Сердце бури (СИ) - "Раэлана"

Но самым потрясающим был разрез, пересекавший лицо — грубый, с толстыми рваными краями. В нем каждый из рыцарей безошибочно распознал укус светового меча.

Бен улыбался, не скрывая торжества.

Врачи на Нал-Хатта и позднее на планете Каламари, куда Лэндо отвез их с Рей по просьбе леди Акбар, не единожды предлагали ему убрать все эти шрамы, однако он раз за разом отказывался, и даже начинал злиться, когда слышал слова очередного доброжелателя. Теперь следы былых ран как бы послужили для него оправданием. Их вид был весьма красноречив, он должен сказать братьям много больше, чем простые слова.

Он чувствовал тяжелое напряжение за своей спиной. Молчание толпы — пусть даже всего-навсего в пять человек — не бывает немым. Оно всегда звучит с определенным оттенком, передающим общее настроение этих людей яснее всяких слов. Взгляды, устремленные на Бена, на его тело, обнаженное в безмолвном откровении, были острыми и тревожными.

Чтобы подлить масла в огонь, он добавил, вновь повернувшись к братьям:

— А «джедайская сука» теперь моя жена, Тей.

Это известие заставило рыцарей помрачнеть еще больше, хотя никто, по большому счету, не удивился. Чему удивляться, когда все они видели, на что была готова пойти эта девушка, чтобы вызволить его, Кайло, из передряги, в которой тот очутился?

Один Тей неприятно вздрогнул.

Бен знал, что так будет, к этому он и стремился. Теперь в душе его предателя-брата заговорила уязвленная гордость, почти заглушающая страх. Кайло Рен обвинял его в связи с «тви’лекской потаскухой» — и вот пожалуйста, сам, не моргнув и глазом, нарушил закон о безбрачии.

— В таком случае, разве тебе не полагается сложить с себя обязанности магистра, а нам, как велит кодекс, отсечь тебе голову, если ты еще раз осмелишься приблизиться к обители рыцарей Рен? — кажется, Тей из последних сил боролся с гневной дрожью в голосе.

Нахальная улыбка Кайло сделалась шире.

— Вперед, братишка. Я — вот он, перед тобой, и без оружия. Что же тебе мешает отсечь мне голову сию же секунду?

— Любая казнь требует согласия братии, — поспешно напомнил Мейлил, угадав, что разговор этот принимает все более опасный оборот.

Кайло перевел взгляд в его сторону.

— Брат Мейлил… — обратился он к старшему рыцарю, как к самому разумному. — Рассуди сам. Вы все вольны казнить меня на месте. Я один против пятерых, к тому же, у меня нет меча. Однако вам известно, что она отомстит за меня. Между нами Узы Силы, стоит мне умереть — и моя жена тут же почувствует это. От нее не укроется, как и при каких обстоятельствах это случилось. И тогда каждого из вас рано или поздно постигнет участь Шива…

Мейлил опустил взгляд и тяжело покачал головой. По его разумению, Кайло играл нечестно, шантажируя их и прикрываясь своей женой, женщиной, что ни при каких обстоятельствах недостойно воина Рен. Но с другой стороны, разве они сами честно поступили с ним? И разве у него был выбор, коль скоро речь напрямую зашла о казни?

— Прошу вас, братья, — вновь Кайло обратился ко всем. — Позвольте Силе самой решить, достоит я зваться вашим братом и лидером, или всего-навсего заслуживаю смерти. Дайте мне сразиться с вами.

— Скверная выйдет дуэль: пятеро против одного, — небрежно заметил Терулло.

— Быть может, брат Кайло предпочтет сразиться по очереди с каждым из нас? — вымолвил Мейлил с ноткой задумчивости.

— Мне все равно, поодиночке или вместе.

— Но нам не все равно, — мрачно заметил старший рыцарь. — Мы будем драться с тобой поочередно — вот наше условие.

— Что ж, будь по-вашему, — Кайло кивнул. — Дело за малым, решить, когда и где.

— И кто первый, — прохладно добавил Тей.

Мейлил предложил:

— Пусть брат Кайло выбирает сам.

Тот, не задумываясь назвал имя Тея. Это было ожидаемо. И более того, это было логично. Посему, никто, и даже сам предатель, хоть на его лице и читалось отчаянное нежелание следовать этому суровому предписанию, не осмелился возразить.

— Тебе остается выбрать место и время, — обратился к нему Кайло.

Тей не удержал нервного смешка.

— Я тебя знаю, брат, — он погрозил пальцем в его сторону. — Наверняка ты ждешь, что я выберу место поживописней, чем это. Что ж, как насчет Древней бездны? — это единственное, что пришло ему на ум, однако Тей тут же счел выбор удачным. — Завтра на рассвете, чтобы у каждого из нас было время подготовиться.

Ничто в облике Кайло не выдало ни удивления, ни ярости. Только глаза угрожающе потемнели.

Всем известно, что тут, на Фелуции, на дне каньона Древняя бездна, который здешние жители считают священным местом, обитает один из старейших и огромнейших сарлакков, известных в галактике.

— Вот как… даже сейчас боишься запачкать руки? Хочешь, чтобы сарлакк сделал все за тебя?

— Нет, — покачал головой Тей, — просто там, на дне смертельно опасной ямы, даже если тебе случится одолеть меня…

— Я тебя одолею, — прервал его низвергнутый магистр, — и тебе это известно так же хорошо, как и мне.

В бою они всегда были неравными соперниками.

— Все равно. Даже если я умру, велик шанс, что чудовище и тебя утащит под землю.

— Довольно! — Мейлил счел необходимым прервать обмен любезностями, помня о несдержанности их прежнего лидера.

Он выразительно поглядел на Кайло, как бы говоря: «Братия и так идет тебе не уступку, не испытывай наше терпение».

Тот по-прежнему был на удивление невозмутим.

— Хорошо. Ты сказал свое слово, Тей, — я его услышал. Завтра на рассвете на дне Древней бездны один из нас умрет.

***

«Ты здесь».

Нет, это не было вопросом. Бен точно знал, что его прежний учитель где-то поблизости, и мысленно произнес эту короткую фразу лишь для того, чтобы гранд-мастер не сомневался: бывший ученик почувствовал его присутствие. И еще, быть может, для того, чтобы убедить самого себя в реальности происходящего.

Он слишком долго ждал этого.

Встречи один на один, без лишних свидетелей. Возможности посмотреть наконец в глаза человеку, которому он когда-то верил больше, чем родному отцу и который предал его.

Призрак Силы материализовался у него за спиной, и молодой человек промедлил секунду прежде, чем обернуться. Ему было непросто совладать с неровным дыханием и бешеным стуком сердца, еще труднее понять, чего сейчас больше в его груди — счастливого волнения или злости.

— У тебя много недостатков, и мне известны почти все, — донесся из-за спины знакомый голос. — Но прежде я никак не мыслил тебя трусом, племянник. Еще недавно ты был готов отдать все, лишь бы увидеть меня, а сейчас боишься даже повернуть голову?

Люк, безусловно, знал, что его насмешка еще больше распылит Бена. Но вместе с тем и подстегнет его, поможет побороть слабость.

Если в этом и состоял его расчет, то учитель не ошибся. Его бывший ученик наконец обернулся, сжав кулаки.

— Зачем ты пришел? — юноша старался не замечать собственного тона, напоминающего тон обиженного ребенка. — Почему именно сейчас?

Когда дело уже сделано, и ничего изменить нельзя.

Призрак печально вздохнул.

— Кое в чем ты так и не изменился. В тебе по-прежнему живет та же надменная уверенность, будто Сила должна подчиняться твоим капризам. Но это не так, Бенни, и никогда не будет так, сколько бы ты ни гонялся за мной. У Силы всегда свои планы.

Слова Скайуокера задели его за живое. Бен даже не пытался утаить гневных искорок в глубине бархатных глаз. Он буравил полупрозрачную фигуру диким взглядом, никого и ничего не стесняясь.

— Стало быть, ты и теперь выполняешь какое-то предначертание? Или думаешь, что выполняешь?

И снова ответом ему послужил лишь горький вздох.

— Значит, ты так и не смог простить меня?

Бен медленно, с особенной вкрадчивостью покачал головой.

— Не смог…

Небольшую паузу разрушил вопрос, который не давал Бену покоя слишком долго:

— Почему ты решил, что из нас двоих должен жить я?

Он ни за что не поверил бы, что Люк Скайуокер — последняя надежда джедаев — просто поставил на себе крест, заклеймил себя как никуда не годного старика. Видит Сила, если бы Люк пожелал, то мог бы сделать еще многое. Мог бы заручиться поддержкой генерала Органы, набрать новых учеников и все-таки поднять орден с колен. Кроме того, у него была Рей. Неизвестно откуда взявшееся дитя тайны, скрытой в песках — одна эта девочка стоит целой академии. Но вместо того, чтобы бороться, легендарный последний джедай вдруг решил уйти. Добровольно уступить дорогу своему племяннику — отступнику, клятвопреступнику, отцеубийце, израненному, искалеченному, потерявшему все…