Politics Among Nations. The Struggle for Peace and Power - Hans Morgenthau
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То, к чему должно привести создание мирового государства, Швейцария, похоже, уже достигла - создание нового федерального государства из нескольких суверенных наций со своим языком, культурой, историей, лояльностью и собственной политикой. Швейцария смогла объединить двадцать два суверенных государства, говорящих на четырех разных языках, в одну политическую организацию. Почему бы шестидесяти двум государствам мира не сделать то же самое? Пусть они примут федеральную конституцию, как это сделали швейцарцы, пусть они ведут себя по отношению друг к другу так, как ведут себя швейцарские государства, и проблема мирового государства будет решена. Этот аргумент кажется убедительным и часто рассматривается в популярных дискуссиях. Однако он распадается при столкновении с фактами истории Швейцарии.
Прежде всего, единое швейцарское государство возникло в 1848 году. До этого швейцарские государства образовали конфедерацию, которая больше напоминала успешную Лигу Наций или Организацию Объединенных Наций, чем единое государство. Эта конфедерация выросла из ряда постоянных союзов, заключенных между так называемыми лесными кантонами и некоторыми городскими кантонами в течение XIV века. Эти союзы были результатом определенных идентичных и взаимодополняющих интересов, которые объединяли эти государства для защиты от общих опасностей. Почему эти союзы пережили особые случаи, из которых они возникли, и даже превратились в тесные узы конфедерации с общими органами управления? Ответ на этот вопрос даст объяснение феномену Швейцарии.
Однако важно, что баланс сил оказывал это защитное влияние только до тех пор, пока длилось соперничество между могущественными соседями Швейцарии. Наполеоновские победы в Италии сразу же разрушили эту защиту, и с 1798 года Швейцария стала незадачливой добычей враждующих армий. Стоит также вспомнить, что в то время, когда Австрия, Германия и Италия были объединены в Тройственный союз, итальянский генеральный штаб шесть раз предлагал немецкому генеральному штабу пройти через Швейцарию в совместной кампании против Франции.
Таким образом, это был не просто волевой акт, выраженный в конституционном устройстве, а ряд своеобразных и, в своей совокупности, уникальных обстоятельств, которые позволили Швейцарии родиться и выжить. Следует добавить, что если эти обстоятельства позволили Швейцарии выжить в окружении могущественных соседей, то они не позволили ей сохранить мир между составляющими ее государствами. В течение чуть более 300 лет швейцарские государства вели между собой пять религиозных войн, в которых участвовали все или почти все государства, последняя из которых произошла в 1847 году, а также множество мелких войн, в которых участвовали лишь некоторые государства. Большое количество революций и государственных переворотов дополняют картину гражданских войн.
Какой же свет проливает история Швейцарии на проблему мирового государства? Мы можем согласиться с выводами профессора Раппарда о том, что Швейцария как конфедерация имела ограниченную национальную безопасность только "в силу особых обстоятельств, присущих самому этому режиму". ... В той мере, в какой швейцарский опыт пяти веков коллективной безопасности может послужить уроком для нынешнего поколения, этот урок явно негативный. Он подтверждает одновременно и наблюдения, сделанные в недавнем прошлом, и учения простого здравого смысла. Пока безопасность международного общества зависит только от свободного сотрудничества полностью суверенных государств, она остается неизбежно хрупкой". Таким образом, опыт Швейцарии подтверждает наши собственные выводы о хрупкости мира путем ограничения, подчеркивая одновременно необходимость и трудность создания государства, стоящего над национальными государствами.
Пример того, как были созданы Соединенные Штаты, часто приводится в качестве доказательства возможности создания мирового государства здесь и сейчас путем конституционного съезда. На самом деле, пример Соединенных Штатов доказывает лишь зависимость любого государства, на существование которого можно рассчитывать, от уже существующего морального и политического сообщества.
Когда в 1787 году собрался Конституционный конвент, тринадцать штатов были суверенными скорее по названию, чем по политической сути. Они не представляли собой тринадцать отдельных суверенитетов, которые должны были слиться в один. После того как в 1776 году они провозгласили свою независимость от Великобритании, суверенитет оставался в подвешенном состоянии. Создав Соединенные Штаты, они обменяли один суверенитет - суверенитет британской короны - на другой. И они обменяли одну общую лояльность на другую общую лояльность. При этом они сохранили тот же язык, ту же культуру, то же национальное наследие, те же моральные убеждения, те же политические интересы, которые только что были проверены в ходе революционной войны, которая велась в унисон под единым командованием.
Филадельфийский конвент заменил одну конституцию, один суверенитет, одно государство на другое, оба опирающиеся на одну и ту же предшествующую конституцию. Конвенция не создала одно государство там, где до этого существовало тринадцать отдельных государств. Далеко не доказывая, что государство может быть создано путем согласования текста конституции, создание Соединенных Штатов доказывает истинность двух выдвинутых ранее положений: "они происходят как между государствами, так и между ними", и Соединенные Штаты были основаны на моральном и политическом сообществе, которое Конституция не создала, а обнаружила уже существующим. Сообщество американского народа предшествовало американскому государству, как мировое сообщество предшествовало мировому государству.
КУЛЬТУРНЫЙ ПОДХОД: ЮНЕСКО
Для того чтобы оценить вклад, который ЮНЕСКО способна внести в дело сохранения международного мира, необходимо провести три различия. Здесь мы не рассматриваем вклад, который ЮНЕСКО может внести в дело сохранения международного мира благодаря самому факту международного сотрудничества. Этот аспект проблемы будет рассмотрен в последнем разделе данной главы. Здесь мы рассматриваем только вопрос о том, что ЮНЕСКО может сделать для сохранения международного мира путем содействия международному пониманию, образованию и общекультурной деятельности.
Национальная комиссия США по делам ЮНЕСКО заявила по поводу этой же программы: Комиссия не утверждает предложения по сохранению природы и диких животных не потому, что они лишены достоинств, а потому, что они не представляются подходящими для осуществления ЮНЕСКО в качестве вклада в дело мира и безопасности.
То, что эти два агентства отметили в отношении конкретных программ, справедливо для всех мероприятий ЮНЕСКО: Какими бы заслуженными они ни были по своей сути, они не имеют "четкой и очевидной связи с обеспечением мира и безопасности".^ Этот недостаток не является случайным свойством некоторых программ, осуществляемых ЮНЕСКО, которые нуждаются лишь в пересмотре и ужесточении, чтобы выполнить свою миротворческую функцию. Напротив, этот недостаток проистекает из самой философии, которая лежит в основе агентства и пронизывает всю его деятельность.
Философия ЮНЕСКО начинается с предположения, что образование (особенно если оно направлено на иммиадональное взаимопонимание), культурный обмен и в целом все виды деятельности, направленные
