Лиловый (II) - Ганнибал

— Но оставить его здесь!.. — воскликнула Нина.

— Юная госпожа права, мы обязаны хотя бы предупредить его.

Тогда Финн, вздохнув, снова вышел. Какое-то время они стояли в тишине, переглядываясь. Нина заметно нервничала, подошла к двери и внимательно слушала, нет ли кого в коридоре; наконец в комнату с другой стороны вошли двое.

Китаб выглядел бледным и растерянным, избегал встречаться взглядом с разведчиками, однако и он явно намерен был идти.

— Все? — окликнула Нина. Увидев Леарзу, она вздронула, но ничего больше не сказала, выскользнула в дверь.

Кажется, анвиниты действительно утратили бдительность: группа людей беспрепятственно прошла по пустынным холлам дворца, Нина вывела их вниз, в крошечное фойе, откуда можно было выйти наружу, а там, за дверью, их действительно ожидало старое кладбище. Здесь было относительно безопасно: корявые деревья росли повсюду между могилами, надежно скрывая их от чужих взглядов, а у дальнего конца на трухлявом пне лежал оставленный мешок. Нина ждала, пока спутники ее переоденутся, — Гавину и Леарзе пришлось помогать, — потом повела их дальше, пока они не достигли высокого металлического ограждения. В одном месте прутья были отогнуты достаточно для того, чтобы худая Нина легко проскользнула между ними; первым за нею протиснулся Леарза, за ним выбрался и Малрудан, а потом Морвейн. Профессор Квинн с сомнением оглядывался, тогда Богарт, заметив выражение его лица, схватился за прутья и без особого труда раздвинул их еще сильней.

— Это будет слишком видно! — воскликнула Нина, но они уже спешно пробирались на ту сторону, а когда все уже были за оградой, Финн напрягся и вернул прутья на место.

— Не недооценивай разведчиков, детка, — немного неловко улыбнулся он ей.

— Надеюсь, этот идиот сообразил, что на него подозрение падет в первую очередь? — глухо спросил Морвейн, уже когда они осторожно пробирались по узкой улице, окруженные глухими стенами.

— Не знаю, — испуганно созналась Нина.

— Даже если и так, укрыться прямо в доме этого храброго юноши — слишком очевидное решение, — заметил профессор, спешивший следом за ними. — Они наверняка подумают, что это чересчур дерзко, и не сразу станут искать там. У нас будет время.

Он ворвался в комнату так неожиданно, что они дернулись, а Морвейн даже вскочил с места; Теодато ничего этого не заметил и с порога заорал:

— Получилось! Отлично, теперь у нас есть время! Нина, вас никто не видел?!

— Никто, — отозвалась женщина. — Господин Дандоло, с вами все в порядке?

В ответ он только расхохотался; Морвейн приложил ладонь к лицу, профессор Квинн мягко улыбнулся в бороду.

— Мы обязаны вам жизнью, кажется, — произнес профессор. — Примите нашу благодарность, юноша.

— Это ничего, — отмахнулся Теодато. — Сейчас остается только ждать. Вы уже связались со своими?..

— Да, хотя не без труда, — пробормотал капитан Касвелин, только этим и занимавшийся в последние полчаса.

— Ты уверен, что нас не придут сюда искать сразу же, как только обнаружит пропажу? — резковато спросил Морвейн; Теодато торжествующе развел руками и ответил:

— Не придут! Я почти не сомневаюсь, мне удалось убедить их в собственной тупости. Нанга тоже молодец! Так глупо он давно не выглядел! Что до вас, то я, конечно, понимаю, что долго вам здесь находиться нельзя. Я еще на заре заглянул к старику Веньеру, серьезно переговорил с ним.

— Он не выдаст тебя?

— Нет, не думаю. Он и сам говорит, что слишком стар, чтобы бояться инопланетян, а помочь согласился уже хотя бы потому, что твоя храбрость, Бел, очень ему по нраву. Надо выждать немного, дня два! Они ни за что не подумают, что вы остаетесь в Централе, и потом мы сумеем незамеченными выбраться за черту города. Там уже все зависит только от вас.

— Что же, задумка рискованная, — заметил профессор Квинн. — Но попробовать стоит.

— А пока располагайтесь, как дома, — обрадованно сказал Теодато, — главное — сидеть тише воды, ниже травы! Возможно, ко мне придут, но не для того, чтобы искать вас, в таком случае ни за что нельзя допустить, чтобы кто-то заметил неладное.

…Морвейн сам вышел следом за ним; Теодато оглянулся и сделал короткий жест, предлагая зайти в кабинет, где они когда-то столь много проводили времени. В кабинете у него ничего не изменилось, и Тео хотел было привычным жестом поставить на столик пепельницу, потом обратил внимание на сигарету Морвейна.

— …Ух ты, у вас даже такие штуки есть!

— У нас много чего есть, — хмуро отозвался разведчик и опустился в кресло; сигарета его мягко вспыхнула синеватым огоньком. — Если все удастся, скоро ты сам на все посмотришь. Хотя, боюсь, даже для тебя это будет чересчур. Руосец до сих пор мучается, как видишь.

Только тогда Теодато как-то погрустнел, и лицо его стало серьезным. Он отвернулся в сторону и негромко возразил:

— Боюсь, мне не доведется побывать на твоей планете, Бел. Я должен остаться.

— Для чего? — насторожился тот. — Если твой поступок откроется, вряд ли тебя потом погладят по головке, Тео.

— Да я знаю!.. но тебе не кажется, что у меня и здесь будет много дел? — Тео оглянулся на него, потом взял что-то со стола. — Взгляни. Я от души надеюсь, что это не сработает так, как надеется Фальер, но так просто вам от нас уже не отделаться.

И он вручил бумажку Морвейну. Это была листовка; с одной стороны ее было круглыми неровными буквами написано письмо, а с другой напечатан был текст. Светлые глаза Морвейна быстро пробежались по нему; разведчик нахмурился.

— Мы были уверены, что он не поверил нам ни на грош.

— Поверил или нет, но явно решил воспользоваться, — нервно произнес Теодато. — Ты же тоже понимаешь, к чему это может привести?

— …Да. Нужно срочно сообщить Квинну.

Он сидел на широком диване, положив себе на колени небольшую черную коробку, предназначение которой для Нины было тайной, а в руках у него была еще одна штука, похожая на плоскую книгу. Он работал, не обращая на нее внимания, и она не хотела его отвлекать, тихонько села рядом и делала вид, что смотрит в другую сторону. Остальные инопланетяне тоже были тут, ушел один Леарза, да каменнолицый последовал за господином Дандоло, и Нина исподтишка с любопытством рассматривала их. Если они и были не такие, то теперь, по ее мнению, они внешне ничем почти не отличались от аристократов, еще и одетые в привычную одежду, самые обыкновенные люди. Ну разве что рыжий был настолько рыж, что цвет его волос, кажется, мог ослепить.

— Что ты делаешь? — осторожно поинтересовалась Нина у Уло, — теперь она знала, что на самом деле его зовут Эохад Таггарт, но про себя по привычке звала его по-старому.

— Выполняю последнее желание Каина, — негромко ответил тот. — …Это его память. У искусственных людей она немного не так устроена, как у нас… ее можно извлечь и просмотреть, как запись.

Она помолчала.

— Этот Леарза, — потом сказала она. — Почему вы позволили ему идти с вами?

— Он может не быть нашим сородичем, госпожа, — мягко произнес Квинн, — но все-таки он и здесь чужой. К тому же, он сам захотел последовать.

— Он опасный, — вскинулась Нина. — Он… я думаю, он предатель. Господин Дандоло пытался предупредить вас. Мы знали, что ни в коем случае нельзя говорить правду об искусственных людях, и господин Дандоло изо всех сил старался связаться с вами, но не смог, он встретил этого Леарзу и сказал ему… мы были уверены, что он передал вам.

— Он ничего нам не сказал, — тихо произнес рыжий, и уголок его рта как-то дернулся.

— Не надо было вам брать его с собой, — добавила Нина. — Он может выдать нас. Теперь придется следить за ним.

— Ваша логика вполне очевидна, милая госпожа, — возразил ей Квинн, — однако я лично не считаю, что Леарза поступил так со зла. Этому юноше действительно приходится теперь нелегко, перед ним стоит серьезный выбор, но я полагаю, он никому не желал вреда. Он просто недооценил важность вашего предупреждения.

В комнате воцарилась тишина. Нина опустила голову; она все еще не уверена была в том, что Леарзе можно доверять, но решила, что такой мудрый человек, как господин Квинн, не может ошибаться.

— В конце концов, Каин считал себя его другом, — потом буркнул Таггарт, закончивший свою работу. — Каин вообще порой бывал не в меру самонадеянным, но я думаю, тут он был недалек от истины.

— Ты давно знал Каина? — тихо спросила Нина.

— Лет пятьдесят, не меньше, — глухо отозвался он. — Каин несколько раз спасал мне жизнь. Это был никогда не унывающий ублюдок… ладно, надо отнести это руосцу.

Он поднялся; никто не сказал ни слова, когда Таггарт вышел в соседнюю комнату.

— Надеюсь, ты понимаешь, во что ввязываешься, — негромко сказал Нине один из разведчиков, сидевших на стульях напротив. — Тебе просто придется отправиться с нами, здесь тебя оставлять опасно. На наших планетах все совсем по-другому.