Тень Города - Синеусов Владимир

Владимир разблокировал и открыл люк в крыше, тёплый и пахнущий пылью ветер ворвался в салон. Майор выдохнул, просунул в люк ствол тяжёлого штурмового «комбайна», развернулся назад, несколько неуклюже, в тесноте салона и встал в полный рост, высунувшись из машины по плечи. Братки в джипе, преследующем их машину, заметили это, внедорожник остановился — вероятно, его пассажиры решили открыть огонь.

Это бы произошло рано или поздно — задние были значительно опаснее, поскольку бронер сильнее защищён спереди, а получить кумулятивную гранату в бак, или пулю в затылок, когда он будет обстреливать группу, ожидающую их впереди, было бы нежелательно. Бронер шёл очень мягко, и Владимир мог спокойно целиться на ходу. Прочитав на экране прицела адыгейские номера бронированного «Паджеро», он нажал на прицельной системе кнопку выбора основного оружия, и, тихо выдохнув: «Ну вот и настал вам полный акбар, ребята!», Владимир начал целиться. Кто-то из бандитов, открыв дверь, положил на неё калаш, и дал очередь, — только одна пуля звякнула о багажник и отскочила в сторону. Владимир плавно нажал на спуск.

Отдача, несмотря на совершенный дульный тормоз и массу за десять кило, наверно, перебила бы ему ключицу, если бы её не погасил бронежилет, — всё же, экспериментальный ОЦ-139К предназначался для бойцов спецподразделений — людей, намного превосходящих Владимира, по физической подготовке, да и, вообще, по комплекции. Общим с 9А91, даже при стрельбе сверхзвуковыми, у этого комбайна был только калибр, всё же, при дульной энергии, более, чем вдвое, превосходящей СВД, — такой машинкой и шкафу-спецназовцу лучше пользоваться лёжа и с сошек. Но сбалансирован ствол был идеально, может, на кучность влияла большая масса системы, и подствольник, смещавший центр массы книзу, но оружие не гуляло, несмотря на чудовищную отдачу. Выждав мгновение, Владимир дал ещё одну длинную.

Пять бронебойно-разрывных пуль, под двадцать граммов каждая, на скорости в девятьсот, просквозили тонкие стальные бронеплиты салона джипа, несмотря на большой угол встречи, и, разворотив всё, что попалось на их пути, взорвались, разбрасывая тяжёлые осколки и зажигательный состав. Через пару секунд в «Паджеро» ударила вторая очередь, Машина вспыхнула, но уже никто не бросился из салона, сломя голову…

Нилсон сделал то, что от него не ждал абсолютно никто. Бросив руль — по сути, он только страховал восемнадцатую, которая была занята поиском источников опасности с флангов, но, управляла сама, когда «не вертела головой» — дипломат схватил заряженный через одну — кумулятивными и термобарическими — тяжёлый ГМ-94, открыл дверь, и, сгруппировавшись, на ходу выпрыгнул из машины.

Дипломат легко управился с помповым гранатомётом — первый выстрел — вероятно, кумулятивный, пробил дверцу «Хаммера», за которой стоял гранатомётчик, на толстой бронестали краснела кумулятивная пробоина, а второй… Возле раскрытой двери тактического джипа взвилось белое облако — термобарическая… Больше в «Хаммер» можно было не стрелять. Поняв это, Владимир, неуклюже развернулся в люке, поймав в прицел стремительно драпающий «мерин»…

Майор прекратил жать на курок, только, когда искорёженная иномарка вспыхнула факелом. Он устало плюхнулся на сидение, скинул шлем, но вдруг подумал, что сейчас Нилсон может всадить в них кумулятивную гранату, и резко обернулся.

Американец шёл к их машине, улыбаясь, — то ли от пережитого шока, то ли оттого, что сумел показать себя с лучшей стороны, — и демонстрировал мирные намерения, подняв ГМ-94 над головой, едва ли не на вытянутых руках.

Обернувшись к Анне, майор понял причину столь комичного поведения резидента, — девушка вышла из машины и держала Нилсона на прицеле своего «девяноста первого», что показалось забавным и самому Владимиру.

— Ладно, Аня, перестань в человека целиться, он в нас стрелять не будет, потом, неловко, помог же, — Владимир постучал по заднему стеклу, привлекая её внимание, — садись быстрей, Аня. Сейчас наша кофемолка сдаст назад, заберём Нилсона, и сделаем отсюда ноги, стемнеет только через полчаса, а наша стрельба вряд ли осталась незамеченной, к тому же, бронер изуродован к черту!

— Слушаюсь, товарищ майор! — Анна улыбнулась Владимиру, удачно пошутила, изобразив поведение «модели», бросила автомат на сидение, и показала дипломату жестом, что всё в порядке, — мы сейчас подъедем, быстро садитесь, и… — женщине тоже стало немного неловко, она улыбнулась Нилсону, и поспешила занять место в машине. Едва бронер подъехал к резиденту, тот, не мешкая, едва ли не запрыгнул на своё место, захлопнул дверь и передал помповый гранатомёт Владимиру:

— Хорошее оружие, мистер…

— Нилсон, спасибо! Вы нам очень помогли! — Владимир перебил американца, оглядев его — «профессионал, при прыжке на ходу парой ссадин отделался!» — впрочем, не только, на спинном щитке жилета была чёткая отметина от автоматной пули, но прошла она по касательной, разве синяк будет.

— Что вы, мистер Синеусов, не мог же я ждать, пока этот гангстер разнесёт нас к дьяволу — и меня, в том числе, своей гранатой, — дипломат улыбнулся, — всё равно, основную работу сделали вы, только… Не могу понять, почему вы и мисс Васильева так оберегали свою секьюрити, а не наоборот? — резидент с недоумением посмотрел на майора.

— Ну… Почему оберегали — и рассказывать долго, и выдавать гостайну резиденту США я не в настроении, да и, всё равно, поверите вы вряд ли — Владимир улыбнулся, — да, кстати, раз о тебе речь зашла, Таня, что нам делать с тем решетом, в которое превратился бронер, у тебя есть чем восстановить покрытие?

— В наличии ремонтный и резервный комплекты, товарищ майор! — отрапортовала восемнадцатая, — и не только для корпуса; пробоины в бронестёклах заполним специальным гелем, выравнивающим коэффициент преломления, и прозрачной плёнкой, а пока, до наступления темноты, я намереваюсь, оставаясь, по возможности, незамеченными, отъехать немного от места перестрелки, завернуть в глушь, и…

— Я понял, майор, она всё-таки машина, так? — Нилсон перебил «модель», — а вы просто боялись, что если струя попадёт в элемент питания, он… он же не атомный? — удивление резидента сменилась испугом.

— Ну вот, Джерри, вы и сами догадались. Элемент не атомный, но, в принципе, вы не слишком далеки от истины. Рвануть может как добрая авиабомба. И… Надеюсь, раз всё поняли, то, больше не будете злить нашу титановую Барби? — Владимир улыбнулся, и обратился к Восемнадцатой, — Таня, местность наверняка пара милицейских вертов прочешет — и хорошо, если только милицейских, автомобильные патрули, а до захода солнца час почти! — Анна с сомнением посмотрела на модель, резидент схватился руками за голову и что-то бормотал — молился ли он или матерился могла разобрать только восемнадцатая, но Владимир решил не уточнять и дать человеку собраться с мыслями.