они верят ему, как никогда!

— Твои слова великодушны, — ответил я.

Котуат улыбнулся.

— А мы, кельты, вообще великодушные люди.

Пытаясь предусмотреть все неожиданности, Верцингеторикс приказал серьезно укрепить свой лагерь по примеру римлян. Вот только наши воины, в отличие от римлян, никогда не копали землю. Их не учили рыть рвы и строить стены, и приказ Верцингеторикса далеко не всем пришелся по вкусу. Но других рабочих у нас не было, так что пришлось благородным воинам взяться за лопату. Правда, после поражения они работали куда охотнее, чем можно было ожидать.

Наши разведчики не спускали глаз с лагеря Цезаря и доносили Риксу о любых изменениях. Зима закончилась; Цезарь готовился покинуть лагерь. Он и так оставался на одном месте слишком долго. Потери среди галлов заставили Рикса умерить рвение и не бросаться в новую битву сломя голову. Но тут случилось радостное событие. К нам прибыл Теутомат, король нитиоброгов, муж дочери погибшего Олловико. Теутомат пришел не один, а в сопровождении немалого числа аквитанов и солидного отряда всадников. Он рвался отомстить за смерть отца жены.

Приезд еще одного человека несказанно