Систематическое богословие - Луи Беркхоф

появилась иная тенденция: например, Тертуллиан полагал, что воспроизводство души приводит к воспроизводству греха. Он считал первородный грех наследственным греховным изъяном, наличие которого не подразумевает, что в человеке нет ничего хорошего. Амвросий пошел еще дальше: он утверждал, что первородный грех — это состояние человека, а также проводил различие между врожденной испорченностью человека и его виновностью, которая возникла в результате этой испорченности. Из-за грехопадения свобода воли человека оказалась ограниченной. Учение о первородном грехе в законченном виде сформулировал Августин. Он считал, что человеческая природа, как физическая, так и нравственная, полностью испорчена грехом Адама, из-за чего человек не может не грешить. Такая наследственная испорченность, или первородный грех, — это нравственное наказание за грех Адама. Это такая характеристика природы человека, обладая которой он может совершать и совершает только зло. Человек, по сути, потерял свободу выбора, и именно поэтому первородный грех всегда влечет за собой наказание. Из-за этого греха человек изначально оказывается осужденным. Первородный грех — это не только испорченность, но и виновность. Как реакция на категоричные заявления Августина, возникло полупелагианство. Оно признавало, что весь род человеческий участвовал в грехопадении Адама, что человеческая природа осквернена наследственным грехом и что все люди по природе склонны ко злу и не способны без действия Божьей благодати на совершение добрых дел; в то же время оно отрицало полную порочность человека, его виновность в первородном грехе и факт потери свободы воли. Полупелагианская концепция первородного греха преобладала в эпоху Средневековья, хотя некоторые известные схоласты разделяли точку зрения Августина о первородном грехе. Например, концепции Августина придерживался Ансельм. Он считал, что первородный грех состоит из виновности природы (природы всего человечества), возникшей в результате одного поступка Адама, и наследуемой испорченности человеческой природы, передающейся потомкам и проявляющейся в склонности ко греху. Из-за этого греха была утрачена способность делать выбор в пользу святости (по сути, потеряна свобода воли), и человек стал рабом греха. Большинство схоластов считало, что первородный грех не присутствие в человеке чего-то плохого, а отсутствие того, что должно быть, — первозданной праведности. Правда, некоторые полагали, что первородный грех — это все же присутствие в человеке склонности ко злу. Фома Аквинский считал, что первородный грех по сути — это похоть, а по форме — отсутствие первозданной праведности. С исчезновением первозданной праведности нарушилась гармония, и в этом смысле первородный грех можно назвать томлением природы. Если говорить в общем, реформаторы разделяли точку зрения Августина, хотя у Кальвина была своя позиция, отличавшаяся от позиции Августина. Во-первых, он подчеркивал, что первородный грех есть не просто отсутствие того, что должно быть, а во-вторых, он не считал, что грех касается только чувств. Во времена Реформации социниане, придерживаясь пелагианской точки зрения, отрицали первородный грех, а в XVII веке арминиане откололись от реформатской веры и приняли полупелагианский взгляд в вопросе о первородном грехе. Протестантская церковь ни в Европе, ни в Америке с того времени не сформулировала новых представлений о первородном грехе.

2. Два элемента первородного греха. Первородный грех включает в себя два элемента:

а. Первородная виновность. Виновность — это характеристика, которая обозначает справедливую ответственность за грех, или, как говорили первые богословы, наказание по закону. Виновный — это тот, кто по закону должен быть наказан. Виновность можно рассматривать как reatus culpae и как reatus poenae. Виновность в первом значении (потенциальная виновность, по определению Турретина) является нравственным злом действия или состояния, заслуживающем наказания. Это виновность за грех по сути, неотъемлемая часть греховности. Она является характеристикой только того, кто непосредственно совершил греховное деяние, причем неизменной характеристикой. От нее нельзя избавиться ни прощением, ни оправданием заслугами Иисуса Христа. Грехи человека заслуживают наказания даже после того, как он получил оправдание. Такая виновность не может быть возложена на другого. Однако в богословии виновность чаще всего рассматривается как reatus poenae, наказание. Это означает, что преднамеренное нарушение закона Божьего обязательно будет наказано, а справедливость восстановлена. Виновность в таком значении — это не характеристика, обусловленная наличием греха, а, скорее, юридический статус, подразумевающий наказание. Если бы несоблюдение нравственных норм не наказывалось, отступление от закона все равно было бы грехом. Этот грех просто бы не подлежал наказанию. Такая виновность может быть снята, если справедливость будет восстановлена наказанием согрешившего или его заместителя. Такая виновность может передаваться от человека к человеку и приниматься одним за другого. Оправданием верующие освобождены от этой виновности, их грехи, доставшиеся им по наследству и заслуживающие наказания, не подлежат наказанию. Полупелагиане и первые арминиане, или ремонстранты, отрицали, что в первородном грехе присутствует виновность. Виновность Адама, главы человечества по завету, за совершенный им грех вменяется всем его потомкам. Это очевидно, поскольку Библия учит, что смерть как наказание за грех переходит от Адама ко всем его потомкам (Рим. 5:12–19; Еф. 2:3; 1 Кор. 15:22).

б. Первородная нечистота. Первородная нечистота — это отсутствие первозданной праведности и наличие содеянного зла. Следует отметить, что, во-первых, первородная нечистота — это не просто болезнь, как представляли ее некоторые греческие отцы церкви и арминиане, а это грех в полном смысле этого слова. Виновность является ее неотъемлемой частью — тот, кто отрицает это, отрицает библейскую концепцию о первородной порочности. Во-вторых, первородная нечистота — это не некая субстанция, помещенная в душу извне, и не метафизическое изменение субстанции души. Такую ошибку допускали манихеи, а также реформатор Флаций Иллирий. Если бы субстанция души была греховной, при возрождении она должна была бы заменяться новой субстанцией, чего в действительности не происходит. В-третьих, первородная нечистота — это не просто отсутствие того, что должно быть. В полемике с манихеями Августин не только отрицал, что грех является субстанцией, но и утверждал, что грех есть отсутствие должного. Он называл грех privatio boni, отсутствием добра. Но первородный грех не только отсутствие того, что должно быть, но и присутствие наследственной склонности ко греху. Первородную нечистоту можно рассматривать и как полную испорченность, и как полную недееспособность.

в. Полная испорченность. Поскольку врожденная нечистота присутствует повсеместно, она еще называется полной испорченностью. Это выражение часто понимают неправильно, поэтому его необходимо тщательно рассмотреть. Полная испорченность не значит, что каждый человек испорчен настолько, насколько может быть испорчен; что грешник не имеет врожденного знания воли Божьей и совести, различающей добро и зло; что грешник не ценит добродетель окружающих и сам неспособен бескорыстно поступать и мыслить по отношению к другим людям; и наконец, что любой невозрожденный человек в силу своей врожденной греховности обязательно будет предаваться всем возможным грехам, поскольку часто бывает, что один грех исключает другой. Полная испорченность означает, что наследственная нечистота распространяется на все части человеческой природы, на все силы и способности души и тела; что в грешнике нет ничего духовно хорошего, то есть хорошего в глазах Бога, а есть только испорченность. Пелагиане, социниане и арминиане в XVII веке отрицали полную испорченность, хотя о ней говорится в Писании (Ин. 5:42; Рим. 7:18, 23; 8:7; Еф. 4:18; 2 Тим. 3:2–4; Тит. 1:15; Евр. 3:12).

г. Полная недееспособность. Когда идет речь о духовных способностях человека, первородная нечистота называется полной недееспособностью. Здесь также следует прояснить некоторые моменты. Приписывая человеческой природе полную неспособность, мы не подразумеваем, что человек неспособен творить добро во всех смыслах этого слова. Реформатские богословы, как правило, говорят, что человек может совершать добро по отношению к природе, к обществу, а также быть религиозно добродетельным. Они признают, что даже невозрожденные имеют в себе некую добродетель, проявляющуюся в общественных отношениях, во многих поступках и чувствах, заслуживающих всякого